Терминатор и Дюймовочка - [61]

Первым делом Герман скомандовал «отбой» братанам, приехавшим на подмогу, и те расселись по машинам и разъехались по своим рабочим точкам — охранять казино, рестораны, бары. Затем босс набрал телефон того самого Лепилы и приказал ему прибыть в офис.

Лепила был не доктором, как могло показаться. Это была кличка «мясника», специализирующегося на пытках неугодных Герману людей. Он умел развязывать любые языки, добывать любую информацию. На методы его работы ни один «крутой кулак», включая Фому и Германа, спокойно смотреть не могли. То, что он творил со своими клиентами, невозможно было описать. Уродливые маски мертвецов в фильмах ужасов по сравнению с людьми, обработанными им, казались веселыми личиками клоунов на детских утренниках. Да, Лепила был мастером своего дела, посланником ада на земле.

Как только он получил заказ, то сразу оделся, взял свой неизменный «дипломат» с «инструментами», сел в машину и поехал «творить». Надо сказать, что свою работу он любил и ехал на нее с удовольствием, так как был садистом-убийцей по призванию.

Герман очень хорошо платил ему за каждый вызов, и поэтому Лепила шиковал на спортивной «БМВ-850» символичного кроваво-красного цвета. Эту машину продал ему Альфред Репутатский по рекомендации Тычи.

Лепила был невысокого роста, полноватый, откормленный, холеный, слащавый на вид мужчина средних лет. По облику и манере двигаться он смахивал на гомосексуалиста с многолетним стажем. Руки у Лепилы были гладкие, с толстенькими пальцами-сосисками, с аккуратно подстриженными чистыми ногтями, и на них никто и никогда не видел пятен крови. Лепила всегда «работал» в тонких белоснежных лайковых перчатках, но одну и ту же пару никогда не использовал дважды.

В общении Лепилу можно было назвать «нормальным человеком», если бы не его глаза. Маньяка выдавали маленькие, внимательные, неподвижные, как у змеи, глубоко посаженные глаза. Никто из «крутых кулаков», включая Германа и Фому, не выдерживал его холодного, пронзительного, будто проникающего в глубь тела леденящего взгляда. Он смотрел на собеседника пристально, не мигая, как удав на кролика, и казалось, что Лепила во время беседы в своем воображении творит с ним ужасные садистские действия.

Герман подозревал Лепилу в ужасных серийных убийствах и изнасилованиях девочек, совершаемых неизвестным маньяком на улицах Москвы. Уж больно были похожи методы «работы» обоих садистов. Кстати, Фома разделял точку зрения босса.

— Таких извращенцев мало, и, наверное, наш Лепила и есть тот ужасный Джек-потрошитель, о ком трубят все газеты.

Но откровенно спросить Лепилу никто не решался, и поэтому оставалось тайной, он или не он в свободное от «работы» время «озорничает» в темных переулках мегаполиса.

Лепила ехал по пустынным улицам к «клиенту на вызов» и напевал себе под нос веселую песенку. Ему предстояла интересная работа, и поэтому настроение у него было хорошим. В тяжелом кожаном «дипломате» у него лежали инструменты, и были они самые обыкновенные: медицинские, слесарные и столярные, но применяемые совсем в иных целях. Лежали там и три пары новеньких, белоснежных кожаных перчаток. Лепила не любил резиновые хирургические, так как они были неприятны на ощупь и быстро рвались. Он применял кожаные, лайковые, купленные в дорогом магазине.

— Нищие хирурги пусть ампутируют в стерильной резине, а я привык «творить» в дорогой коже, — часто говаривал он. — Я, как художник у мольберта, как скульптор у глыбы мрамора, создаю нерукотворное создание. И не важно, что для этого пользую человеческий материал.

Лепила остановил машину возле офиса, закрыл ее, включил сигнализацию и подошел к двери. Его уже ждали, поэтому он без задержек вошел внутрь и направился в кабинет Германа.

— Здравствуйте, — подчеркнуто уважительно произнес он и каждому из присутствующих кивнул головой. За руку он принципиально ни с кем не здоровался, да и бандиты не жаждали пожать его холодную, как лягушка, и, казалось, пропитанную кровью руку.

Он без приглашения прошел к столу и сел в кресло.

— Я вас слушаю, — произнес он и уставился на Германа своим немигающим нехорошим взглядом.

Босс опустил взгляд на стол, будто что-то на нем высматривал, и произнес:

— У нас в подвале находится один битюг, и мне надо узнать, куда он спрятал ключ от сейфа.

— Понял, — кивнул головой предупредительный «мясник» и встал. — Можно приступать?

— Да, — ответил Герман.

— После дознания клиент должен остаться в живых? — спросил Лепила.

— По вашему усмотрению, лишь бы он сказал, где ключ.

— Скажет, — надменно улыбнулся садист.

Герману и Фоме вдруг показалось, что на его лице заиграли кровавые блики.

Он вышел из кабинета и направился в подвал.

— Ужасный тип, — фыркнул Фома, — не дай бог попасть ему в лапы.

— Выполняй приказы честно, без промедления и не попадешь. А вот Дуболомову не повезло, надо его тоже познакомить с Лепилой.

— Ты думаешь, он выболтал амбалу адрес офиса?

— Я думаю, что он сам привез его к нам.

— Ну и как его накажем?

— Сначала выясним всю правду, а потом подумаем, как его наказать. Ведь история захвата девчонки началась с него, с его неумения защищать своих подопечных.