Терапевтические метафоры - [48]
Возьмем, к примеру, проблему Сэмюэля. Для начала мы могли бы фыркать каждый раз, когда он описывал свои персональные обязанности, и цокать языком, когда он говорил о своей беспомощности дома. С некоторым предвидением мы можем также спросить его о некоторых по настоящему хороших эпизодах с Кейт, и заякорить эти переживания надавливанием на его колено. В процессе рассказывания Сэмюэлю сказки каждый раз при описании рыцарских обязанностей Ланселота мы вводим одно-два фырканья. В тех частях метафоры, где Ланселот сталкивается с гае-вом Гиневры, мы в соответствующем месте вводим цоканье языком. Целью создания этих якорей является способствовать Сэмюэлю в более личностно-значимом осмыслении метафорических событий, которые он слышит и наблюдает. Убедившись, что предусмотренный якорь является якорем приятного опыта (до непосредственного предъявления сказки), мы можем надавить на колено Сэмюэля в момент описания Ланселота и Гиневры. Якоря также можно использовать для интегрирования (и, значит, исчезновения) несовместимых эмоций и поведений. В этом случае якоря используются точно таким же образом и по тем же причинам, как это говорилось выше. Разница здесь заключается только в том, что в этой части метафоры, где происходит изменение (связующая стратегия), оба якоря вводятся одновременно. В метафоре Сэмюэля это было бы исполнено в виде одновременного цоканья языком и фырканья (попробуйте, интересный опыт) в той точке метафоры, где Ланселот наконец интегрирует два опыта (после того, как он изменил способ, посредством которого коммуницировал с Гиневрой). В результате два предположительно полярных опыта Сэмюэля, характеризующих "ответственность" и "беспомощность", сталкиваются и взаиморазрушаются, рождая новый опыт, комбинирующий наиболее полезные аспекты каждого из своих предшественников.
Важным аспектом этой стратегии является то, что в точке, где происходит изменение, два несовместимых эмоции-поведения принуждают к одновременному самовыражению. А поскольку это невозможно, они принуждаются к разрыву и переформированию в единое новое созвездие субмодальностей. Это новое созвездие (опыт) будет с необходимостью составлено из совместимых субмодальных восприятий каждого из двух первоначальных наборов. Начиная с этого соединения, первоначальные якоря (субмодальные восприятия), составляющие каждый из первоначальных опытов, больше не будут вызывать переживание этих опытов, поскольку они больше не существуют как первоначальная сеть субмодальностей. (Проверьте это сами: столкнув два несовместимых опыта, включите каждый из первоначальных якорей по отдельности и заметьте, получили ли вы первоначальные реакции.)
Триггеры
По сути, якоря и триггеры — это две взаимодополняющие части одного и того же процесса. В то время, как якорь является человеческим восприятием какого— либо события в его окружении, триггер выступает в роли самого этого события. Так, в предыдущем примере, фырканье и надавливание на колено — это триггеры, а аудиальное и кинестетическое восприятие фырканья и надавливания на колено
— якоря. Хота в качестве триггера может действовать что угодно, события окружения не являются триггерами до тех пор, пока они не заякорят какой-то определенный опыт. Это уточнение имеет важное значение, поскольку оно привлекает наше внимание к тому факту, что повторяющиеся события окружения являются неотделимой частью эмоций и поведения. Как отмечалось в части 2, при обработке проблемы мы можем изменить либо окружение (триггеры), либо его переживание (якоря), либо последующую реакцию. Хотя изменения, возникшие на любом из этих уровней, будут обобщаться (генерализоваться), мы уверены, что работа с клиентом на уровне его опыта мира является наиболее жизнеспособным выбором в большинстве терапевтических случаев. Существуют пути, где для облегчения процесса изменения использование триггеров может быть включено в метафору и вообще в весь процесс терапии. Первый из них состоит в переключении триггера неприятных эмоции-поведения на вызывание приятных или более полезных опытов. Когда клиент специфицирует для вас характеристики его проблемной ситуации, вы часто будете замечать, что в его окружении есть одно особенное событие (триггер), которое всегда действует эффективно для извлечения проблемного опыта. Такими триггерами могут быть указующий палец, грубый голос, какое-то имя, беспокойство от раны, запах табака и т. д. Полагая, что триггеры, которые вы имеете в виду, отвечают за извлечение неприятных (или по меньшей мере, не помогающих) эмоций поведений, можно изменить эту ситуацию посредством использования данного триггера для другого, совершенно отличного опыта. Изменение в триггерных указателях легко может быть включено в метафору. Для этого триггер, указанный клиентом как наиболее (или единственно) способный воссоздать его проблемную ситуацию, нужно включить в вашу метафору в таком же функциональном положении, как это имеет место в "реальной ситуации". После того, как метафорические персонажи пережили свои изменения, переформируйте первоначально беспокоящий триггер для изменений, которые были только что произведены. Например: "И с тех пор, как только босс Вилли повышал свой голос, это напоминало Вилли об этом особенном опыте, давшем ему так много