Тени старой квартиры - [91]
Но человек успел быстро всунуть ногу в блестящем сапоге в проем двери.
– Вот что, пацан. Проводи-ка ты меня к соседу твоему. Анатолию Сергеевичу Аршинину.
Ксения
Ксения проснулась оттого, что услышала снаружи шаги. На часах в углу телевизора высвечивались цифры: 5.15. Рановато и совсем еще темно. Некоторое время она прислушивалась к ним – быстрым шагам совсем не сонного человека. А потом молча растолкала завернутую, как куколка насекомого, в тонкое гостиничное одеяло Машу.
– Андрей… – завозилась, перевернувшись на другой бок, Маша.
– Извини, – прошептала ей прямо в прикрытое русой прядью ухо Ксения. – Это не он.
– Что? – Маша рывком села на кровати, уставившись на нее почти безумным взглядом.
– Кто-то ходит там, снаружи, – виновато сморщилась Ксюша. – Может, конечно, глупости…
Но Маша выпростала уже ноги из-под одеяла: спала она в носках и футболке с длинным рукавом. Сделала пару шагов к окну и, не отодвигая плотной занавески, выглянула наружу.
– Есть там кто? – выглянула у нее из-за плеча Ксюша.
Маша хмурилась в темноту, потом качнула головой, одной рукой нащупала сложенные рядом на тумбочке джинсы.
– Одевайся, – прошептала она.
Наклонилась, чтобы надеть ботинки.
И Ксения увидела их. Выпавший за ночь снег еще не успел привычно стаять – прямо под окнами шла цепочка темных следов. Ксения испуганно сглотнула и бросилась к стулу, где развесила свой немудреный наряд.
А через минуту уже оказалась за Машиной спиной – та стояла, прижав ухо к хлипкой двери.
– Пошли, – Маша беззвучно опустила ручку, и они вышли в коридор, освещенный только одиноким «ночным» бра слабого накала. Одноэтажная гостиница была выстроена буквой П, в стилистике придорожных американских отелей, а их комната находилась как раз в самой короткой, перпендикулярной части. Маша на секунду замерла, решая, куда – налево или направо – им стоит повернуть, и, наконец, взяв Ксюшу за взмокшую от ужаса ладонь, двинулась влево.
Как только это у нее получается? – думала Ксюша, пытаясь отвлечься от бешено стучащего в висках сердца. Быть такой спокойной? Или это только видимость? Или опыт, которого Ксюша никак не могла приобрести за исполнением баховских фуг в родной Консе?
И тут Маша больно сжала ей руку, а Ксюша резко остановилась, прислушиваясь.
– Да. Две девки, – раздался сонный голос с ресепшен. – Расплатились за одну ночь. Номер…
Но Маша уже бежала в обратном направлении, не заботясь о тишине. Они было миновали дверь своей комнаты, и Маша снова встала как вкопанная. Ксюша с удивлением проследила за ее взглядом: огнетушитель. Красный огнетушитель на белой стене.
– Встань за моей спиной, – скомандовала Маша. Потянувшись, сняла баллон с кронштейна. Ксюша сделала шаг назад, а Маша встряхнула, перевернув, баллон, сорвала желтую пластмассовую пломбу и выдернула чеку.
– Вдохни, пока можешь, – приказала она. – Я не очень умею пользоваться этой штукой.
«А с виду и не скажешь», – хотела было возразить Ксюша, но не успела: Маша нажала на рычаг и направила шланг вперед, в темноту коридора. Ксюша едва успела набрать в легкие воздух – из шланга с шипением хлынул белый дым.
А Маша толкнула дверь их комнаты.
– Что за чертовщина?! – раздался голос из номера дальше по коридору.
– Безобразие! Спать не дают!
– Пожар!
– Обратно? Зачем обра… – попыталась было поинтересоваться Ксюша, но Маша, захлопнув за ними дверь, уже бросилась к окну.
– Я не прыгну, – сглотнула Ксюша, неверяще глядя на Машу, рвущую на себя заевший шпингалет.
– Еще как прыгнешь! – процедила Маша сквозь зубы. – Их тут как минимум двое. По одному на каждый выход.
