Территория войны - [16]

Шрифт
Интервал

— Это почему?

— А вы не догадываетесь? Компьютер то уже подчистили!

— Вы хотите сказать, что у вас в редакции не все чисто?

— А в какой редакции чисто? И, в вашей, наверняка — не все чисто! Это так. Перестраховка! Запашный — не хочет лишних проблем вот и все! Он трус! Слабак! Ему Сергей такие темы таскал — а он брыкался как лось! И последняя тема — тоже! Сергей ее разрабатывал тайно!

— Так вы знаете. Над чем он работал?

— Конечно! Он работал с махинациями в банковской сфере! Он вышел на преступную группировку! Вот и все! Но, правда, я не много знаю! Сергей был человек — слова! Он не втягивал посторонних! Такой упрямец! Вот его и убили! Но кое, что я вам расскажу! Эта очень серьезная группировка! Она занимается банковскими вкладами, рекетом и убийствами. Стоит во главе ее, какой то бывший мент! И отморозки у него — дай бог!

— А кто это?

— А вот этого я не знаю. Вот это вы сами уж! Но записку я вам отдам! Отдам! А по ней вы, скорее всего и найдете — убийц Сергея! Так что поехали ко мне домой, если хотите все расследовать! Сразу скажу — я боюсь! Но если вы что — то раскопаете — я готова протолкнуть материал в газете! Это я вам обещаю! Это будет последняя воля Сергея! Он так хотел!

— Хорошо поехали к вам! — Земский, решительно встал из — за стола.

Тут же, рядом возник Круглов. Администратор ехидно спросил:

— Алик, что уходишь? А горячее?

— Горячее будет позже! Счет давай! — буркнул ему Альберт.

Круглов понял, что сейчас его лучше не доставать.

Глава 3

Вера жила недалеко от кафе. Старинный дом, построенный при царе — с резными колоннами и пилястрами. Эдакое, сибирское Рококо. Хоть и запущенное временем. Желтые стены слегка облупились и давно требовали ремонта. Но все равно квартиры в таком доме стоили не дешево. Центр. Альберт покосился на окна дома. Большинство из них были пластиковыми. Вера, поймав его взгляд, и словно опять прочитав мысли — тихо пояснила:

— Да, у нас живут в основном состоятельные люди. Хотите узнать, как мне досталась тут квартира — от отца. Мой отец при коммунистах был известным художником. Он умер три года назад — в нищете и забвении. Потому, что при старой власти писал картины про партийных вождей, а новая власть его не шибко то и жаловала. Он был у меня чистоплюй. Когда мама умерла — мне было шесть лет. Но он так и не женился — меня вот воспитывал. На личную жизнь — все времени не было. Так и помер — одиноким. И я, из — за него, одинокая. Мой папа не любил моих ухажеров. Терпеть их не мог. О замужестве и слышать не хотел! Говорил — умру — делай что хочешь! Вот и умер, когда мне было уже — тридцать пять. Молодость прошла — детей поздно иметь, да и замуж никто уже не зовет! Старая я. Только на роль любовницы и гожусь! Хоть внешне сохранилась, в душе то — уже старуха!

Альберт посмотрел на женщину. Она, склонив голову — грустно улыбнулась. Земскому, почему то стало жаль ее. Но он ничего не ответил. В его голове — все еще крутилось — то, что эта женщина, была любовницей Сергея.

— Ну, что — то я вам расплакалась! Хотя женщины — любят, кому ни будь поплакаться жилет! Пойдемте в квартиру! — взбодрилась Вера и потянула Альберта за рукав.

Дверь подъезда закрывалась на кодовый замок. Земский подождал — пока Злобина наберет комбинацию цифр. Она, потыкав пальчиками — по железным клавишам усмехнулась:

— Знает — а код. Мой день рождения. Одиннадцать ноль пять, — Альберту показалось, что женщина сказала это — что бы он запомнил комбинацию.

В подъезде было чисто и уютно. Массивные перила из дуба с литыми чугунными решетками — окрашенными в черный цвет, величаво уходили наверх, вглубь лестничного пролета. Огромные двери квартир — словно вход в прошлое.

— Да, при социализме — такого, не стоили! — заметил Земский.

— Ну, немного при Сталине. Но потом хрущевки пошли! — махнула рукой Вера и каблучками застучала по гранитной лестнице.

Ее квартира находилась на втором этаже. Блестящая дверь с латунной табличкой, на которой было выграверено — «художник Злобин».

В уютной прихожей их встретил большой черный кот. Вера, наклонившись, погладила его и ласково сказала:

— Бегемотик мой! Бегемот! Соскучился! Ой, мой маленький! Сейчас я тебя покормлю!

— Хм, вы кота назвали Бегемот?

— Ну да!

— Хм по Булгакову что ли?

— Да, вы знаете — я очень люблю Булгакова, он мой любимый писатель! Вы раздевайтесь! Я сейчас. Проходите в комнату!

Альберт снял куртку и ботинки и прошел в зал. Сев в большое, кожаное кресло — он рассмотрел помещение. Старинная мебель. Черный буковый буфет, картины на стенах, торшер на литой, стальной ножке. Нелепо среди антиквара — смотрелся, только японский телевизор с огромным плоским экраном. Плотные шторы из темно синей ткани — скрывали большое окно. Полумрак немного напрягал.

Вера появилась в комнате в роскошном бархатном халате пурпурного цвета. Широкий пояс — был, затянут узлом, на стройной талии. Альберт, покосившись на женщину, отвел взгляд и сказал:

— Вера. Я у вас не надолго. Вы, извините. Мне спешить надо — я бы хотел прочитать бумаги, вернее просто забрать их. Я ведь могу это сделать?

