Терпень-трава - [12]

– А что она там делает? – Любопытствует мальчишка.

– Работает, наверное.

– А твоя жена где?

– А моя жена… – задумываюсь, говорить, не говорить… главное, как говорить… перевожу в шутку. – Объелась груш.

– Понятно, диарея, да? – сочувствующе заглядывает Мишаня, и наставительно поучает. – Надо всегда овощи горячей водой мыть. И покупать в супермаркете… А она на рынке наверное купила, да?

– Нет, это я пошутил так. Извини! Она в другом месте живёт.

– А, так она бросила тебя, да? – Мишка аж подпрыгнул от важной догадки.

– Ну, не бросила, просто ушла. – Как можно равнодушнее выправляю ситуацию.

– Понятно. Значит, ты холостой, да?

– Наверное так.

– Очень хорошо. Значит, женим.

– Кого это мы женим?

– Тебя, конечно. Ты же у нас холостой. А мужчина один быть не должен. Так мой папа всегда говорит.

– Стоп, Мишель! Нет, мы так не договаривались. Я уж, извини, как-нибудь сам. – Категорически отказываюсь, непроизвольно прибавляя скорость.

– Нет, сам ты не сможешь, ты эмоциональный, – мальчишка кивает на спидометр. – Ты холерик, да?

Я не реагирую, чтобы уж раньше времени не выдавать все свои личные технические параметры. Этот мальчишка так повернёт, думаю, жалеть потом будешь. Молчу, будто не слышал, но газ сбрасываю. Действительно, чего это я?

– Ну вот, – кивает головой мальчишка на тот же автомобильный прибор. – Значит, ошибёшься опять, а мы нет.

– Кто это – мы? – Совсем уже тревожусь я, сбавляя скорость.

– Рули-рули, Палыч, не переживай. Мы, это я и Наташка, и маму если надо подключим.

– Не надо никого ко мне подключать, – грозно рычу. – Я сам могу за себя решить. – В доказательство энергично жму на педаль.

Мальчишка озадаченно крутит головой, почему это я отказываюсь, и вдруг громко вопит, вытянув шею:

– Тормози, капитан, тормози! Поворот проскочим! Приехали уже. Бассейн.

Под визг покрышек, успеваю вписаться в поворот на пандус перед спорткомплексом…

– Во, классно у нас получилось, дядь Женя! Как на супер-ралли! – восхитился парнишка, оглядываясь по сторонам. – Жаль папа не видел. Он тоже любит так ездить…

– Выходи, акванавт… – ворчу я. – Ласты не забудь.

Мальчишка удивлённо смотрит на меня, какие ещё ласты, всё же в сумке уложено… Понимающе усмехается: а, понятно, шутит капитан.

Вот только, пожалуйста, не завидуйте мне. Не смотря на кажущуюся простоту задачи, жизнь моя сильно усложнилась. И не только потому, что я загрузился не знакомой мне работой, тут не очень сложно – я родился в год «собаки» – азарт в этой связи чувствую, да и поводов для явной опасности вроде бы не наблюдается, но роль наставника над маленьким вундеркиндом с уклоном в фантастику это уж из ряда вон, это уж чересчур. Мне б на курсы по детской психологии и дошкольно-школьному воспитанию попасть, но поздно, батенька – назвался уже груздем. Появились и положительные, конечно, возможности, расширились как бы. В любое время я мог взять их семейный автомобиль, японский джип пятидверку, отвезти или привезти Мишеля в любую точку Москвы. Всё время находился с ним и с его родителями если не на визуальном контакте, то на мобильной связи, это точно. Появились совсем не плохие карманные деньги – на разумные Мишкины, и свои расходы.

Главное, эта работа меня не тяготила. Кажется, я получил то, что мне нужно было. Мне нравилось занимать пустующую нишу между родителями и любознательным фантазёром. Я был наставником. Этаким охранником и гувернёром одновременно. Но, извините, всё также без трудовой книжки, без стажа, без пенсионных отчислений и прочего. Всё равно, как не крути, всё тот же-БЖР.

Так длилось дней десять, не больше.

4 .

Однажды, в погожий солнечный денёк, как это принято говорить, Мишкин папа нашёл у себя на рабочем столе, в почте, какой-то конверт. Обычный по-виду, местный. А там, в тексте, печатными буквами какая-то угроза его драгоценной жизни обозначена. С намёком на семью, на сына в том числе. Мишкин папа страшно запаниковал, разволновался. Прилетел домой, дрожащим голосом вызвал меня по-сотовому: «Как вы?! Где вы?! Срочно домой!» Мы с Мишелем хоть и с недоумением, но с удовольствием бросили школу, сорвались с уроков, приехали. «В чём дело, что случилось?» Там обстановка, как в кондитерском цехе перед приездом СЭС, даже хуже. Мама так вообще на грани ухода в обморок или по дороге обратно. Папа, как электрический веник мотается в шоке по прихожей, нас ожидая. Увидел: «Ай! Ой! – схватил Мишку, тормошит. – Ты как, сынок, родной мой, живой, в порядке?» Мишка не поймёт, глаза от удивления круглые, крутит головой. Вижу, раздумывает, то ли разреветься на всякий случай, то ли сами скажут за что встряхивают. Тут и до меня очередь дошла. Папа: «Вы ничего там, такого не заметили, людей каких странных, подозрительных, нет?» А я, в школе, действительно приметил одну учительницу, женщину, то ли физичка она, то ли химичка, ещё не выяснил, изящная такая, как из хореографического училища, красивая, очень мне она приглянулась, и я ей вроде. По крайней мере, она как-то по-особенному уже здоровалась со мной, будто растягивала вместе с улыбкой и время нашего общения. Отвечаю: «Нет, всё в порядке, а что, в чём дело?»