Рама наконец поддалась, в комнату хлынул морозный воздух. Где-то совсем рядом на дереве зачирикала утренняя птица, прошелестела на недалеком шоссе шинами машина.
Маша забралась на подоконник, села на корточки и соскользнула вниз, мягко спружинив о молодой снег. Подняла к Ксюше бледное в темноте лицо:
– Не теряй времени!
Ксюша чуть не плакала: а если она поскользнется и упадет – что с ней, прямо скажем, в последнее время нередко случается? Ведь рука, ее рабочий инструмент, только начала заживать, и что же теперь – опять рисковать?
– Все нормально, граждане, никакого пожара, расходимся по своим комнатам, – услышала она за дверью в коридоре. А в следующую секунду в замке повернулся ключ. «Администратор гостиницы сдал нас с потрохами», – вот что успела подумать Ксюша, и, тщетно пытаясь скопировать Машин мягкий прыжок, полетела в сторону пахнущего свежестью снега.
Маша
Ингигерда – шведская принцесса, вышедшая замуж за Ярослава Мудрого, получила в приданое земли, которые мы привыкли считать Ленобластью. Говорили, что Ингигерда была умнее великого князя, своего супруга, и это – несмотря на данное тому прозвище. Принцесса возглавляла войска, мирила древнерусских князей и, наезжая с визитом в Новгородскую республику, поддерживала тайную любовную связь с изгнанным норвежским королем Олафом. Говорят также, что в честь ее и были названы эти земли Ингрией, или Ингерманландией. Так звал их и Петр, возведший здесь форты и огненные батареи, чтобы защищать свой новорожденный город с моря. Петербурх – именинник. Младенчик-уродец, искусственное существо с большой головой и нежизнеспособным тельцем. Кажется, вот-вот и сам он погрузится в трясину малярийных болот, а наутро рассеется морок, развеется туман – и нет его, Петра творения. Нет и не было. Останутся лишь хлипкие березовые стволы да чавкающая, пускающая пузыри торфяная топь. Никакого Питера. Одна сплошная Ингерманландия.
Июнь 1812 года. Наполеон переходит Неман, Багратион в спешке отступает. Дивизион неприятельской армии останавливается на постой в имении князей Липецких – Приволье. Вынужденные делить кров с французскими майором и военным хирургом, Липецкие хранят напряженное перемирие. Однако вскоре в Приволье происходит страшное, и Буонапарте тут явно ни при чем. Неизвестный душегуб крадет крепостных девочек, которых спустя время находят задушенными. Идет война, и официальное расследование невозможно, тем не менее юная княжна Липецкая и майор французской армии решают, что понятия христианской морали выше конфликта европейских государей, и начинают собственное расследование.
Мертвецы всплывают в Москве-реке; сидят, прислонившись к древней стене Кутафьей башни; лежат, четвертованные, на скамеечке в Коломенском… Несчастные были убиты жуткими средневековыми способами, а в чем их вина – знает только убийца. Маньяк, ставящий одну за другой кровавые метки в центре столицы, будто выкладывает жуткий пазл.По страшному следу идет пара с Петровки: блатная стажерка, выпускница МГУ, с детства помешанная на маньяках, и опытный сыскарь, окончивший провинциальную школу милиции. Эти двое терпеть не могут друг друга, но идеально друг друга дополняют.
«Верьте мне, сказки про Золушек встречаются, и они всегда связаны с принцами, тут главное – не затянуть сюжета. Однако принцы в наше время понятие относительное, не всегда оправдывающее свою исконную сказочную репутацию.У Ксении в жизни было крайне мало ярких эпизодов…».
В Москве при странных обстоятельствах исчезают девушки. Не звезды, не манекенщицы, не дочки банкиров — а продавщицы и уборщицы, непривлекательные, полноватые, с неудавшейся личной жизнью. А потом их обнаруживают в своих квартирах, но уже бездыханными, со следами удушения тонким шнуром. И на теле каждой жертвы эксперты находят старинные эскизы, подписанные по-французски «Ingres». Энгр — имя мэтра французского неоклассицизма. Но как подлинные эскизы к гениальному полотну «Турецкие бани» могли попасть в убогие хрущевки на московских окраинах? Ведь все наброски к великой картине должны находиться на родине знаменитого художника, в музее Энгра в Монтобане! Парижская префектура проверяет и… обнаруживает подмену.
