Тени грядущего зла - [7]
Двое козел для пилки дров стояли параллельно друг другу в единственном пятне света.
На козлах лежал похожий на гроб брусок льда шести футов длиной. Он излучал тусклое зелено-голубое сияние. Он был как огромный холодный самоцвет, покоящийся на темном бархате.
На небольшом белом листе, приклеенном у окна, при свете лампы можно было прочитать каллиграфически выведенное объявление:
Пандемониум Кугера и Даш. Театр Теней.
Театр марионеток, Цирк,
Скромный Карнавал на Лугу.
Прибывает Немедленно!
Только здесь на Выставке — одна из многих наших приманок:
САМАЯ ПРЕКРАСНАЯ ЖЕНЩИНА В МИРЕ!
Глаза Хэлоуэя метнулись к афише на стекле.
САМАЯ ПРЕКРАСНАЯ ЖЕНЩИНА В МИРЕ!
И — назад к холодному длинному бруску льда.
Именно такой брусок помнился ему по выступлениям странствующих фокусников, когда он был еще мальчишкой; тогда местная компания по производству льда предоставила комедиантам большой кусок зимы, в котором за двенадцать дней до окончания зрелища замороженные девицы лежали для всеобщего обозрения в ледяной глыбе, пока люди смотрели представление, и акробаты прыгали вниз головой на сетку, растянутую над ареной, и один за другим шли объявленные номера, и, наконец, бледные леди, покрытые инеем, появлялись перед публикой, освобожденные волшебниками, чтобы со смехом скрыться в темноте за занавесом.
САМАЯ ПРЕКРАСНАЯ ЖЕНЩИНА В МИРЕ!
И тем не менее, в этом громадном куске зимнего стекла не было ничего, кроме замерзшей речной воды.
Нет. Не совсем.
Хэлоуэй почувствовал, как его сердце учащенно забилось.
Не таится ли внутри этого огромного зимнего самоцвета некий особенный вакуум? Сладострастная пустота, которая плавно и округло тянется от основания до вершины глыбы? Не жаждал ли этот вакуум, эта пустота наполниться теплой плотью, и не было ли это пространство чем-то похоже на… женщину?
Да.
Лед. И прелестные впадины, горизонтальный поток пустоты внутри холодного кристалла.
Прелестное ничто. Изысканный абрис невидимой русалки, бесстрашно захватившей ледяную стихию.
Лед был холодным.
Пустота внутри льда была теплой.
Чарльз Хэлоуэй хотел уйти прочь отсюда.
И все же стоял в темноте этой странной ночи, вглядываясь в пустой магазин, пару козел и холодный, ждущий, арктический гроб, похожий в темноте на алмаз, на огромную Звезду Индии…
Джим Найтшед, вздохнув, остановился на углу Гикори и Мейн-стрит, с нежностью вглядываясь в совеем темную от густой листвы Гикори.
— Уилл?
— Нет! — Уилл остановился, сам удивленный своей решительностью.
— Это точно там. Пятый дом. Только одну минуту, Уилл, — мягко попросил Джим.
— Минуту? — Уилл скользнул взглядом по улице, которая стала теперь улицей Театра.
До нынешнего лета она была самой обыкновенной улицей, где они воровали персики, сливы и абрикосы. Но в августе, когда мальчишки как обезьяны лазали за недозрелыми яблоками, произошла «вещь», которая разом изменила дома, вкус фруктов и самый воздух среди шепчущихся деревьев.
— Уилл! — зашептал Джим. — Может как раз сейчас там что-то происходит!
Возможно, что-то происходит. Уилл тяжело сглотнул и почувствовал, как Джим сжал его руку.
Ибо это было гораздо меньше самой улицы, которая славилась яблоками, сливами и абрикосами, это был всего лишь дом с окном, выходившим в сад; Джим говорил, что это окно — сцена, а тень — занавес, и он поднят. В этой комнате, на этой странной сцене актеры разыгрывали мистерии, изрыгали страшные слова, много смеялись, вздыхали, бормотали; но многое из их шепота Уилл не понимал.
— Последний раз, Уилл.
— Сам же знаешь, что не последний.
Лицо Джима покрылось испариной, щеки пылали, глаза сверкали зеленым огнем. Уилл вспомнил, как в ту ночь они рвали яблоки, и как Джим вдруг вскрикнул: «Ой, смотри!»
И Уилл, повисший на ветках яблони, крепко зажатый сучьями, в страшном волнении уставился на диковинную сцену Театра, где незнакомые люди размахивали рубашками над головой, бросали одежду на ковер, стояли обезумевшие и безвольные, нагие, как подрагивающие на морозе лошади, протягивали руки, чтобы коснуться друг Друга…
Что они делают! — подумал Уилл. Почему они смеются? Что же с ними такое, что же это такое?!
Ему захотелось, чтобы погас свет.
Но он висел, крепко сжав дерево, неожиданно сделавшееся скользким под его ладонями, и смотрел на светящееся окно Театра, слышал смех; наконец замерз и разжал руки, соскользнул вниз, упал и какое-то время лежал, ошеломленный, а затем встал во тьме и посмотрел на Джима, который все еще цеплялся за ветку. Лицо Джима, покрасневшее, с пылающими щеками и открытым ртом было обращено к окну. «Джим, Джим, спускайся вниз!» Но Джим не слышал. «Джим!» И когда Джим посмотрел, наконец, вниз, Уилл показался ему совсем чужим с его дурацкой просьбой отбросить жизнь и опуститься на землю. И тогда Уилл убежал, одинокий, думая слишком о многом, не думая вовсе ничего, не знающий что подумать…
— Уилл, ну пожалуйста…
Уилл посмотрел на Джима, державшего книги.