— Да конечно! Конечно! Но вот я думала — что угощу вас кофе. Вы вправду торопитесь или просто чувствуете себя не ловко в моей квартире?


Еще от автора Ярослав Михайлович Питерский
Дорожный реквием

В одном из крупных поселков области в Сибири орудует сексуальный маньяк. Он совершает одно нападение за другим.


Падшие в небеса. 1997 год

Продолжение романа «Падшие в небеса. 1937 год». В этой части все, что произошло с гороями через 60 лет.


Перспектива смерти

В Управлении по борьбе с организованной преступностью Красноярска появляется информация, что несколько сотрудников связаны, с криминальными группировками. Более того, эти «оборотни» готовят серию заказных убийству. Но, кто из милиционеров – предатель, неизвестно. Что бы выяснить эту информацию и поймать «оборотней» дело поручают майору Полякову. Он подозревает своего коллегу Казанцева, с которым был вместе в командировке в Чечне. Но, агент-информатор, который предоставил оперативную информацию про предателей, погибает.


Падшие в небеса. 1937 год

Идея — можно ли палачу любить жертву и ревновать к счастью любви обреченного на смерть? Обыкновенные человеческие судьбы 1937 года в глубинке страны!


Падшие в небеса. 1937

«Падшие в небеса 1937» – шестой по счету роман Ярослава Питерского. Автор специально ушел от модных ныне остросюжетных и криминальных сценариев и попытался вновь поднять тему сталинских репрессий и то, что произошло с нашим обществом в период диктатуры Иосифа Сталина. Когда в попытке решить глобальные мировые проблемы власти Советского Союза полностью забыли о простом маленьком человеке, из которого и складывается то, кого многие политики и государственные деятели пафосно называют «русским народом». Пренебрегая элементарными правами простого гражданина, правители большой страны совершили самую главную ошибку.


Ленин жЫв

Все давно знают – Ленин мёртв и лежит в мавзолее на Красной Площади. Но так ли это? Может быть, это самая большая тайна XX века и, может, даже XXI веков? Умер ли Ленин?! Ведь не зря многие годы в СССР твердили как заклинание: «Ленин жив, Ленин будет жить!» Что это? Может, это девиз к открытию тайны?Главный герой романа «Ленин жЫв!» фотограф Кирилл Лучинский попадает в недалекое будущее. Виной всему странный бальзам, который заставил его заснуть. В недалеком будущем Кирилла ждёт самое страшное испытание, как уверяют его врачи, – его организм не стареет.


Рекомендуем почитать
Пойди туда — не знаю куда

Сказочный сюжет поисков Василисы Прекрасной обретает иную жизнь в наши дни: сама Василиса идет на розыски своего любимого — Царевича. Идет по дорогам России, по окопам чеченской войны и возвращает своего суженого к жизни.


Крым бандитский

 Между криминальным и легальным миром не существовало никаких жестких барьеров, хотя крымские гангстеры и являли впечатляющие образцы беспощадности и беспредела. Многие из них погибли, так и не вкусив прелестей неба в клеточку. В книге обрисованы и другие яркие и неповторимые черты и картины из жизни братвы Крыма за последнее десятилетие.


Мертвецы

Ройстон Блэйк работает начальником охраны ночного клуба «Хопперз». Он гоняет на «Капри 2. 8i» и без проблем разгуливает по Мэнджелу, зная, что братва его уважает. Но теперь по городку ходит слух, что Блэйк поступил не по понятиям и вообще сдулся. Даже Сэл об этом прознала. Более того, ему на хвост сели Мантоны, а закончить жизнь в их Мясном Фургоне как-то совсем не катит. Желая показать, что у него еще полно пороха в пороховницах, Блэйк разрабатывает стратегию, которая восстановит его репутацию, дарует внимание женщин и свяжет с чужаком – новым владельцем «Хопперз».


Слоеный торт

Будни дилера трудны – а порою чреваты и реальными опасностями! Купленная буквально за гроши партия первосортного товара оказывается (кто бы сомневался) КРАДЕНОЙ… притом не абы у каких бандитов, а у злобных скинхедов!Боевики скинов ОЧЕНЬ УБЕДИТЕЛЬНЫ в попытках вернуть украденное – только возвращать-то уже НЕЧЕГО!Когда же в дело впутываются еще и престарелый «крестный отец», чернокожие «братки», хитрые полицейские, роковая красотка и японская якудза, ситуация принимает и вовсе потрясающий оборот!


Под прицелом

Джек Райан – симпатичный бродяга, чьи интересы лежат только вне закона. В поисках лучшей жизни он отправляется на Гавайи. Там Джек устраивается на работу в одну строительную организацию, руководит которой Рей Ритчи. Бизнес Ритчи нельзя назвать полностью официальным, так как он возводит свою недвижимость, не обращая внимания на постоянные протесты местных жителей. Понятно, что работа на такого типа не может принести ничего, кроме больших неприятностей, особенно такому шустрому парню, как Джек. И уже скоро правая рука Ритчи, Боб, советует ему убраться с острова подобру-поздорову.


Свои продают дороже

Нелегко быть женой знаменитого писателя. Уж кому-кому, а Татьяне хорошо известно, что слава, награды, деньги, роскошная дача — это одна сторона медали. Но есть и другая: за ее мужем Владимиром Кадышевым идет настоящая охота, и ведут ее настоящие профессионалы. Есть в жизни писателя какая-то жгучая тайна, о которой Татьяна может лишь догадываться. Но одних догадок мало. Ведь Татьяна поневоле втянута в эту игру, где ставки слишком высоки…