В Москве идет охота на красивых людей: погибают актриса, телеведущий, манекенщик… Они никак не связаны между собой, и следствие скоро заходит в тупик: растворяются в тумане наемные киллеры, невиновные признаются в убийстве, которого не совершали, а настоящий преступник, напротив, выходит из зала суда за «недостатком улик»… Это полный провал. Оперативникам с Петровки Марии Каравай и Андрею Яковлеву такая череда неудач в новинку: они не могут отпустить нераскрытые дела и, пытаясь нащупать «корень всех зол», обнаруживают тонкую нить, уходящую в «лихие 90-е», в те времена, когда жертв еще и на свете-то не было… Давнее преступление, задуманное как благо, оборачивается трагедией, затягивая в свою воронку все больше людей.
Странная кража случается в особняке в Царском Селе под Санкт-Петербургом – неизвестный забирает только 20 изразцов фламандской работы, объединенных одной темой: играющими детьми. Хозяин дома, состоятельный бизнесмен, не на шутку заинтригован и просит оперативника с Петровки Марию Каравай, блестяще зарекомендовавшую себя в делах, связанных с историей и искусством, заняться «частно» этим делом. В это же время в Москве почти одновременно вспыхивают пожары: один – в шикарном отеле «Метрополь», другой – в офисе на Патриарших.
Менты... Обыкновенные сотрудники уголовного розыска, которые благодаря одноименному сериалу стали весьма популярны в народе. Впервые в российском кинематографе появились герои, а точнее реальные люди, с недостатками и достоинствами, выполняющие свою работу, может быть, не всегда в соответствии с канонами уголовно-процессуального кодекса, но честные по велению сердца.
У писателя Дзюго Куроивы в самом названии книги как бы отражается состояние созерцателя. Немота в «Безмолвных женщинах» вызывает не только сочувствие, но как бы ставит героинь в особый ряд. Хотя эти женщины занимаются проституцией, преступают закон, тем не менее, отношение писателя к ним — положительное, наполненное нежным чувством, как к существам самой природы. Образ цветов и моря завершают картину. Молчаливость Востока всегда почиталась как особая добродетель. Даже у нас пословица "Слово — серебро, молчание — золото" осталось в памяти народа, хотя и несколько с другим знаком.
Книжная аннотация: В сборник включены три романа — пародии на крутой детектив, героем которых является неунывающий комиссар Сан-Антонио. Он ведет расследование невероятных преступлений.
Аннотация издательства: В сборник включены три романа — пародии на крутой детектив, героем которых является неунывающий комиссар Сан-Антонио. Он ведет расследование невероятных преступлений.
Главный редактор журнала Петр Басов и его жена Елена помимо своей воли оказываются втянутыми в провокацию, которую наркомафия готовит против московского управления по борьбе с наркотиками. Начинается все с бесследного исчезновения Елены из ресторана, где супруги отмечали годовщину свадьбы. Убитый горем и растерянный Басов пытается искать супругу, но безрезультатно. И вдруг, он начинает получать сообщения от жены на свой телефон. Суть сообщений сводится к тому, что бы направить Петра в качестве курьера сначала в Смоленск, потом через Белоруссию в Одессу, причем, по пути он должен забирать и обменивать пакеты с неизвестным ему содержимым.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Скандально известный профессор символогии Джон Лонгдейл с трибуны научной конференции во всеуслышание объявил, что намерен поведать всему миру о невероятном открытии, которое способно обрушить устои современного христианства. Однако озвучить сенсацию профессор не успел: в тот же вечер он был жестоко убит. А в тысячах километров от Лондона, на острове Патмос, совершено жуткое массовое убийство паломников: с тел несчастных были срезаны огромные лоскуты кожи. Скотленд-Ярд связывает оба преступления с сэром Артуром МакГрегором, которому профессор назначил встречу незадолго до своей гибели, а также с ассистентом профессора француженкой Эли.