— Мы ведь были в библиотеке. Разве этого мало?
Джим покачал головой.
— Возьми мои книжки.
Он протянул Уиллу книги и двинулся под шелестящие и шепчущие деревья. Пройдя три дома, он обернулся и крикнул:
— Уилл? Знаешь ты кто? Ты проклятый, старый, тупой епископальный баптист!
Пожарные, которые разжигают пожары, книги, которые запрещено читать, и люди, которые уже почти перестали быть людьми… Роман Рэя Брэдбери «451° по Фаренгейту» — это классика научной фантастики.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Первое прославившее Брэдбери произведение, которое является, по сути, сборником рассказов, объединенных общей темой — историей освоения Марса людьми, судьбой прежних жителей планеты, а главное — судьбами простых людей, оказавшихся в непростых ситуациях.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые на русском — второй роман в условной трилогии, к которой также относятся уже знакомые читателю книги «Смерть — дело одинокое» и «Давайте все убьем Констанцию». Снова действие происходит в Голливуде, снова ближайшей жанровой аналогией — хотя отнюдь не исчерпывающей — будет детектив-нуар. Начинается же все с того, что на хеллоуинской вечеринке, ровно в полночь, на примыкающем к легендарной студии легендарном кладбище главный герой (писатель-фантаст и сценарист, альтер эго самого Брэдбери) видит студийного магната, погибшего в такую же ночь Хеллоуина двадцать лет назад.
Изобретен прибор, который наконец остановит все войны, секунда и все металлические предметы превратились в ржавчину. Но дикарь, который сидит в нас, не может без оружия…
Липучка — рыжий суперкотенок с IQ около ста шестидесяти, который научился понимать человеческую речь. Липучка был теперь человеком практически во всех отношениях, кроме телесного. Например, он держал в голове набросок первых двадцати семи глав книг «Пространства-времени для прыгуна». Но однажды шерсть на загривке Липучки встала дыбом — в комнату крадучись вошла Сестренка. Она казалась худой, как египетская мумия. Только великая магия могла побороть эти жуткие проявления сверхъестественного зла.
Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.
Фрэнсис Легран был знаменитым актёром. За свою жизнь он сыграл множество театральных ролей и умер знаменитым. Последние пять лет жизни он провёл затворником, создавая коллекцию своих портретов, статуй, фотографий, бюстов, эскизов и т. п. — всего набралось 237 штук.Спустя некоторое время после смерти старика в дом, где хранится коллекция и живёт вдова, приезжает сын актёра — неудачник и алкоголик. Пока был жив отец, над сыном всегда висел его авторитет и воля. Жизнь молодого человека не сложилась. Однажды, когда матери не было дома, парень напился в очередной раз и портреты отца заговорили с ним…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Каждая новая книга Брэдбери, великого мастера, классика американской литературы, – величайшее событие, тем более если речь идет о произведениях, до сих пор не издававшихся на русском языке.Человеколюбие, пылкая фантазия, своеобразие стиля, тематическая разноплановость – все, за что мы любим Брэдбери, можно найти в этом сборнике. С первых шагов он был универсальнее и глубже тех жанровых границ, куда его загоняли. Певец детства, романтик-гуманист, борец за свободу, знаток традиции, создатель незабываемых сюжетов, Брэдбери с самого начала показал свою оригинальность и глубину.
«Лунная трилогия» Ежи Жулавского (1874–1915) является классическим произведением не только польской, но и мировой научной фантастики. Человек редкостно насыщенной жизни, ее автор сумел сделать столь же насыщенными и эти три романа — «На серебряной планете», «Победоносец» и «Древняя Земля». Здесь вы найдете все — и романтику первооткрытия мира, и приключения, и столкновения различных цивилизаций, и проблемы зарождения и становления религии, и чисто свифтовский памфлет на общество, не потерявший актуальности и по сей день.
Имя американского литератора Джона Бойда до настоящего времени практически не известно в России. Назвать его романы просто «научной фантастикой» было бы в высшей степени неверно. Это философские притчи, корни которых, как признается сам автор, уходят в европейскую мифологию. Представленные в данной книге романы «Опылители Эдема» и «Последний звездолет с Земли» — чтение не самое легкое. За чисто фантастическим антуражем писатель скрывает самые земные, самые наболевшие проблемы современного человечества. Напряженная, аллегоричная проза Джона Бойда удовлетворит самого придирчивого и искушенного читателя.
Человек и Вселенная, Добро и Зло, материальность нематериального и эфимерность так называемых материальных ценностей — эти, как и многие другие, проблемы человеческого бытия раскрываются в блистательных произведениях американского писателя-фантаста Рэя Брэдбери "451° по Фаренгейту" и "Марсианские хроники", а также в увлекательных рассказах.Для любителей научной фантастики.Содержание:451 градус по Фаренгейту(перевод Т. Шинкарь)Марсианские хроники(перевод Л. Жданова)РассказыУснувший в Армагеддоне(перевод Л. Сумилло)О скитаниях вечных и о Земле(перевод Н. Галь)И все-таки наш…(перевод Н. Галь)Чудесный костюм цвета сливочного мороженого(перевод Т. Шинкарь)И грянул гром(перевод Л. Жданова)Смерть и дева(перевод Д. Жукова)