Теневой клуб - [21]
— Наконец Дрю видит свои ногти, поворачивается к тренеру, морда у него вся перекорёживается, как будто он вот-вот расчихается, и пытается что-то сказать, а получается только «Я... я... я... не... не... не...», и старается спрятать ноги, и вот тут вся команда ложится от смеха. Не, эти накрашенные ногти надо было видеть! Смешнее не найдёте во всей мировой истории!
— Шикарно!
— Классика!
— Потрясающе!
— Короче, — продолжал Рэндал. — Дрю не может слова из себя выдавить от стыда, и тут — вы только представьте! — тренер тоже ка-ак покатится!
При этих словах те из нас, кто ещё сдерживался, больше не вынес. Мы все заржали, как кони. Радовались, что унизили Дрю Лэндерса. Ну не вывих, а?
Отсмеявшись, Рэндал закончил свой рассказ:
— А сейчас самое интересное. Сидим мы там, ухахатываемся над этими чумовыми красными ногтями, и тут Дрю Лэндерс, мистер Самый-Мачистый-Из-Всех-Пловцов, взял и разревелся!
— Ура! — закричал Даррен. — Мы отомщены!
— Мы все отомщены! — подхватила Шерил. — И чем больше они станут нас унижать, тем страшнее будет наша месть!
Все согласились. Даже О_о, скромная, тихая О_о, беспрестанно улыбалась во весь рот. Оказалось, под внешностью книжного червя скрывается нормальный подросток, как и все мы, ловящий кайф от своих маленьких проделок.
— Внимание все! — провозгласила О_о. — Я вам тут сейчас кое-что прочитаю.
Всё внимание обратилось на неё. Она вытащила из кармана листок бумаги.
— Как вы знаете, труба Дэвида Бергера, заклятого врага нашего Джейсона, непостижимым образом выродила из себя зелёную слизь.
Все захихикали.
— Так вот, — продолжала О_о, — мне бы хотелось прочитать вам этот стишок из газеты, вышедшей в старшей школе на этой неделе. Не неполной старшей, а старшей школы!
— Похоже, мы стали подлинной сенсацией, — сказал я.
— Слушайте.
Она расправила бумажку — вырезку из газеты — и начала читать:
Команды в поле круты, Победа, хэппи энд, Но Дэвид дунул в дудку и заплевал весь бэнд. Он сделал это с шиком, Со стилем, без труда. Обгаженные с криком Рванули кто куда. Заплёван липкой дрянью, Вдруг киксанул тромбон, Флейтисты сыплют бранью, И дирижёр взбешён. Весь бэнд наш разбежался Крича: "Какой скандал! Наш Дэвид облажался И всех нас облажал!" Они в плащах явились На следующий уикэнд — На случай, если Дэвид Опять загадит бэнд.
Мы уже просто катались, хохоча так, что разболелись животы. У вас когда-нибудь бывало так, что смех одного члена компании заражает всех остальных, и вы смеётесь, смеётесь, не в силах остановиться? Вот так было сейчас с нами. Тарантул, слизь, лак для ногтей, дневник, змея и зелёная кровь — это уже чересчур! Мы могли лишь хохотать и хохотать.
Наконец через несколько минут, мы кое-как успокоились, сопя и вытирая слёзы. Приступ утих. Костёр разгорелся, яростное пламя стреляло искрами в темнеющее небо. Мы расслабились; и тут обнаружилось, что во время припадка смеха я откинулся назад и моя голова каким-то непонятным образом сама собой уютно расположилась на коленях у Шерил. Я взглянул вверх — Шерил улыбнулась мне. Она играла моими волосами. Самое странное, что я не ощущал ни малейшей неловкости!
— Классика, — подвёл итог Джейсон; и хотя он повторил это слово уже раз сто, все поняли, что он имел в виду на этот раз: ещё три недели назад мы едва знали друг друга, но в данный момент любой из нас поклялся бы, что мы лучшие друзья на свете.
Я взглянул на Шерил, чьи волосы колыхались в каком-то дюйме над моим носом, и улыбнулся.
И вот тогда я услышал это. Мы все услышали. Я подскочил, как пружина, и все головы повернулись туда, откуда донёсся звук.
— Что это? — спросил Рэндал.
— Тс-с! — шикнула Шерил.
