Тени Предтеч - [21]

— И я тоже видела, — радостно сообщила Полина. — Мне кажется, это что-то хорошее.

Взгляд Филиппова стал откровенно презрительным. Как мне показалось, ещё секунда и он бы сообщил Полине, что думает про неё и вообще про женщин в армии. Был у него, кстати, такой недостаток. Он считал, что бабам в армии не место. Шовинистом он не был, и не считал, что женщина должна сидеть дома с дитём и ждать мужа, но вот армию полагал сугубо мужским занятием. Из-за этого у него были напряжённые отношения с Олей Зотовой, поэтому он не особо горевал, когда её перевели.

— Ладно, давайте дойдём до места, разобьём лагерь, а там разберёмся, что это мелькает.

— Да уже дошли, — сообщил Костин, с каким-то заметным облегчением.

Мы сбросили рюкзаки и первым делом, не закурили, а внимательно изучили местность, где собирались переночевать. Так-то на Земле надо смотреть, любое дикое местно где хочешь остановиться, что уж говорить про другую планету?

И лишь после этого достали сигареты и немного подымили.

— Так. А мы всё с собой взяли? — деловито задал вопрос Мишаня, сунувший нос к снаряжению.

— Не бойся, — махнул рукой я. — Даже то, что Балодис тащил, Полина успела в последний момент подобрать и тащила на себе до реки.

Филиппов проворчал что-то неразборчиво, а потом мы поставили две палатки, те единственные, что уцелели после крушения спусковых аппаратов.

Самое забавное, что правильно устанавливать палатки и прочей туристической премудрости меня научили в космодесанте. Нет, в школе мы ходили в походы, но мне почему-то никогда не доверяли такого ответственного поручения.

— Разведём костёр? — спросил Саша Костин, когда мы заканчивали ставить вторую палатку.

— Турист хренов, — раздалось ворчание Мишани.

— Нет Сань. Незачем. Палатки сделаны на основе инопланетных технологий, то есть с утеплителями, а еду разогреть мы и без костра сможем.

Костин смущённо замолчал. Забавно, но если вернёмся с этой планеты живыми, парня можно будет считать ветераном.

— Всё готово, — вынес вердикт Филиппов. — Удобно-то как получилось. Двухместные, аккурат по два человека в каждую. Саня, ты со мной

Мишаня криво ухмыльнулся, занимая одну палатку с Костиным.

— А как же… — растерялся молодой боец, озираясь по сторонам, стараясь не глядеть на меня с Полиной.

— Каком кверху, — фыркнул я. — А тебе Мишань я это припомню. Служить мы будем долго, до самой демобилизации, так что ты даже спать стоя научишься. Как слон индейский.

Филиппов фыркнул и проворчал что-то вроде, что он не доброволец и не останется до конца войны.

Полина Новикова, увлечённая готовкой, а вернее, разогревом остатков спасённой из капсул еды, не обратила внимания на наши разговоры. Она готовила, если этот процесс, можно было так назвать, на небольшой переносной плитке, нашего, советского производства, только немного усовершенствованной инопланетными технологиями. Там был установлен энергоёмкий аккумулятор, которого хватало на месяц автономной работы.

— Идите есть, — сказала она, мягко улыбнувшись.

Мне бы насторожиться таким перепадам настроения у девушки, но тогда я порадовался, посчитав, что девчонку попустило.

— Через час стемнеет, — сообщил я, сверившись с приборами. — Тогда так. Первым дежурю я. Потом Филиппов, следом Костин, под утро Новикова.

— Да не стесняйся ты так, — криво ухмыльнулся Мишаня. — Ставь своё и Новиковой дежурство рядом, здесь все свои, мы всё понимаем, даже уши заткнём.

Вот какая муха его укусила, раз он опять намекал на прозвище Полины на базе? Ему хочется, чтобы её опять накрыло, как после высадки? Однако девчонка не смутилась, а фыркнув, а встала, повела бёдрами и скрылась в той палатке, которая предназначалась мне и ей. Она явно окончательно пришла в себя, что не могло не радовать.

— Ефрейтор Филиппов, держите себя в руках и не выделывайтесь, — бросил я, проигнорировав намёки Мишани.

Новикова вылезла из палатки.

— Вот эту банку тушёнки, надо съесть сегодня, а то, мне кажется, она повредилась, — весело сообщила девушка.

— Если бы только банка, — вздохнул Мишаня.

— Насчёт дежурства всё понятно? — спросил я, слегка злясь, то ли на них, то ли на Полину, то ли на себя. — Темно будет семь часов, дежурим по два часа, как раз выспимся и со свежими силами, дойдём до цели.

Ефрейтор и рядовой как-то странно посмотрели на меня, но промолчали.

Теперь, спустя много лет, можно, признаться, в первую очередь самому себе. Ложбина выглядела настолько мирной и безопасной, что мы все расслабили. Хотя я поначалу старался держать себя в руках, но у меня ничего не вышло.

— Как поняли? — спросил я.

— Так точно, товарищ сержант, приказ поняли! — хором отозвались все трое.

Мне показалось или Полина «повысила» меня до лейтенанта? В хоре голосов было не различить, что именно она сказала.

— Тогда ужинать, — улыбнулся я.

Мы потянулись к ложкам и консервным банкам. Много еды, при падении спусковых аппаратов пришло в негодность, но учитывая, что запас брали на неделю трём десяткам бойцов, а выжило всего четверо, голодная смерть нам не грозила.

Сначала мы, не спеша, поели, чуть-чуть поговорили, о том о сём. А потом рядовой Костин, додумался спросить про наше участие в рейде на Арсу.