Терпеливый муж - [14]

Обдумывая значение сказанного ею, Эндрю в молчании рассматривал ее: изучал лицо, усмотрев тревогу и беспокойство в ее глазах. Мыслями он вернулся к Мерфи и его страстному увлечению этой девочкой, результатом чего стало это соглашение.

Затем, прервав размышления о друге, он сказал:

– Вы были близки с Мерфи. Считается, что все мужчины устроены одинаково… – Он пожал плечами. – Ну хорошо, не совсем одинаково, приняв во внимание все, но очень похоже. Одни неряшливее других. Мерфи, к примеру, был не очень аккуратным соседом.

– А ты был аккуратным, да? – догадалась Кесси. – В твоей квартире не было ни пылинки, когда я приехала.

– Справедливое обвинение, – ответил Эндрю. – Ты так можешь жить?

– Конечно. Я предпочитаю, чтобы вещи находились на своих местах: полотенце аккуратно повешено, крышка на тюбике с зубной пастой плотно завинчена, дверцы буфета закрыты, кровать застелена.

– Ужас! Мы отлично начинаем.

– Нет, ты не понял. У нас в семье только сестры, мама и бабушка. В нашем доме не было мужчин. Я не знаю, что ожидать, что входит в мои обязанности. А Мерфи был единственным мужчиной, которого я видела… неодетым…

– Ясно, – пробормотал Эндрю. – Мерфи упомянул, что ты была девственницей…

– Как! Он сказал тебе об этом?! – оборвала его Кесси. Она была потрясена.

– Мерфи был пьян. И скучал по тебе…

– Но он не должен был рассказывать тебе все о нас.

Эндрю наблюдал за ее реакцией с сочувствием. Как он понимал, смущение и негодование, вызванные заявлением Мерфи, подорвали доверие к нему со стороны Кесси.

– Я знаю, что он не должен был так фривольно говорить о ваших отношениях, Кесси. Я не оправдываю его. Но таков уж он был. Ничего не поделаешь.

Она поудобнее устроилась на подушках.

– Я не понимаю, как можно обсуждать такой личный вопрос, – с неудовольствием и разочарованием произнесла она. – Все мужчины обсуждают это…

– Нет, – возразил он. – Но Мерфи почти не контролировал себя, когда был пьян. Тебе лучше знать: он не отличался особой сдержанностью. Я не могу делать вид, что Мерфи не посвящал меня в такие вопросы, которые должен был держать при себе.

– Я догадываюсь…

– Допивай свой сок, – посоветовал он, – и иди в кровать, Кесси. Ты измучена.

– Я себя чувствую нормально.

– Ты так говоришь, но выглядишь как выжатый лимон. Тебе надо особенно позаботиться о ребенке в оставшиеся недели. – Эндрю выразительно посмотрел на ее живот. – Помочь добраться до спальни? Я заметил, что тебе трудно.

Он осекся, обратив внимание на странное колыхание. Ему показалось, что он видел, как что-то выпятилось под ночной рубашкой, а затем пропало.

– Это ребенок? – спросил он, зачарованный новой жизнью, расцветавшей в ней.

Сосредоточившись на мысли о Мерфи и его распущенном языке, Кесси почти не слышала, о чем говорит Эндрю. Ей и в голову не приходило, что он наблюдает за ней.

Она подняла на него глаза, совершенно не ожидая увидеть выражение лица, полное крайнего удивления и восхищения. Отражение этих чувств она хотела бы видеть на лице Мерфи.

– Что… что ребенок?

– Это… ребенок шевелится?

Не в состоянии говорить, она только кивнула и посмотрела на Эндрю. Он подошел к ней и осторожно приложил руку к ее животу.

Когда ребенок зашевелился снова, она еще больше удивилась его действиям. Пальцы Эндрю старались уловить малейшее движение, казалось, будто он играл с ребенком.

Затем его взгляд скользнул от ее живота к лицу, и он улыбнулся.

Это была открытая, красивая, искренняя улыбка. Она поняла, что случившееся удивило и обрадовало Эндрю, и ей стало стыдно. Улыбка, подобная его, могла осветить день… Или всю жизнь.

– Ребенок Мерфи, – сказал он, – воюет. Похоже, это будет парень что надо, как и его отец.

– Мерфи хотел сына, – мягко заметила Кесси и не почувствовала близости своего погибшего друга. Напротив, она ощутила себя действительно замужем за этим улыбающимся человеком, чья большая теплая рука так естественно защищала ее ребенка.

Глаза Эндрю светились восхищением.

– Мы назовем его в честь Мерфи, хорошо, Кесси?

– Мне бы тоже этого хотелось, – согласилась она. – Если ты в самом деле этого хочешь.

Внезапно Эндрю изменился. Его широкие рыжие брови сошлись на переносице. Глубокая морщина прорезала лоб. Мгновение назад он улыбался в несказанном блаженстве, а теперь перед ней вновь был замкнутый суровый незнакомец.

– Это твое решение.

Его слова, непонятно почему, прозвучали злобно и с обидой. Это так не подходило к недавнему благоговейному выражению его лица. Кесси была сбита с толку такой стремительной переменой настроения.

– Ты… Я… – Она тщетно пыталась приподняться на диване.

Эндрю быстро пришел ей на помощь:

– Давай помогу.

Кесси замотала головой.

– Я не понимаю тебя, – прошептала она, стараясь перевести свое отяжелевшее тело в вертикальное положение. – Ты предложил мне назвать ребенка в честь Мерфи, а теперь говоришь, что это мое решение. Ты же мой муж. – Она замолчала, закусив нижнюю губу и отважно парируя его взгляд, устремленный на нее. – Это дает тебе право помочь мне в выборе имени для ребенка.

– Это ребенок Мерфи, а не мой. Ты его мать. Тебе решать, какое дать ему имя, – ответил Эндрю. – Если бы мы были… – Резко развернувшись, он внезапно остановился.