Теневые владыки - [149]

В дальнем конце пассажа подростков уже не видно, и в глубине очередного бара шум от автоматов для пачинко почти не слышен; здесь на виду стандартные атрибуты бара — караоке, слепки трилобитов и спиртное, а в углу скромно сидит мужчина. Он похож на стареющего хиппи, но на самом деле это один из главных художников по татуировкам, который обслуживает, в частности, Ямагучи-гуми.

Как и большинство организованных преступных групп, давно упрочивших свое положение, якудза обладает сложной мифологией, объясняющей ее происхождение, развитие и приспособление к современности. Якудза примеряет на себя образ самурая, который восходит еще к временам сегуната Токугавы, началу современной эры страны. На самом же деле становление якудзы происходило беспорядочно и без особенной романтики — она восходит к традиции бродячих торговцев и игроков. Об этом очень многое говорит сам смысл слова «якудза». Это жаргонное словечко обозначает комбинацию 8, 9 и 3 — набор косточек маджонга, который на первый взгляд кажется выигрышным, поскольку дает 20 очков, но на самом деле, по определенным правилам, сумма этой комбинации равна нулю. Якудза по традиции пополняла свои ряды за счет людей «низкого происхождения», в частности корейцев и буракаминов. Последние образовывали низший класс общества, статус которого много веков назад предопределялся их занятиями: это люди вычищали отхожие места либо так или иначе были связаны с «фекалиями и плотью». Подобные предрассудки живы в японском обществе и по сей день. «Показной образ якудзы — это яркость, театральность и узнаваемость выигрышной карточной комбинации, однако на поверку они чувствуют, что все их избегают, считая пустышками», — объясняет мне Вольфганг.

Самый яркий внешний атрибут якудзы, если не считать ее членов с отрезанными мизинцами, — это татуировки. Речь идет не о каких-то дешевках, вроде «Я V Ямагучи-гуми», наколотого вокруг бицепса: якудза украшает себя захватывающими дух изображениями богов, зверей, воинов, мифологических существ или женщин, и все они нередко переплетаются в самых необычных позах; такие рисунки наносятся с помощью миллионов мелких уколов иглой. Татуировки якудзы, помимо ощутимой физической боли, предполагают весомые социальные и психологические последствия. И, конечно, татуировщик должен сделать так, чтобы клиент ушел от него довольным: ибо иметь среди клиентов недовольных мафиози из якудзы — это последнее, что ему нужно. «Кожа состоит из нескольких слоев, но для того, чтобы тело удерживало и воспроизводило картинку, краска должна проникать до третьего-четвертого слоя. Проблема заключается в том, что толщина дермы в разных местах тела разная», — объясняет мастер-татуировщик Хорицуне Второй, который потягивает пиво, излучая тихую сосредоточенность часовщика. Он явно считает свое ремесло не просто профессией, но высоким искусством. «Я не делаю татуировки первому зашедшему человеку, — продолжает он, — нанесение татуировки — дело серьезное, поэтому я трачу немало времени на то, чтобы провести с клиентом консультацию и удостовериться в том, что он готов нанести татуировку».

Покрытие татуировками всего тела занимает от одного до двух лет (а то и нескольких лет, если член якудзы то садится в тюрьму, то освобождается, шутит Хорицуне), а стоить это может больше 10 тыс. долларов. В обществе, где все пронизано ритуалом и иерархией, «семьи» якудзы вкладывают в свои ритуалы больше смысла, чем любые аналогичные организации мира. Верность «семье» является пожизненной (правда, ее член и может попросить о «почетной отставке», хотя, по всей видимости, платит за это своим мизинцем), причем, как и мафии, эта верность ставится выше обязанностей человека по отношению к его кровным родственникам. Измена или грубое неподчинение являются тягчайшими преступлениями. Татуировки же служат зримым напоминанием об этих узах. Кроме того, они являются эффективным предостережением для посторонних или соперников. Разумеется, эта доведенная до крайности преданность может иметь ужасные последствия, если структура «:семей» распадается, поскольку ее логика предполагает сражаться до смерти. Война Ямагучи и Ичивы была внутрисемейным делом, поэтому насилие и имело такой накал.

По словам Хорицуне, еще десять-пятнадцать лет назад якудзы составляли 90 % его клиентов. «Сегодня это на 50 % обычные люди и на 50 % — якудзы. И, конечно, большинство обычных людей — это взрослая молодежь, для которой татуировка — веление моды, а не знак верности и преданности». Определенно, резкое выделение молодежной культуры 90 — х годов и ее внезапные индивидуалистические эксперименты явились признаками огромных перемен для страны, в которой вплоть до 80-х годов граждане от рождения до смерти ходили в невыразительной униформе — от школьной до рабочей. Однако эта статистика говорит нам кое-что и о самой якудзе, и о том положении, в котором она оказалась. «Боссы всегда платили за татуировки своих бойцов, но, честно говоря, для многих из них эти расходы оказались непомерными — отсюда и уменьшение числа моих клиентов из якудзы», — вздыхает Хорицуне. Сейчас дела у якудзы идут далеко не блестяще. Она остается одним из важнейших элементов японского общества, однако после того, как лопнул «пузырь», по авторитету этой мафии был нанесен ряд беспрецедентных ударов — как врагами якудзы в Японии, так и ее иностранными соперниками, которые принялись сокращать ее экономическую базу. Как и вся остальная Япония, якудза, пытаясь приспособиться к эпохе глобализации, натолкнулась на целый ряд трудностей. Хотя большую часть XX века якудза и не была так популярна, как любят считать ее члены, она пользовалась известным влиянием. То, что она была на положении аутсайдера, всегда было парадоксальным. Хотя «семьи» якудзы возникли в значительной степени из среды люмпенов, она всегда пользовалась вниманием и поддержкой со стороны правых националистических движений, а в период между двумя войнами и правительство, и бизнес эффективно использовали членов якудзы в качестве штрейкбрехеров. Когда в конце Второй мировой войны разоренную Японию оккупировали Соединенные Штаты, именно якудза уже в считаные дни после капитуляции страны взялась за восстановление ее экономики, создав мощный черный рынок. Американцы терпели якудзу и нередко с ней сотрудничали, точно так же, как они принимали помощь сицилийской мафии, наводя порядок на юге Италии после своей высадки в Сицилии в 1943 году. Мафия там установила пронизанные коррупцией отношения с Христианско-демократической партией, которая в годы «холодной войны» была главной политической силой Италии. Аналогичным образом якудза установила тесные контакты с Либерально-демократической партией, которая в тот же период доминировала в Японии, однако в отличие от христианских демократов благополучно пережила падение коммунизма и правит страной в настоящее время, несмотря на несколько перерывов в этом правлении.