Теория и практика перевода - [19]

Эквивалентность пятого типа предполагает сохранение в переводе и стилистической характеристики оригинала. Воспринимая слово, пользующиеся языком оценивают его как носителя дополнительной информации об уместности использования слова в определенном типе речи: разговорной, книжной или поэтической. Значительное число слов в любом языке стилистически нейтрально, т. е. употребляется в самых различных типах речи. Нейтральная стилистическая характеристика также расценивается говорящими как компонент коннотативного значения, на основании которого слово оказывается уместным или неуместным в соответствующих высказываниях. И здесь можно найти пары слов, у которых совпадает предметно-логическое значение, но отличается стилистическая характеристика: to end — to terminate; to begin — to commence; to go (to a place) — to repair (to a place); bloody — sanguinary; final — ultimate; wife — spouse; husband — consort; спать — почивать; идти — шествовать; сидеть — восседать; слушать — внимать; голос — глас; хозяин — владелец; приказ — повеле-ние; маленький — миниатюрный; уважаемый — высокочтимый и т. п.

Наибольшая степень эквивалентности отмечается в тех случаях, когда слово в переводе, соответствующее переводимому слову по другим компонентам содержания, имеет и одинаковую стилистическую характеристику. Часто это достигается при переводе терминов, имеющих терминологические соответствия в ПЯ: radiation — радиация; cathode-ray tube — электроннолучевая трубка; ionizing event — акт ионизации; precipitations — атмосферные осадки; feed-back — обратная связь и т. д. Однако равнозначные слова, принадлежащие к одному стилю речи, можно найти и среди общенародной лексики: aforesaid вышеозначенный; bearer — предъявитель; bark — челн; to slay — сразить; to repose — покоиться; steed — скакун; to bolt — улепетывать; to show off рисоваться; to funk — трусить; gluttony — обжорство и т. п.

Однако нередко соответствующие друг другу по основному содержанию слова двух языков принадлежат к разным типам речи, и стилистический компонент значения слова оригинала оказывается утраченным в переводе. В качестве примера можно указать на ряд англо-русских соответствий, в которых первое слово стилистически маркировано, а второе — стилистически нейтрально: slumber — сон; morn — утро; serge — сержант; to swap — менять; окрутить — to marry; умеючи — skilfully и т. п. При использовании подобных соответствий нарушается эквивалентность стилистической характеристики слов в оригинале и переводе. Такое нарушение может быть легко компенсировано, поскольку, подобно эмоциональной характеристике, стилистический компонент значения слова стилистически окрашивает не только само слово, но и высказывание в целом как принадлежащее к определенному типу речи. Поэтому этот компонент может быть воспроизведен в переводе иного слова в пределах высказывания или даже в одном из соседних высказываний, обеспечивая необходимую степень стилистической эквивалентности. К такого рода компенсации нередко прибегают переводчики художественной литературы, где особенно важно сохранить стилистические особенности оригинала. Приведем несколько примеров подобной стилистической компенсации при переводе.

Вот перевод начальной фразы из письма в «Таймс», которое, по традиции, написано изысканным стилем официальных английских документов:

You will pardon me, I trust, this intrusion upon your space. (J. Galsworthy). — Льщу себя надеждой, что вы простите мою назойливость. (Пер. К. Корнеева и П. Мелковой).

В этом переводе есть ряд стилистических отклонений в передаче значений отдельных слов. Не передана стилистическая характеристика глагола to pardon (ср. to excuse), русское назойливость не воспроизводит указание на строго официальный характер словосочетания intrusion upon your space. Однако эти отклонения коммуникативно не релевантны, поскольку принадлежность высказывания к официальному стилю достаточно четко передана в переводе глагола to trust напыщенным сочетанием льщу себя надеждой.

В романе М. Твена «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» герой, стремясь произвести сильное впечатление на окружающих, произносит грозную и торжественную тираду:

Go back and tell the king that at that hour I will smother the whole world in the dead blackness of the midnight; I will blot out the sun and he shall never shine again; the fruits of the earth shall rot for lack of light and warmth, and the peoples of the earth shall famish and die to the last man!

Эта фраза изобилует словами, в семантике которых имеется указание на их употребление в торжественной, поэтически приподнятой речи. Таковы слова smother, blackness, famish, сочетания he (the sun) shall, the fruits of the earth, lack of light и др. В переводе Н. Чуковского стилистическая характеристика воспроизведена при переводе лишь некоторых из элементов оригинала, обладающих подобной характеристикой. Однако этого оказывается достаточно для обеспечения стилистической эквивалентности перевода:

Ступай к королю и скажи ему, что завтра в полдень я покрою весь мир мертвой тьмой полуночи; я потушу солнце, и оно никогда уже больше не будет сиять; земные плоды погибнут от недостатка света и тепла, а люди на земле, все, до последнего человека, умрут с голода!