— И что теперь? — спросила Гледа и посмотрела на Филию. — Что мне теперь делать?
— Сначала скажи, что ты чувствуешь? — попросила Филия.
— Ничего нового, — призналась Гледа. — Раны на груди затягиваются, хотя и необычно это… с камнями в теле…
— Привыкнешь, — улыбнулась Рит, ощупывая собственную грудь.
— К тому, что внутри меня, не хочу привыкать, — покачала головой Гледа. — Оно — словно холодное пламя. Бьется, распирает меня. Что тут за чушь нес Скур?
— Это не чушь, — прошептала Филия.
Замерла Гледа. Окинула взглядом сначала одну, потом другую. Покачала головой.
— Нет…
— Да, — твердо сказала Филия и положила руку ей на плечо, словно боялась, что девчонка сделает что-то с собой.
— Но почему я? — чуть не задохнулась от отчаяния Гледа.
— Высшая сила не промахивается, — пожала плечами Филия. — Выбрала безошибочно. Самую стойкую, самую крепкую, самую…
— Безотказную, — скривилась Гледа.
— Нет, — твердо сказала Рит. — Безотказных не насилуют.
— Всех насилуют, — вздохнула Филия. — И убивают. В другом дело. Противостоять богу — невозможно. Но в твоих силах сделать так, чтобы, поддаваясь ему, выиграть у него.
— Выиграть у бога? — распахнула мокрые глаза Гледа.
— Да, — кивнула Филия. — Ты уже совершила невозможное. Ты поймала его.
— Разве я? — вздохнула Гледа. — А не ты ли? Не Ло Фенг ли? Не Бланс ли? Не твоя ли мать, которая все это устроила? Не сила ли этих странных камней? Я ведь всего лишь была чем-то вроде приманки. Разве нет? Жертвенным животным!
— Докажи, что это не так, — процедила сквозь стиснутые зубы Рит.
— Кому? — вскинулась Гледа.
— Самой себе, — прошептала Рит. — Погибшему отцу. Умершей матери. Всей Беркане.
— А нужны им мои доказательства? — побелевшими губами вымолвила Гледа.
— Тебе нужны, — сказала Рит.
Наступила тишина. Какую-то берканскую песню вполголоса напевал Стайн на облучке, скрипели колеса, всхрапывали лошади.
— И что мне делать? — наконец спросила Гледа. — Почему вы прячете меня? Чего мы боимся? Я могу избавиться от этого бремени?
— Очень много вопросов, — покачала головой Филия.
— Твоя мать затеяла все это, — яростно прошептала Гледа. — О чем она думала? Вот я — сосуд, который наполнился, но пока что не подчинился своему содержимому. И что дальше? Что дальше, скажи! Что я должна? Выкинуть? Убить ребенка в собственном животе? Погибнуть вместе с ним? Сгореть в пламени? Или родить его? Что?
— Это не ребенок, — покачала головой Рит. — Это воплощенный ужас.
— Тихо, — закрыла глаза Филия и прижала пальцы к вискам, как будто хотела унять боль. — Даже воплощенный ужас может быть ребенком. Тихо…
— Нет ничего ужаснее полной тишины, — словно не своим голосом произнесла Гледа.
— Тихо, — повторила Филия и вдруг открыла глаза, словно очнулась. Наполнила их слезами, подняла лицо, замахала руками, словно просила времени на передышку, замотала головой. И только через полминуты смогла говорить.
— С моей матерью тоже все не просто, — сказала она, переводя дыхание. — Она была готова распрощаться с жизнью. Это я знаю. И она добралась до Колыбели, это я тоже знаю. Но именно сейчас все, что я могу сказать, так это то, что она осталась жива. Не знаю какой ценой, не уверена, что меньшей, чем любой из нас, даже чем ты, Гледа, но осталась жива. Но где она, и что с нею — неизвестно. И все же можешь считать, что она не бросила нас в безысходности. Она не очень верила в то, что нам удастся остановить воплощение, но на тот случай, если бы удалось — я должна была сама или вместе с ловушкой высшего духа отправиться в Райдонский монастырь. В Обитель смирения.
— Через всю Беркану? — изумилась Гледа. — Это же очень далеко! Через пять королевств? И зачем?
— Она там будет, — твердо сказала Филия. — И если она пообещала это — значит, сделает. Там мы сможем разрешить твое бремя. Не знаю как, но сможем. Мне нужно еще все обдумать, но главное, чтобы твой плод не выжег всю эту землю дотла.
— Не знаю как? — сжалась в комок Гледа. — Мой плод?
— Но, думаю, нам надо торопиться, — продолжила Филия. — Вряд ли у нас есть больше трех месяцев.
— Но почему туда? — налила слезами глаза Гледа.
— Ло Фенг говорит, что там все началось, — прошептала Рит.
— Что все? — повернулась к ней Гледа.
— То, что остановило твоего пленника, — понизила голос Рит. — То, что было прежде менгиров, энсов, жнецов и всей этой дряни. Он знал это и раньше, но уверился в этом, когда прочитал книгу.
— Она же сгорела! — воскликнула Гледа.
— Не в его голове, — заметила Рит.
— Важно понять главное, — сказала Филия. — Ты не можешь ни выкинуть, ни убить ребенка, ни погибнуть сама. Боюсь, что это его освободит. Хотя, может быть, и сорвет его планы воплощения. На этот раз сорвет. В этом случае Терминум будет обречен на новые жатвы и годы, десятилетия, века мучений. Возможно таких мучений, что прежние покажутся детскими шалостями. Но главное даже не в этом. В другой раз у нас может не оказаться такой возможности — удержать его.
— Не окажется такой хорошей ловушки? — всхлипнула Гледа. — Или таких ловких охотников?
— И того, и другого, — сказала Филия. — В одном я убеждена. Он, она, оно хочет, чтобы ты разрешилась от бремени естественным путем.