Мы навострили уши и снова услышали потрескивание веточек, хруст листьев. Там, над котлованом, по другую сторону Стоунхенджа, что-то двигалось! Мы все одновременно подумали об одном и том же. Никто никогда не видел в наших лесах медведей, но Ральфи Шерман клялся-божился, что к нему как-то подрулил Бигфут, а потом сбежал. Правда, Ральфи Шерман также рассказывал, что однажды его похитил одноглазый пришелец, забрал с собой в какую-то отдалённую галактику, а потом вернул обратно как раз к началу вечерней телепрограммы. Так что никто особенно не верил россказням Ральфи Шермана; и всё же — кто его знает... По городу ходили слухи о пуме, которую застрелила семья, отправившаяся в поход всего в тридцати милях отсюда. Оружия ни у кого из нас не было. В нашем лесу водятся олени... А что, если это никакой не олень?
Мы все молчали, вслушиваясь в едва уловимые шумы всего в нескольких футах от нас. Я потянул носом — если это большое животное, то, может, я различу его запах? Но всё, что мне удалось унюхать — это дым костра. А дальше я ляпнул самую большую глупость, когда-либо произнесённую на старушке-Земле:
— Схожу-ка посмотрю.
В провожатые мне никто набиваться не стал. Я медленно взобрался по земляному откосу, там, где один из углов каменного фундамента оплыл несколько десятилетий назад.
Здесь, по другую сторону Стоунхенджа, я был один как перст, и, насколько я понимал, на том моя жизнь могла бы и закончиться. И всё же я заставил себя двигаться дальше, потому что сидеть внизу, словно рыбка на крючке, и ждать неизвестно чего ещё хуже. Я пошёл вокруг Стоунхенджа и снова услышал знакомый шелест веток. Тот же шум! Без сомнения, здесь что-то не так — за углом старого фундамента кто-то двигался. Моё сердце понеслось вскачь. Хорошо бы увидеть ЭТО прежде, чем оно увидит меня, тогда всё было бы в порядке. Если это олень, я попросту спущусь обратно вниз — дело закрыто. Если это что-нибудь похуже, тогда я предупрежу остальных, и те разбегутся. Правда, в последнем случае ЭТО, скорее всего, первым делом набросится на меня, поскольку я уже прямо перед его носом; но я решил не давать подобным мыслям воли.
Мир без голода и болезней, мир, в котором не существует ни войн, ни нищеты. Даже смерть отступила от человечества, а люди получили возможность омоложения, и быстрого восстановления от ужасных травм, в прежние века не совместимых с жизнью. Лишь особая каста – жнецы – имеют право отнимать жизни, чтобы держать под контролем численность населения.Подростки Ситра и Роуэн избраны в качестве подмастерьев жнеца, хотя вовсе не желают этим заниматься. За один лишь год им предстоит овладеть «искусством» изъятия жизни.
Калифорния охвачена засухой. Теперь каждый гражданин обязан строго соблюдать определенные правила: отказаться от поливки газона, от наполнения бассейна, ограничить время принятия душа. День за днем, снова и снова. До тех пор, в кранах не останется ни капли влаги. И тихая улочка в пригороде, где Алисса живет со своими родителями и младшим братом, превращается в зону отчаяния. Соседи, прежде едва кивавшие друг другу, вынуждены как-то договариваться перед лицом общей беды. Родители Алиссы, отправившиеся на поиски воды, не вернулись домой, и девушка-подросток вынуждена взять ответственность за свою жизнь и жизнь малолетнего брата в свои руки. Либо они найдут воду, либо погибнут. И помощи ждать неоткуда…
В мире идет великий Праздник. Празднуют боги — «вещества». Хиро, Коко, Мэри-Джейн и прочие. Они спускаются вниз, на землю, чтобы соблазнять людей. Но они не могут спуститься по собственной инициативе — люди должны их призвать. И люди призывают. А потом не могут вырваться из удушливых объятий «богов». На удочку Рокси (оксиконтина, сильнейшего анальгетика, вызывающего страшную зависимость) попался хороший мальчик Айзек. Его сестра Айви, страдающая от синдрома дефицита внимания, сидит на аддералле. Как брат с сестрой борются с «богами», кто выигрывает, а кто проигрывает в этой битве, как «боги», которые на самом деле демоны, очаровывают человечество и ведут его к гибели — вот о чем эта книга. Нил Шустерман и его сын Джаррод подняли тему опиоидов в США.
