Терракотовые сестры - [37]

Мокрыми пальцами мать ухватилась за протянутую руку и повисла на ней, поднимаясь. Кайно не ожидал, что она такая тяжелая. Ему пришлось даже нагнуться, чтобы выдержать ее вес.

– Лови! – и с неожиданной ловкостью женщина бросила каменный пузырек в машину сына, а сама, оттолкнувшись от дна, повисла у Кайно на шее. И тут раздался последний, шестой взрыв.

Кайно, здоровый, крепкий мужчина, оборвавший не одну жизнь, вдруг стал слабым, как ребенок. А его мать, бабушка Мириам Казафи, как давно уже называли ее все местные, висела на его шее, словно мельничный жернов. И тащила его на дно. С такой же силой, с какой женщины бьются за своих детей, она вцепилась в самые родные кудри на свете. Ей нипочем была соленая вода, нехватка воздуха ее не пугала. Она тянула Кайно вниз и не отпускала, даже видя, как он задыхается, как пузырьки воздуха выходят из его рта, носа, из ушей, чувствуя, как бьется он, словно маленькая рыбка. Как меняется выражение его лица: удивление, злость, страх и снова удивление. И понимала со злостью, что в нем совсем нет сил ей сопротивляться, как будто он уже однажды умер. Когда же бессилие осознал и он, на лице Кайно появилось что-то вроде обреченного спокойствия. А сверху над ними грохотали взрывами три гранатомета. Осколки прошивали соленые воды часто и беспорядочно. Мириам оглохла почти сразу же. Но сын закрыл ее собственным телом, сознательно или нет, уже не узнать. Только кто-то из боевиков все же умудрился попасть в людей. Тело Кайно разорвало на части прямо в руках у матери. Только тогда она почувствовала резкую боль в области сердца.

Когда же взрывы прекратились, Мириам вышла на берег, так и не разжав рук. Она положила к себе на колени его голову и, перебирая волосы, укачивала, как маленького, напевая:

Снова деревце одно

И тоской томится —

Ведь с ветвей его давно

Разлетелись птицы.

Она сидела так, полубезумная, истекающая кровью, до того момента, как чьи-то руки не подняли ее. И она с трудом, но узнала Мэтра, нынешнего главу Ордена Равновесия. За его спиной стоял мужчина в зеленом костюме. Каждый его глаз имел по четыре зрачка. Только тогда Мириам упала без сознания.

Тело Кайно не нашли.

Зато по всему миру прокатилась волна глупейших сделок и странного поведения. Сотни специалистов высшего уровня в самых разных сферах деятельности – от ювелиров и директоров женских колледжей до владельцев табачных плантаций в Африке и политиков – вдруг словно потеряли все свои деловые навыки и умение убеждать. Они сами, разумеется, никому не сказали, что лишились водительства их страшной госпожи Кали. Она замолчала и не давала советов и приказов своим адептам. И ловкие интриганы на время стали беспомощны, как младенцы. Конечно, никто не связывал факты их необычного поведения с терактом на Мертвом море. Внешнему миру Терры, или Земли, как называют ее местные жители, было невдомек, что уже несколько тысяч лет он является ареной испытаний сил Хаоса, ищущих средства разорвать привычное равновесие, найти ключ к вратам бездны, в которую могут рухнуть все времена и силы Упорядоченного. И в тот день, когда маленькая, высохшая, сильно постаревшая женщина с серьезным осколочным ранением была доставлена в одно из отделений иерусалимской больницы, испытания вышли на новый уровень.

Часть третья Альтерра Мэй

Глава 1

Чужие сдавленные крики, холод, твердые камни под боком. Почувствовав себя снова на берегу, Мэй сначала напряглась, приготовилась отразить любой удар, а уже только после этого открыла глаза.

Озеро, берег, горы. Мокрый как мышь турист из Ордена Равновесия трет глаза и рычит от боли. Ее и не замечает вовсе. Никого больше не видно. Но свет, совсем другой свет разлит вокруг. Нежное радужное сияние исходило из озера, словно прорывалось через толстый слой воды. Невозможно не залюбоваться.

– Я умерла, и это бардо? – спросила она вслух сама не зная кого. Вокруг же только пытающийся проморгаться европеец. Ответа она не ждала. Но мужчина перестал рычать и сказал, отплевываясь от собственных слез:

– А Ракот его знает, что это! Но мы точно не умерли. Слишком больно телу, чтоб его не было. Глаза бы промыть!!! Эх, хаоситка проклятая, испортила нам все-таки переход!!!

«Точно – бардо; раз мы тут застряли, оказались не там, где надо, то ответ один. Бардо, промежуточное состояние…» – только уверилась в своих выводах Мэй, но спорить не стала. Тут же она начала вспоминать все, что знала о перемещениях в мирах после смерти, карме, нирване, Тибетской книге мертвых и прочем, что смогла узнать за годы жизни в коммунистическом, а потом и демократическом Китае. Голова гудела и, наверное, потому всплывали лишь отрывочные сведения и образы: то избиваемый односельчанами странствующий монах-буддист смотрит почему-то именно на маленькую Мэй. То вечерняя лекция в школе о научном коммунизме – ведет русский преподаватель, Мэй не пускают, как четвертого ребенка в семье, и она подслушивает под окном вместе с другими малышами. То мамины сказки о красавицах, купающихся в озере, смывающем запах жизни с человека. Много еще чего, но практического – только необходимость делать добрые дела, чтобы улучшить карму, например, не убивать комаров, даже если тебя кусают. Прикинув, что ей не нравится перспектива висеть здесь, в переходном месте, целую вечность, ибо кто их знает, эти повороты сансары и цепи перерождений, Мэй решила, что заниматься улучшением кармического счета нужно немедленно, и двинулась к новоиспеченному попутчику.