Теплица: подход с разных сторон. Собрат женьшеня - элеутерококк...("Сделай сам" №2∙2003) - [67]

А пристрастилась я к благостям русской бани через подругу Тамару. Тамара замужем; как это нередко бывает, быстро «обабилась». Женой и матерью семейства она была хлопотливой и заботливой, а вот про красоту свою женскую буквально забыла. «Он, — говорит, — меня и такую любит». И незаметно за десять лет супружеской жизни из видной, симпатичной женщины превратилась в расплывшуюся тетку. Ну, и понятное дело, муж завел себе полюбовницу. Жизнь пошла наперекосяк: обманы, упреки, ревность, слезы. Дело до развода дошло. И когда зимой Тамара приехала в деревню погостить, я узнала ее с трудом. А вечером тетка Мария после наших долгих и унылых посиделок буквально силком затолкала нас в баню: «Айдате-ко, девоньки, в баньку, в мыленку. Баня — мать вторая. Кости распарит, все дело поправит».

В бане тетка Мария долго и неодобрительно смотрела на раздобревшую племянницу. Самой ей давно уже перевалило за пятьдесят, но таких годов ей никто не давал. Роста она была невысокого. Щеки пестрели частыми веснушками. Но какая-то приманчивая красота была во всей ее сухощавой, статной фигуре. Она была из тех немногих женщин, в которых с годами природная красота и мудрость создают необъяснимое притяжение своей истинно женской силой. Тамара со своим обрюзгшим, отвисшим животом, грудью, которая лежала малыми дряблыми складочками на большом чреве, жидкими, кое-как зачесанными узелком волосенками неопределенного цвета, в полутемной бане рядом с теткой смотрелась старуха-старухой.

— Ну и разнесло же тебя, девка! Ладно, не норовись, — она видела, что задела племянницу за живое. — Ты пойми, я к тебе с добром. Хоть и говорится, что не в красоте счастье, да только любой мужик, самый захудалый, к красивой бабе тянется. А ты себя до такой отвратности допустила. Вот что я тебе скажу. Ты на гордость да глупость не заводись, и Ивана в чужие руки не пускай. Ты в деревне сама жила и на наш деревенский бабий беспросвет вдоволь насмотрелась. Сама знаешь — судьба передо мной скатерть-самобранку не расстилала. И всякой работы крестьянской я власть испытала. Да только никогда не забывала, что мужику своему и деткам нужна я здоровая, красивая, чтобы покой и радость от меня шли. Бабьих-то дел вовек не переделаешь. Вот раз в неделю я для себя рай на земле и устраиваю. Ты думаешь, у меня банька, чтоб спину мылить? Ты вот этакую баньку выходи! Вот она, чистилище и рай и веселая свиданка, коли мужика к рукам прибрать надо. С умом стопленная банька, она ведь не только грязь с тела, но и с души смоет, здоровья и сил тебе прибавит, весь твой жир дурной и дряблости старушечьи сгонит. Недаром говорят: «Когда парятся, в тот день не старятся».

А как такую баньку истопить, я тебя научу. Наука эта мне от бабки моей по линии матери, Настасьи Герасимовны, перешла. Силу в травах она знала. Знала, какую травку в какое время собирать, как полагается подходить к той или иной траве, как ступить, какое слово при этом молвить. Хоть целительство-то и не в чести раньше было, а многие районные начальники у бабки в постоянных клиентах ходили. Помню, как-то по весне приехала дама, вся из себя важная, при шляпе, с дочкой-невестой. Статная девка, а лицо все оспой изрыто. Сделала ей бабка Настя мазь из девяти трав, да велела всякий раз, как в бане хорошо распариться, эту мазь втирать. Выпользовала девку. Стала кожа у той гладкая да розовая, аж светится. Только кое-где малехонькие рытвиночки остались. А по осени так и замуж выскочила.

Самой главной в том сборе была травка одна. Называла бабка Настя ее «божьими слезками» и считала, что большую силу щ трава имеет. В бабьих делах первая помощница: не только красоты добавит, но и от болячек вылечит, и разродиться поможет, и если которая женщина не могла живым младенца выносить, то поможет здоровое дитя родить. От других луговых трав она тем отличается, что цветки у ней редкого, почти зеленого цвета. И зацветает она аж на девятый год, а до того силы набирает. Вот по ту пору ее собирать и надобно. В народе ее по-разному называют. Кто звездочкой зовет, кто манжеткой, а кто росником, росянкой сердечной (видно, за росу на ней, что до полудня под солнышком сияет и как камушек драгоценный переливается). Сейчас о травах много чего пишут, так вот у одного городского разумника читала я, что в средние века уж больно эта травка у алхимиков в почете была, почему и называется она по науке алхемилла. От самых разных недугов они из нее снадобья готовили, зелья приворотные варили. Вот из этой-то травки и надобно перво-наперво взвар банный изготовить.

Травы для этого взвара разные нужны. Тут и ветки березы с молодыми листочками, и крапива, корневища пырея с лопухом, одуванчик, ромашка, спорыш, хвощ полевой, молодая полынь, череда, ну и, конечно, трава бабкина «божьи слезки» со цветом. На десять литров воды брать надо граммов 500 всех этих трав. Каждой поровну. Заварить их крутым кипятком и часа три еще в печи потомить, чтобы все они свои живительные соки отдали. Взваром этим для начала надо в бане пол с потолком и стены окропить, окунув березовый веник в тазик. Взваром же и на каменку поддавать будешь, пар готовить.