сведений об одиноких людях, которые вопят" (выделена часть, где интонация сообщения повышается). Это быстрое переформирование триггера выковывает для клиента мощное оружие, поскольку обеспечивает его средством немедленного возвращения к соответствующему изученному опыту точно в тот момент, когда он в этом нуждается. Триггеры, как находящиеся, так и не находящиеся под контролем терапевта, могут быть использованы также для инициирования изменений в соответствующее время в будущем. Может случиться так, что природа проблемы клиента указывает на то, что актуальный процесс изменения будет наилучшим образом обеспечен, если он произойдет в контексте действительной проблемной ситуации. В этом случае все, что нужно сделать терапевту, это отобрать в качестве триггера одно из событий в окружении клиента, характеризующее его актуальную проблемную ситуацию, а затем открыто включить его в качестве триггера для изменений, происходящих в метафоре. Например: "И этого не было, пока позже, когда юноша указал на него, Вилли не понял важность того, что он узнал. Юноша, указывающий на него, вызвал то, что все, происходившее до этого, встало на свои места, так что Вилли смог начать меняться… " Таким способом для клиента создается возможность вернуться к своей проблемной ситуации с триггером для изменения. Когда этот триггер "взведен", он может начать проводить изменения в соответствии с тем, что предложено в метафоре. Отличие здесь заключается в том, что эти изменения производятся в пределах (и в отношении) контекста актуальной проблемной ситуации. Конечно, как терапевт вы можете также установить триггеры, над которыми вы имеете такой контроль, что можете инициировать изменения в последующие (возможно, более уместные) времена (см. для примера "Метафору Вивейс" и "Сказку о двух икотах" в части 7).
Долгие годы разные исследователи, воспитатели, философы и ученые спорили о наличии "языка мозга", который бы объяснил, каким образом одаренные люди способны проявлять свои уникальные способности, навыки и таланты. Провидцы полагают, что такой язык, когда, наконец, будет открыт, может быть использован для воспроизводства и передачи этих способностей и навыков от одного человека к другому. В этой книге рассматриваются техники НЛП, предназначенные для самосовершенствования.
Милтон X. Эриксон (1901-1980) - лучший специалист XX века в области гипноза и краткосрочной психотерапии, основатель и президент Американского общества клинического гипноза, основатель и редактор журнала «American Journal of Clinical Hypnosis», автор более ста работ по психотерапии. Среди коллег ему не было равных в разнообразии творческого подхода, проницательности, изобретательности и интуиции.Книга Д. Гордона и М. Майерс-Андерсон «Феникс» - книга о магии этого совершенного коммуникатора. Она посвящена паттернам негипнотических форм психотерапевтического вмешательства, используемых Милтоном Эриксоном, его уникальным терапевтическим подходам и замечательным достижениям в помощи другим людям обрести счастливую, полноценную и продуктивную жизнь.
В своей публикации мне хочется обратиться к открытиям исследователей российской истории, создателей «Новой хронологии» А.Т.Фоменко и Г.В. Носовскому (в сокращении: ФН), уже не один год будоражащим российское общество, которое, тем не менее, вовсе не проникается к ним заметной благодарностью.Скорее наоборот: смелые и даровитые приверженцы истины получают болезненные упрёки от обывателей и записных академиков то в фальсификациях и подделках, то в дилетантизме и жажде денежной поживы.
Текст классика современного психоанализа, в «популярной» форме резюмирующий основные принципы его дискурсивной практики примени¬тельно к различным областям повседневного человеческого существования.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Хотя эта книга читается как увлекательный роман, его содержание — необычный личный опыт Джеймса Тваймана, сопровождавший его знакомство с Детьми Оз — детьми с необычайными психическими возможностями. Объединяет столь непохожих между собой детей вопрос, который они хотят задать каждому из нас. Приключение, которое разворачивается перед нами, оказывается не просто увлекательным — вдохновляющим. И вопрос этот способен круто повернуть жизнь каждого человека на этой планете.О чем же спрашивают нас эти дети?«Как бы выглядел наш мир, если бы мы все немедленно, прямо сейчас осознали, что все мы — Эмиссары Любви?»Такую книгу вы захотите подарить вашим друзьям — не только взрослым, но и детям тоже.
Книга, которая лежит перед вами, познакомит с историей гипноза, тайнами сознания и подсознания, видами внушения, методикой погружения в гипноз, углубления гипнотического состояния и выхода из транса.
Книга является первым в России историческим очерком трансперсонального проекта в российской культуре. Авторы книги, доктор психологических наук, профессор Владимир Козлов и кандидат философских наук Владимир Майков, проанализировали эволюцию трансперсональной идеи в контексте истории психологии, философии, антропологии и духовных традиций.Во втором томе исследуется русская трансперсональная традиция и выявляются общие характерные особенности трансперсональной парадигмы в России и трансперсонального мировоззрения нашего народа и великих российских мыслителей.