Тени Деймона: Шаг в неизвестность - [111]

— Эм, шеф, — задумчиво протянул командир «Альфы», — а выстрел из самопала можно расценивать как акт агрессии?

«Это бандиты, бежим!» — раздался крик снаружи. Спустя секунду послышался топот ног.

— Взять, — коротко скомандовал я, и первым рванулся на улицу.

Шаг, другой, третий. Свет бьет по глазам, но бронестекло тут же подстраивается под новые условия. Взгляд выхватывает две небольшие фигуры, удирающие в сторону перекрестка с проржавевшими транспортниками. Рывок. Рука хватает одного из беглецов за шкирку и вздергивает его над землей. Мимо пролетает Селлас. Грохот еще одного выстрела разрывает утреннюю тишину, окутавшую город, и по визору моего бронестекла пробегают помехи. За ним следует отчаянный крик. Все кончено.

— Уроды, — прохрипел оборванец, которого я до сих пор держал за шкирку, — вам живых мало, видимо. Решили еще и над могилами поизмываться? Сына хоть отпустите.

— О чем это он? — подошел ко мне Селлас, подтаскивая второго пленника. — Мы ж вроде никого из их братии не убивали? Или те сектанты тоже были из них?

Я еще раз окинул взглядом пойманных. Небольшие, щуплые, замотанные в какие-то грязные, испачканные кровью или еще какой-то дрянью, тряпки, лишь отдаленно напоминающие нормальную одежду. Один из них молодой, темноволосый. Впалые щеки, шрам, тянущийся через левый глаз, белая линия презрительно сжатых губ, заросший небольшой щетиной подбородок. Другой выглядел еще страннее. Весь какой-то сгорбленный, с выцветшими волосами и глубокими морщинами, пролегавшими через все лицо, и серой спутанной бородой, доходившей ему до груди.

— Что это с ними? — подошел к нам Эдрих. — В пробирках, что ли, не додержали? Или брак производства, который вместо того, чтобы отправить на переработку в заправки для принтеров, скинули сюда?

— Может болезнь какая? — предположил Рам. — Или просто недоедание?

— Вы так и будете тянуть? — подал голос седобородый. — Ну давайте, уроды, можете меня грохнуть! Сына только отпустите. Не губите, ему жить и жить ещё.

Я опустил его на землю, немного помедлил, переводя бронестекло своего шлема в прозрачный режим и включая внешние динамики шлема, а затем все-таки спросил.

— Вы кто такие? И откуда тут взялись?

— Мы? — криво усмехнулся седобородый, слегка пошатываясь. — А то вы не знаете, кто мы.

— Нет. Не знаем. Так что отвечай, будь добр, — ответил я, а Селлас для пущей убедительности направил ствол своей винтовки на второго оборванца.

Мой ответ слегка озадачил пленника. Видимо они уже сталкивались с кем-то похожим на нас и им крепко от них досталось. Может, с парнями на платформе? Да не думаю. Зачем им нападать на этих бедолаг? Они ведь все равно сделать ничего в ответ не смогут. То же бронестекло пуля из их самопала даже не поцарапала, что у меня, что у командира «Альфы», а ведь это самая уязвимая часть костюма. Ладно, сейчас выясним.

— Ты говорить будешь или как?

— Мы, — седобородый замялся на мгновение, — из центрального лагеря. Централки. Там живут все, кто остались от проекта «Новый рассвет», ну и их дети тоже.

— То есть, вы единственные выжившие на этой планете? — встрял в разговор Эдрих. — А про каких бандитов ты тогда нам втирал?

— Все, кто остались от «Нового рассвета». Почти все. Помимо нас тут есть еще обелископоклонники, оружейники, какое-то поехавшее братство и несколько лагерей фермеров.

Дагор. А вот это херово. Очень херово. Если это то самое «братство», трупы бойцов которого мы видели в центре управления… То людям жить тут осталось очень недолго. Удивительно вообще то, что они тут всех до сих пор не перебили. Мы же для них существа второго сорта, тормозящие прогресс человечества. Биологический мусор, подлежащий в лучшем случае переработке в заправки для молекулярного принтера.

— Эм, какое «Братство»? — настороженно спросил Селлас, окидывая взглядом улицу. — Вы видели их? Как выглядят? Какая форма? Техника? Сколько?

— Так, народ, — встрял в разговор Райн, — может мы разузнаем все, что хотим, по дороге куда-то? Вдруг твари вернутся и решат проверить, не сбежал ли их консервированный завтрак, — он поудобнее перехватил винтовку и уставился на своего брата. — Эдрих, ты-то со мной согласен?

— Целиком и полностью, — подтвердил парень. — Мы можем достоять тут и до темноты, а снова ночевать в том подвале мне как-то не улыбается.

Остальные просто молча кивнули, соглашаясь с высказанной точкой зрения. И были правы. Чем дольше мы торчим на одном месте, тем уязвимее становимся. Особенно, если тут остались живые фанатики Братства. Уж пули их электромагнитных винтовок вполне способны покромсать моих парней в отличии от этих допотопных… мушкетов? Или револьверов? Или винтовок? Не помню уже, как они там назывались.

— Значит так, — обратился я к седобородому, — мы вас убивать не собираемся. И не собирались. Но ты отведешь нас к вашему лагерю, а заодно расскажешь, какого Дагора тут вообще творится.

— А если не захочу? — поднял бровь пленник, в ответ на что Селлас показательно ткнул стволом винтовки между лопаток его сына.

— Понял, вопросов больше не имею. В централку, так в централку.

— Вот и славненько, — бросил я, окидывая улицу взглядом. Тварей по-прежнему не было видно. Вымерли они все, что ли? Или нашли более легкую добычу? Дагор их разберет. — Тогда веди. Да, народ, — я переключился на внутреннюю связь, — отдайте им обратно винтовки. Для нас они все равно не опасны, а эти ребята, может, начнут доверять нам больше.