Теория большого надувательства - [17]

Солдаты и подключившиеся к ним матросы стали бороться с пожаром: раскручивали шланги, несли огнетушители. Огисо с удивлением для себя увидел русского, живого и невредимого, без парика, одетого в чёрную футболку, прожжённые, измазанные сажей армейские штаны и высокие кожаные ботинки. Русский бежал по трапам к ракетам. «Стреляйте!» – заорал, что было мочи, Огисо. Русский был уже у пусковой установки. «Стреляй в него!» – вопил Огисо, рукой указывая на русского солдату, вооружённому гранатомётом. Солдат выстрелил. Огисо увидел, как русскому оторвало голову прямым попаданием снаряда, и его тело свалилось за пусковую установку.

Наконец-то! Уничтожен! Огисо хохотал от восторга. И если бы он сам это не увидел, а ему кто-то бы рассказал о том, что случилось несколько минут спустя, Огисо ни за что не поверил бы лжецу. С пусковой установки левого борта самопроизвольно стартовала ракета класса «банзай» и, сделав головокружительный зигзаг, взяла курс на Японию. Огисо готов был поклясться, что к её гладкой поверхности каким-то немыслимым образом прилепился русский, у которого отсутствовала голова. Узкие щелочки глаз японца расширились до предела. «Дьявол!» – застонал он. Это было последнее, что он произнёс в своей жизни, так как зазубренный металлический осколок взорвавшегося вертолёта, «единицы», через секунду воткнулся ему в спину.

5

Я сидел на улице за столиком ресторанчика и читал газету. В руках у меня был свежий выпуск «Daily Tales». Напротив, через дорогу, высилось внешне малопримечательное здание, войдя в которое более полутора лет тому назад, я попал во владения Драббаха. Теперь же тут располагался отель, и один из его номеров занимал господин по фамилии Сазуки, то есть я. Все мои настойчивые попытки выяснить, куда исчезла компания «Drabbah Electronix», не привели ни к чему. Оказалось, что никто в отеле и в прилегающем к нему районе не только не знал этого, но и никогда не слышал подобного названия. А я, откровенно говоря, очень рассчитывал на успех. После событий, произошедших с ракетным крейсером «Осака», фирма Драббаха была единственной оставшейся зацепкой, чтобы до конца разобраться в истории, приключившейся со мной. Тогдашнее сообщение радиостанции Би-Би-Би навсегда сохранится в ячейках моей памяти.

Официант принёс чашечку кофе, я вылил его вовнутрь себя, не почувствовав вкуса. Нет, пожалуй, существует ещё ниточка, за которую стоит потянуть – отправиться в Гибралтар, где, по словам Альберто, имелась какая-то секретная лаборатория. Да, мысль заслуживает внимания. Почему бы мне туда и не съездить?

Выскочив из-за угла, к ресторанчику подкатил автомобиль. Если бы я не разучился удивляться, то я бы удивился. С автомобилем мы были давние знакомые. На его чёрном крыле красной краской была начертано: «aspid». Из чёрной машины вылез чёрный человек, направившийся в мою сторону. Облачённый в чёрное Роберт, водитель «аспида», по-прежнему не желал снимать свои тёмные очки. Вопреки остальному миру он не менялся.

– Бобби! – воскликнул я. – Сколько лет, сколько зим! Присаживайся, старина! Что тебе заказать?

Я подал знак официанту. Роберт в нерешительности раздумывал, как себя вести со мной. По-видимому, он не ожидал столь радушного приёма. Однако предложение сесть принял и даже сказал:

– Я выпью кофе.

Я заказал две порции.

– Боб, если мы в следующий раз снова встретимся через полтора года, а сегодня наше с тобой общение опять сведётся лишь к нескольким ничего не значащим фразам, я бы хотел, чтобы ты ответил на ужасно интересующий меня вопрос. Я просто не выдержу такой срок вторично и сгорю от любопытства. В прямом смысле… Почему ты постоянно носишь чёрные очки, ведь солнца нет, и, похоже, собирается дождь?

Официант молниеносно принёс горячий кофе. Негр, сделав глоток, ответил:

– Это не очки. Это глаза. Я слепой от рождения. Мой хозяин, мистер Майкл Саймон Третий – пошли, бог, ему здоровья! – дал мне зрение таким вот способом.

Я изобразил на лице любопытство – у меня неплохо получалось – и пригляделся. Действительно, очки отличались от обычных конструкций коробчатостью формы, они плотно прилегали к поверхности кожи. Глаз видно не было. Вероятно, Роберт прочёл на моей физиономии кроме любопытства ещё и недоверие, потому что он добавил к сказанному:

– К сожалению, я не могу их снять и показать вам, поскольку устройство частично вживлено в мою голову, я и сплю с ними… Ничего страшного, я привык.

Шутливый тон моего вопроса приобрёл горьковатый вкус. Я сказал:

– Извини, Бобби, я не знал.

– Мистер Сазонофф, – он по-прежнему неправильно выговаривал мою фамилию. – Я приехал за вами. Мой хозяин, мистер Майкл Саймон Третий, просит вас прибыть в его

резиденцию.

– Ну, во-первых, я теперь не Сазонов, а Сазуки, а, во-вторых, за кого вы все меня держите?! За дурака или мальчика для битья?! Я не желаю, чтобы меня в очередной раз дырявили или втягивали в скверную историю в качестве подопытного животного… Куда исчезла фирма Драббаха?!

Я повысил голос, чтобы у Бобби создалось впечатление, что я раздосадован, что я невероятно зол. Размешивая ложечкой сахар, он спокойно произнёс: