Тени прошлого - [9]

Появился дежурный, доложил, что происшествий не случилось. Внутренний наряд недавно вернулся с развода, шла смена.

– Оружие принял? – спросил заместитель командира роты.

– Так точно, товарищ лейтенант, – ответил сержант Ревенко. – Все приняли. Да с чем тут возиться-то? Две палатки, семьдесят коек.

– Пойдем, посмотрим, что в палатках.

Лейтенант и сержант прошли внутрь.

Известие о том, что появился заместитель ротного, облетело подразделение, когда Козырев вышел на плац. Деды успели встать с коек, парни с сигаретами переместились в курилку, дневальные привели себя в порядок. Последствия урагана уже были ликвидированы, территория выметена. Бойцы писали письма, гладили форму в бытовке, копались в своих дембельских чемоданах. В общем, все спокойно. То же самое и во второй палатке.

Прибежал дневальный, отправленный в столовую, доложил, что там все готово. В 20:00 заместитель командира первого взвода построил роту и повел ее на ужин.

Лейтенант пошел следом. Ужин тоже прошел обыкновенно, как и всегда. Ничего нового. Все одно и то же.

Из солдатской столовой Козырев пошел в офицерскую. Людей там было еще мало. За столом он сидел один.

Лейтенант покурил на улице. До отбоя оставалось два часа. Михаил решил зайти к ротному.

Старший лейтенант Бутаев находился в отсеке вместе с товарищем, командиром ремонтной роты. На столике открытая банка тушенки, хлеб, сало, непонятно откуда взявшееся, нарезанное крупными кусками. На полу шумел электрочайник.

Бутаев затушил окурок в пепельнице из панциря черепахи и воскликнул:

– Миша, ты вовремя! Что в роте?

– Нормально, командир. Ужин прошел, свободное время.

– Бухих не заметил?

– Нет. Откуда им взяться?

Бутаев кивнул на Игнатенко.

– Саша у себя двоих поймал. В станции ремонта и зарядки аккумуляторов на базе «ЗИЛ-131» через дистилляторы самогон гнали. Напробовались так, что ни бе ни ме сказать не могли, а вот пойла в машине не было. Это при том, что они заквасили виноград в столитровой бочке. А что это значит? То, что самогон ушел в роту. Оттуда и к нам дойдет. Бойцы-то практически вместе живут.

– Не заметил.

– Обкуренных?

– Тоже вроде никого.

– Как на отбой пойдешь, посмотри Губаханова. Он частенько балуется анашой.

– Где берет?

– У Курбана, афганца, который хлеб печет.

– Это старик, который лепешки в офицерскую столовую привозит?

– Да.

– Почему ему позволяют доставлять в часть наркотики?

– Никто ему ничего не дозволяет. Да и наркота идет не только через него. Пехота с выходов на караваны столько анаши привозит, что можно в Кабуле лавку открывать. Нормально было бы. Неплохой бизнес.

– Да ладно тебе, Гена, пургу гнать. Привозят, базара нет, но и особисты не спят. Так прошмонают технику и бойцов, что хорошо, если жалкие крохи останутся, – проговорил капитан Игнатенко.

– Хватает и крох.

Бутаев взглянул на заместителя:

– Выпьешь?

– Так я же ответственный.

– Не будешь, и правильно, после отбоя приложишься, оставим. Ты ужинал?

– Да, только что.

– Тогда могу предложить чай.

Чайник наконец-то затих. Старший лейтенант засыпал в него заварку, выставил кружки.

– Давай за компанию.

– А ваши соседи где?

– В клуб пошли, бильярд, а потом фильм смотреть.

– Вот черт! – воскликнул Козырев. – Про фильм-то я забыл.

– Не загоняйся, – сказал ротный. – Сержанты отведут роту. Если кто-то захочет смотреть то кино, которое начальник клуба сегодня получил.

– А что за фильм?

Капитан Игнатенко рассмеялся и сказал:

– «Девчата». Нормально, да?

– Неплохой фильм.

– «Волга-Волга» тоже хороший. Еще «Тимур и его команда». Ничего нового. «Девчат» этих я за два года столько раз смотрел, что наизусть фильм помню.

Командир ремонтной роты достал бутылку водки, сорвал зубами крышку, разлил по кружкам. Бутаев налил замечательного ароматного зеленого чая. Ротные ударили кружками, выпили.

Михаил хлебнул немного чая.

Ротные закусили, добили одну бутылку. Появилась вторая.

Бутаев прикурил сигарету и проговорил:

– Эх, мужики, дождусь приказа и бортом в управление кадров. Прикидываете? В Ташкент! Там не стреляют, не увидишь духов, а вот девочек море. Интересно, кабак на проспекте так же работает?

– А с чего ему за год меняться?

Ротный взглянул на заместителя и спросил:

– Заходил в наш ресторан?

– Это где женщины толпой у входа стоят?

– Именно. Я как первый раз попал вместе с каким-то летуном, охренел по полной. Нигде не видел кабака, куда баб пускали бы только с офицерами. Напился я тогда в сиську. Проснулся на полу в какой-то квартире. Лежу на матрасе, а рядом молодая блондинка, совершенно голая. Оказывается, я в кабак ее завел, с ней и сидел. Потом мы оттуда ушли, точнее сказать, она увезла меня на такси.

– А почему на полу? На хате кровати не было или дивана? – с улыбкой полюбопытствовал Игнатенко.

Он тоже прошел через нечто подобное.

– В той комнате, где проснулся, был диван, но лежали мы почему-то на полу. Помню, я подругу еще толком рассмотреть не успел, как с лоджии вторая дама появилась. Тоже совершенно голая. Мимо прошла, покачивая бедрами, забрела в туалет и назад. Потом откуда-то летун появился. Короче, вдвоем мы на одной хате с бабами оказались. Как кого зовут, не знаем. Выпили, оделись, на улицу, а девочки пищат, мол, вечером-то встретимся? Сказали мы, что обязательно увидимся, на улице рванули к первой попавшей пивной, похмелились и поехали в штаб. Вечером остался я в гостинице. Вот и теперь, как окажусь в Ташкенте, сразу в кабак этот занырну и оторвусь по полной. Потом в кадры, в отпуск и к новому месту службы. Может, успею в цивилизованную заграницу попасть. Там пока еще есть наши части. А нет, то и хрен с ней. После Афгана везде служить можно. А тебе, Саня, до весны тут лямку тянуть?