Тени прошлых грехов - [26]

Монти перевернулся на спину и зажмурился от яркого света. Он с трудом различил движущееся темное пятно.

— Если будешь смотреть прямо на солнце, — сказала Пенни, — ты ослепнешь!

— Я закрыл глаза, — возразил Монти, зажмуриваясь в подтверждение.

— А только что они у тебя были открыты. И ты корчил рожи… — Пенни помолчала. — Моя бабушка говорит, если будешь корчить рожи и вдруг переменится ветер, ты таким и останешься!

— Детские сказочки! — возмутился Монти. — Так пугают малышей вроде тебя… — Ему самому было всего двенадцать, но он знал, что его слова разозлят Пенни. — Неужели ты до сих пор веришь в такую чепуху? Ну и дурочка же ты!

— Ничего я не верю! — Пенни покраснела от злости; румянец не шел к ее рыжим волосам. Чтобы показать, как сильно обиделась, она перестала с ним разговаривать.

Монти наслаждался тишиной. Когда никто не говорит над ухом, можно просто лежать, радоваться теплым лучам солнца, которые греют лицо, вдыхать аромат травы и земли, слушать жужжание пчел, которые вьются над клевером, и позволять мыслям плыть туда, куда им хочется. Он смутно понимал, что так же все будет и в их взрослой жизни, до которой им еще далеко. Когда они вырастут, Пенни по-прежнему будет указывать ему, что делать, — и чаще всего она будет права. А он будет ускользать от ее бдительного взора или притворяться, будто он ее не слышит. Пенни будет злиться, а он — тосковать по тишине. Она всегда будет практичной, а он — мечтателем.

Пенни уже говорила:

— Когда мы поженимся… — Похоже, насчет этого она почти не сомневалась. Монти знал, что он ленив по натуре, и заранее соглашался с тем, что жениться на Пенни проще, чем искать себе где-то другую жену. По крайней мере, он уже сейчас знал, какие у Пенни недостатки, а это гораздо лучше, чем жениться на другой девушке и только после свадьбы узнать, что у нее целая куча самых неожиданных пороков.

Он приподнялся на локте и, прищурившись, посмотрел на ее затылок. Солнце как будто сбрызнуло ее волосы золотой пылью. Монти нравились ее волосы. От солнца веснушки на ее лице потемнели, но он ничего не имел и против ее веснушек. И ее платье в синюю клетку ему тоже нравилось. Интересно, подумал он, сколько еще лет он проживет в относительной свободе, прежде чем Пенни выполнит свою угрозу и выйдет за него замуж?' Сейчас ему двенадцать; удастся ли ему протянуть еще столько же? Двенадцать лет — целая жизнь! Если он послушается родителей, которые хотят, чтобы он поступил в университет, он еще долго не сможет жениться на Пенни. Какое облегчение!

— Ты чего улыбаешься? — подозрительно спросила Пенни, оборачиваясь и, наконец, нарушая молчание — единственно ради того, чтобы обвинить его в чем-то. Должно быть, у нее глаза на затылке!

— Ничего, — тут же ответил Монти.

— Не может быть. У меня по спине ползет жук? — Встревожившись, она начала ощупывать свою спину руками и сразу стала очень смешной.

— Да нет же, Пенни, правда, я и не думал над тобой смеяться… — Чтобы отвлечь ее, он добавил: — Давай сходим в Стрелковый лес!

— Нет! — сварливо ответила Пенни; она ведь по-прежнему не знала, чему он улыбался, и подозревала, что он все-таки смеялся над ней. — Мама не разрешает мне туда ходить.

— Она, наверное, боится, как бы Джед Колли не подстрелил тебя из дробовика. Сегодня он не охотится, иначе мы бы услышали выстрелы.

— Никуда я не пойду! — отрезала Пенни.

— Тогда я пойду один! — Рассердившись, Монти вскочил на ноги.

Он с трудом спустился с крутого склона. Один раз ему показалось, что Пенни окликает его. Он надеялся, что она пойдет за ним, как только поймет, что он в самом деле оставил ее одну. Но он не слышал, как она пыхтит сзади, а обернуться ему не позволяла мужская гордость. Он, конечно, знал, что его мать и мать Пенни устроят ему взбучку за то, что он бросил Пенни одну на холме. Но Пенни — не стукачка. Она его не выдаст.

На опушке леса он все же остановился и оглянулся, приложив ладонь козырьком ко лбу. Пенни по-прежнему сидела там, где он ее оставил; одинокая фигурка в синем платье с красной ленточкой. Монти помахал ей рукой. Она не помахала в ответ. У нее тоже была гордость.

Монти с трудом прошел через спутанные ветки, перегородившие тропку. Он нагнулся и стал искать стреляные гильзы от дробовика Джеда Колли, но нашел только одну и сунул ее в карман. Он отнесет ее Пенни в знак примирения. Потом он вошел в лес и вздрогнул — так холодно было здесь после разогретой солнцем вершины холма. А еще в лесу было страшно. Он совсем ненадолго; только покажет Пенни, что не допустит, чтобы она все время им командовала. Он осторожно двинулся вперед по узкой тропе — наверное, ее проложили олени. Над его головой аркой смыкались деревья; они отсекали все посторонние звуки, кроме тех, которые рождал лес: шороха и трепета ветвей и листьев. Время от времени, когда над головой пролетала невидимая птица или пробегал лесной зверек, трещала сломанная веточка. Неделю назад шел дождь, и промоина на тропе еще не высохла. Монти осторожно обошел пахучую зеленую тину. Рядом с лужей валялось красивое, неповрежденное сорочье перо. Он подобрал его и добавил к стреляной гильзе. Перо он тоже отнесет Пенни.