Теория справедливости - [53]
Мало что я могу сказать здесь о других видах принципов для индивидов. Хотя позволения и не так уж неважны в качестве специального случая действий, я вынужден ограничиться теорией социальной справедливости.
Можно заметить, что как только выбраны принципы, определяющие требования, ничего не нужно в дальнейшем для определения позволений. Дело в том, что позволения — это такие действия, которые не нарушают обязательств или естественных обязанностей. В исследовании позволений желательно выделить те из них, которые значительны с моральной точки зрения, и объяснить их соотношения с обязанностями и обязательствами. Многие такие действия морально безразличны или тривиальны. Но среди позволений есть интересный класс действий, выходящих за пределы долга (supererogatory). Это действия благодеяния и прощения, героизма и самопожертвования. Совершать такие действия — это благо, но они не представляют собой обязанности или обязательства. Действия, выходящие за пределы долга, не требуются, хотя требовались бы, если бы они не были сопряжены с риском для жизни. Человек, совершающий такой поступок, не взывает к привилегиям, позволяемым естественной обязанностью. Мы имеем естественную обязанность приносить как можно больше добра, если мы можем сделать это относительно легко, но мы освобождаемся от этой обязанности, как только цена ее становится значительной. Действия, выходящие за пределы долга, поднимают проблемы первостепенной важности для этической теории. Например, с первого взгляда кажется, что классический и утилитаристские взгляды не могут дать им объяснение. Мы обязаны выполнить действия, которые приносят большие блага другим, любой ценой для себя, при условии, что сумма всех преимуществ превышает все преимущества остальных возможных действий, доступных нам. Нет ничего соответствующего привилегиям, входящим в формулировку естественных обязанностей. Таким образом, некоторые из действий, которые справедливость как честность считает действиями, выходящими за пределы долга, могут потребоваться принципом полезности. Я не буду, однако, развивать сейчас эту тему. Такие действия упомянуты нами здесь ради полноты изложения. Мы должны обратиться сейчас к интерпретации исходной ситуации.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. См. работу Г. Харта — H. L. A. Hart. The Concept of Law (Oxford, The Clarendon Press, 1961), pp. 59, 106, 109
— 114, — по поводу дискуссии, когда могут быть признаны существующими правила и системы законов.
2. По поводу учреждающих правил и институтов см. работу Дж. Серла — J. R. Searle. Speech Acts (Cambridge University Press, 1969), pp. 33–42. См. также работы Дж. Анскомб и Б. Диггса — G. Е. M. Anscombe «On Brute Facts», Analysis, vol. 18 (1958); В. J. Oiggs «Rules and Utilitarianism», American Philosophical Quaterly, vol. 1
(1964); во всех этих работах обсуждаются различные интерпретации правил.
3. Фраза «искусственное отождествление интересов» появляется в работе Эли Халеви о Бентаме — Elie Halevy.
La Formation du radicalisme philosophique, vol. 1 (Paris, Felix Alcan, 1901), pp. 20–24. По поводу невидимой руки см. The Wealth of Nations, ed. Edwin Cannan (New York, The Modern Library, 1937), p. 423.
4. The Methods of Ethics (London, MacMillan, 1907), p. 267. 5- См. работу Ч. Перельмана — Ch. Perelman. The Idea of Justice and the Problem of Argument (London, Routledge and Kegan Paul, 1963), p. 41. Весь материал двух первых глав перевода работы De la Justice (Brussels, 1943) представляет интерес, но особенно с. 36–45.
6. См. работу Л. Фуллера — Lon Fuller. The Morality of Law (New Haven, Yale University Press, 1964), ch. IV.
7. Изложение этого принципа можно найти в любой работе по теории цен и социальному выбору. Ясное изложение есть и работе Т. Купменса — Т. С. Koopmans. Three Essays on the State of Economic Science (New York, MacgrawHill, 1957), pp. 41–66. См. также работу А. Сен — А. К. Sen. Collective Choice and Social Welfare (San Francisco, Holden-Day, 1970), p. 21. Эти работы содержат все (и даже больше), что требуется для целей этой книги. В последней книге также обсуждаются соответствующие философские вопросы. Принцип эффективности был введен Вилфредом Парето (Pareto) в его работе Manuel d'economie politique (Paris, 1909), ch.
VI, § 53, а также приложение, § 89. Перевод соответствующего пассажа может быть найден в работе А. Пейджа — А. N. Page. Utility Theory: A Book of Readings (New York, John Wiley, 1968), p. 38. Концепция кривой безразличия восходит к Ф. Эджворту — F. Y. Edgeworth. Mathematical Psychics (London, 1988), pp. 20–29; см. также Page, pp. 160–167.
8. По этому поводу см. работу Т. Купменса — Koopmans. Three Essays on the State of Economic Science, p. 49.
Автор замечает, что термин вроде «аллокационная эффективность» (allocative efficiency — структура распределения ресурсов для производства товаров и услуг, наиболее отвечающая интересам потребителей — примеч. ред.) был бы более точным именем.
9. По поводу применения критерия Парето к системам публичных правил см. работу Дж. Бьюкенена — J. М.
Buchanan «The Relevance of Pareto Optimality», Journal of Conflict Resolution, vol. 6 (1962), а также работу Дж.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
Русская натурфилософская проза представлена в пособии как самостоятельное идейно-эстетическое явление литературного процесса второй половины ХХ века со своими специфическими свойствами, наиболее отчетливо проявившимися в сфере философии природы, мифологии природы и эстетики природы. В основу изучения произведений русской и русскоязычной литературы положен комплексный подход, позволяющий разносторонне раскрыть их художественный смысл.Для студентов, аспирантов и преподавателей филологических факультетов вузов.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
В монографии раскрыты научные и философские основания ноосферного прорыва России в свое будущее в XXI веке. Позитивная футурология предполагает концепцию ноосферной стратегии развития России, которая позволит ей избежать экологической гибели и позиционировать ноосферную модель избавления человечества от исчезновения в XXI веке. Книга адресована широкому кругу интеллектуальных читателей, небезразличных к судьбам России, человеческого разума и человечества. Основная идейная линия произведения восходит к учению В.И.