Заготовительный лагерь «Веселый дровосек» уничтожен, однако родители продолжают отправлять своих детей на «разборку», как только те перестают соответствовать их ожиданиям. Счастливчики, кому удалось спастись, укрываются в убежище.Сторонники «разборки» создают нового «человека», соединив в нем лучшее, что взяли от погибших подростков. Продукт «сборки» – обладает ли он душой? И как его судьба оказалась связанной с жизнью Коннора и Рисы?
Ник и Элли погибают в автомобильной катастрофе. После смерти они попадают в Страну затерянных душ — своего рода чистилище, находящееся между раем и адом. Ник доволен создавшимся положением, а Элли готова отдать буквально все, вплоть до собственного тела, лишь бы выбраться из странного места, в которое они попали.
Родители 16-летнего Коннора решили отказаться от него, потому что его непростой характер доставлял им слишком много неприятностей. У 15-летней Рисы родителей нет, она живёт в интернате, и чиновники пришли к выводу, что на дальнейшее содержание Рисы у них просто нет средств. 13-летний Лев всегда знал, что однажды покинет свою семью и, как предполагает его религия, пожертвует собой ради других. Теперь, согласно законам их общества, Коннор, Риса и Лев должны отправиться в заготовительный лагерь и быть разобранными на донорские органы.
Игорь Дуэль — известный писатель и бывалый моряк. Прошел три океана, работал матросом, первым помощником капитана. И за те же годы — выпустил шестнадцать книг, работал в «Новом мире»… Конечно, вспоминается замечательный прозаик-мореход Виктор Конецкий с его корабельными байками. Но у Игоря Дуэля свой опыт и свой фарватер в литературе. Герой романа «Тельняшка математика» — талантливый ученый Юрий Булавин — стремится «жить не по лжи». Но реальность постоянно старается заставить его изменить этому принципу. Во время работы Юрия в научном институте его идею присваивает высокопоставленный делец от науки.
Ну вот, одна в большом городе… За что боролись? Страшно, одиноко, но почему-то и весело одновременно. Только в таком состоянии может прийти бредовая мысль об открытии ресторана. Нет ни денег, ни опыта, ни связей, зато много веселых друзей, перекочевавших из прошлой жизни. Так неоднозначно и идем к неожиданно придуманной цели. Да, и еще срочно нужен кто-то рядом — для симметрии, гармонии и простых человеческих радостей. Да не абы кто, а тот самый — единственный и навсегда! Круто бы еще стать известным журналистом, например.
Юрий Мамлеев — родоначальник жанра метафизического реализма, основатель литературно-философской школы. Сверхзадача метафизика — раскрытие внутренних бездн, которые таятся в душе человека. Самое афористичное определение прозы Мамлеева — Литература конца света. Жизнь довольно кошмарна: она коротка… Настоящая литература обладает эффектом катарсиса — который безусловен в прозе Юрия Мамлеева — ее исход таинственное очищение, даже если жизнь описана в ней как грязь. Главная цель писателя — сохранить или разбудить духовное начало в человеке, осознав существование великой метафизической тайны Бытия. В 3-й том Собрания сочинений включены романы «Крылья ужаса», «Мир и хохот», а также циклы рассказов.
…22 декабря проспект Руставели перекрыла бронетехника. Заправочный пункт устроили у Оперного театра, что подчёркивало драматизм ситуации и напоминало о том, что Грузия поющая страна. Бронемашины выглядели бутафорией к какой-нибудь современной постановке Верди. Казалось, люк переднего танка вот-вот откинется, оттуда вылезет Дон Карлос и запоёт. Танки пыхтели, разбивали асфальт, медленно продвигаясь, брали в кольцо Дом правительства. Над кафе «Воды Лагидзе» билось полотнище с красным крестом…
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
Кошмар возвращается...Теневого клуба больше нет. Группа ребят, бывших в чём-либо вторыми, сыграла над своими соперниками-«первыми» несколько неприятных шуток, но вскоре ситуация вырвалась из-под контроля. Теперь Джареду и членам бывшего Теневого клуба приходится нелегко — их репутация сильно пошатнулась. Положение ухудшается, когда в школу приходит новый «золотой мальчик», Алек Смартц, над которым кто-то проделывает серию отвратительных трюков — и все обвиняют в них Джареда. Отвергнутый бывшими товарищами по клубу и полный решимости доказать свою невиновность, Джаред вынужден охотиться на злоумышленника в одиночку, и его жизнь превращается в кошмар похлеще, чем при Теневом клубе.«Автор умело рассказывает захватывающую историю..