Теория каваии - [15]

Существует ли каваии в других языках?

Итак, мы вкратце попытались проследить за тем, какие перипетии выпали на долю прилагательного каваии в японском языке. Теперь сменим ось наших размышлений с временнóй на пространственную и подумаем о том, какие есть аналоги, соответствия каваии в языках других стран. Разумеется, речь не идет о том, чтобы охватить все языки мира. Приношу свои извинения: в первую очередь я ограничиваюсь теми языками, с которыми до сих пор имел благоприятную возможность соприкасаться.

Начнем с английского. Обычно, переводя слово каваии на английский, выбирают cute или pretty. Уцукусии — это скорее beautiful, охваченность чувством любви или привязанности выражается словом lovely, а о чистом, опрятном и аккуратном лучше сказать handsome. В этой связи киновед Дональд Ричи[68] считает, что также подходят варианты перевода cool или neat[69].

Слово cute, вероятно, известно всем японцам благодаря манге Го Нагаи[70], которая называется по-японски «Кюти Хани»[71]. В первой главе я уже писал, как узнал, что в 2004 году гарвардские молодые ученые с факультета Восточной Азии организовали симпозиум, посвященный обсуждению феномена каваии. В той ситуации было употреблено слово CUTISM. С этим неологизмом я не был знаком, но помню, в какой восторг это слово привело меня своим удобством.

Слово cute восходит к слову acute, что означает «острый», которое, в свою очередь, происходит от латинского acutus. Слово, означающее либо острый кончик, либо лишенное недостатков совершенство в уме и сообразительности. Английское acute, к примеру, в конце XIV века использовалось для обозначения острого состояния болезни[72]. В XVI веке слово начинает использоваться в значении острого кончика или ясного ума. Слово cute становится обиходным в XVIII веке, тогда же впервые появляется оттенок смысла «остроумный, стильный, эффектный в интеллектуальном отношении». Использование слова cute в значении каваии по отношению к детям и мелким животным началось всего лишь с XIX века, не ранее.

Ситуация с pretty более темная. Древнеанглийское praettig в Средние века дало prati или pretti; что касается современной формы, если вкратце, то исходное слово имело значение «ловкий, хитрый, коварный», но с течением времени оно утрачивается в процессе следующего семантического перехода: «(остро)умный» (яп. рикона) → «умелый/искусный/ловкий» (яп. такумина) → «прекрасный/превосходный/отличный/великолепный/блестящий» (яп. риппана) → «хорошее чувство/настроение» (яп. кокоротиёй) → «милый» (яп. каваии). Из этих двух англоязычных примеров видно, что японское каваии, взявшееся из као-хаюси («лицо пылает»), развивалось абсолютно иным образом. Удобства ради можно каваии переводить с помощью cute, но стоящий за ним культурный бэкграунд и прочие обстоятельства совершенно отличны. Иногда обнаруживается такое употребление каваии, для которого cute вовсе не подойдет. У японского каваии нет имплицитного значения проницательности ума. Дело в том, что каваии несовместимо с хитростью, хитроумием или коварством. Одним словом, культурная дальнобойность даже в ситуации слов, схожих по смыслу на первый, поверхностный взгляд, все равно дает осечку; сказываются удивительные оттенки и обертона слова каваии, не допускающего универсального перевода вследствие его укорененности в японской культуре, и это имеет огромное значение.

На итальянский каваии переводится как caro или carino (здесь и далее — все слова мужского рода). А уцукусии будет bello. Caro — это «милый, близкий», но в то же время и «высший, высококлассный». Carino, наоборот, значит «близкий», но при этом нельзя отрицать слегка негативного оттенка: «дешевый, безвкусный». Так можно сказать о платье «one piece», которое продается в палатке на рынке, а вот брендовые вещи, за которыми гоняются молодые японки по бутикам Милана, все же carino не назовешь. В этой связи Анна Карина, актриса датского происхождения, просто по звучанию своего псевдонима представляется «милой женщиной». Появившаяся у Годара в 1960-е, порхающая в дешевых женских шмотках из супермаркета, Карина всем своим существом излучает очарование в полном соответствии со своей фамилией[73]. Надо ли лишний раз упоминать о том, что в итальянском существует продуктивная словообразовательная стратегия для получения уменьшительно-ласкательных: чтобы добавить оттенок «маленького и миленького», нужно присоединить суффикс — ino к существительному или прилагательному. Так, piatto — это тарелка, а piattino — «маленькая тарелочка»; nino — «милый ребеночек». Чем-то напоминает японский суффикс — тян. Но если, наоборот, прибавить окончание — one, возникнет смысл «большой, грубый». Если мы хотим усилить имя Марко и сказать «Большой Марко», получится Марконе.

Во французском, к сожалению, обычное слово для уцукусии — beau, но для каваии нет единственно подходящего слова. Если мы хотим сказать про личико малыша, употребляется gentil, но это слово имеет еще множество других оттенков. «Маленький» будет petit. Это ясно хотя бы по заглавию книги «Маленький принц»: «Le Petit Prince». Charmant предполагает бóльшие очарование и очарованность. Mignon — «маленький, милый, любимый», но такое впечатление, что сфера его использования ýже, чем у японского