Теперь или никогда! - [13]

— Ладно, — сказал Алеша, — я проиграл.

— Конечно.

— Постой, а откуда я знаю, что ты думал о Кузе? А может, о письменной? Может, ты нарочно сказал, что о Кузе?

— Хочешь, я напишу на бумажке то, о чем я думаю, а после мы вместе посмотрим? Только где у меня карандаш?

Егор стал рыться в карманах. Там можно было, казалось, отыскать все что угодно — ржавый ключ, семечки, огрызок ластика, кусок веревки, резинку для рогатки, коробочку из-под монпансье, — только не карандаш.

— У меня есть, — сказал Алеша. — Возьми мой.

Егор отвернулся от Алеши, написал что-то на бревне возле себя.

Потом Алеша стал смотреть Егору прямо в глаза. И Егор тоже смотрел на него в упор.

И вдруг оба прыснули и начали смеяться так, как никогда в жизни не смеялись.

— Нет, не так, — отсмеявшись, сказал Егор. — Всё не так. Я читал про Шерлока Холмса. Он знаешь как делал? Он очень долго смотрел на доктора Ватсона, а Ватсон читал газету и совсем не думал о Шерлоке Холмсе; а Холмс все смотрел на него и видит, Ватсон встал, начал ходить по комнате и все что-то думает про себя, а Холмс смотрел, смотрел и вдруг говорит: «Ты вот про это думаешь и еще про это…»

Алеша произнес с нескрываемой завистью:

— Ну и память у тебя!

— У всех писателей хорошая память.

Кузя набегался досыта по двору и подбежал к мальчикам. Лег возле них, распластав лапы по земле.

— Пора идти, — сказал Алеша. — Проводи меня.

— Пойдем…

Они вышли на улицу, отдыхавшую после дневной жары.

Вскоре они уже обогнули центральную площадь и пошли по улице Ленина. Здесь был кинотеатр, недавно построенный, красивый, с огромными окнами. Назывался он тоже необычно и красиво: «Сувенир».

Возле кинотеатра толпились люди. С минуты на минуту должен был начаться сеанс. Фонари ярко освещали пестрый, красочный плакат: на малиновом фоне вихрастые мальчишеские головы.

— «Республика Шкид», — сказал Алеша. — Говорят, здорово.

— Пойдем в воскресенье.

— Ну что ж.

Возле мальчиков остановился человек, одетый в плащ болонья, с синим беретом на голове. У него было худое, смуглое, светлоглазое лицо, в углу рта — сигарета.

— Нет ли у вас, ребятки, лишнего билета? — спросил он.

— Нет, — ответил Егор.

— Жаль.

Он улыбнулся и отошел.

Алеша задумчиво посмотрел ему вслед:

— Наверно, приезжий. Как думаешь?

— Может, и так. Я его никогда раньше не видел.

— У него загар очень сильный. А может, с юга приехал… Слушай, если бы ты был Шерлок Холмс, что бы ты подумал о нем?

— Пожалуй, я бы сказал так: он приехал в командировку, ему скучно, решил пойти в кино. У него плохое здоровье, но он не хочет лечиться.

— Силен! — Алеша не мог скрыть своего удивления. — Ты что, знаком с ним?

— Нет, — скромно ответил Егор. — Просто я стараюсь думать вот так же, как думал бы Шерлок Холмс.

— Ну хорошо. Откуда ты взял, что у него плохое здоровье?

— Видишь, он какой тощий и курит еще. Моя мама говорит: все, кто курят, самые больные люди.

— Вот уж неправда. Мой папа курит, а он до сих пор на лыжах знаешь как ходит! Он хоть и старый, ему уже тридцать семь скоро будет, за ним никто не угонится!

Прозвучал долгий звонок. Публика валом хлынула в кинотеатр. Мимо мальчиков пробежал давешний смуглолицый человек.

— Достали билет? — крикнул Егор.

Тот помахал рукой с зажатым в ней голубым квадратиком.

Улица мгновенно опустела. Сеанс начался. Легкий ветер раскачивал фонари, освещавшие нарядную афишу.

Егор окликнул Кузю, забежавшего далеко вперед.

— Дальше не пойду. Стало быть, до завтра.

— До завтра, — ответил Алеша.

Глава шестая хотя и самая короткая в книге, но в которой принимается немаловажное решение

На следующий день Егор пришел из школы и только успел пообедать, как во двор вбежал Алеша.

— Петр Петрович приехал! — залпом выпалил он. — Я шел по улице, гляжу, кто-то мне из троллейбуса рукой машет. Смотрю — Петр Петрович.

— Это хорошо, — глубокомысленно заметил Егор и, ни слова больше не говоря, помчался в светелку, где Володя и Костя обсуждали законченную Володей картину.

— Приехал Петр Петрович, — быстро вымолвил Егор, едва отдышавшись.

— Поздравляю, — флегматично ответил Володя. — Ну и что из этого?

— Это фотограф, он живет в нашем городе уже много-много лет, и вот он, может быть, что-нибудь знает про эти самые карточки в коробке.

Володя усмехнулся:

— Начинаются писательские выдумки…

Но Костя поддержал Егора:

— А что? Какая-то сермяжная правда в этом есть. Все-таки он фотограф и это вроде по его части.

Володя посмотрел на Костю, потом на Егора и неожиданно кивнул головой.

— Ладно, поглядим. Может, и вправду.

— Пойдем завтра? Хорошо? — нетерпеливо спросил Егор брата.

— Пойдем.

— Договорились, — добавил Костя.

И Егор повторил вслед за ним:

— Договорились.

Глава седьмая, которая раскрывает тайну

Наступило завтра. И вот все четверо вместе с Кузей отправились к Петру Петровичу домой.

Петр Петрович был дома, читал какую-то книгу.

— Это мой брат, — сказал Егор. — А это его товарищ.

— Очень приятно, — приветливо произнес старик.

— Мы соскучились без вас, — продолжал Егор. — А вы уезжали в Белоруссию?

— Да, в Полесье. Там похоронен мой сын.

Помолчали немного. Потом старик сказал:

— Сейчас будем чай пить. У меня как раз чайник вскипел.