Теневая Линия. Ловцы звёзд. Звёздный Рубеж - [279]

Лицо Танни Ловенталь отразило целую гамму эмоций. Наконец она остановилась на задиристой улыбке.

— Том, я-то думала, я буду первой. Никогда бы не подумала, что можно так быстро бегать на коротких ножках.

Они с Макс обменялись испепеляющими взглядами. Воздух разорвал лязг скрестившихся рапир. Потом Макс улыбнулась и представилась. Они с Танни миновали рифы первого знакомства в считанные секунды.

Бэкхарт взглянул на часы:

— Проклятие, уже поздно. Я сейчас кому-то…

В комнату торопливо вбежала сестра с переносным коммуникатором.

— Вам звонят, капитан Мак-Кленнон.

— Дайте-ка мне, — приказал адмирал и выхватил трубку из рук растерявшейся сестры. — Джонс? Нашел ее? Она на линии? Хорошо. Томас, твоя мать. — Он передал телефон Томасу и вернулся к игре.

Мак-Кленнон не знал, что ему делать и что говорить. Они с матерью стали почти чужими друг другу. Она была до мозга костей обитательницей Старой Земли, и они отчаянно ссорились с тех самых пор, как он вступил во флот. Их последняя встреча, как раз перед операцией у сейнеров, закончилась очень печально.

— Мама?

— Томми? Это действительно ты?

— Да.

— Я думала, ты погиб. Когда они явились ко мне в квартиру… Боже, мне сказали, что ты замешан в эту историю с войной. Из-за нее всю планету поставили с ног на голову. Повсюду патрули. Они хватают людей прямо на улицах!

— Да, я имею к этому кое-какое отношение…

Мама ничуть не изменилась. Ему не удавалось вставить ни слова.

— Мне сказали, ты женился. Она хорошая?

— У нас ничего не получилось, но она была очень хорошая. Она бы тебе понравилась.

Он оглядел присутствующих. Казалось, только адмирал догадывался, о чем его спрашивает мать.

Они говорили недолго. С тех пор, как они пошли разными путями, у них осталось мало тем для разговора. Достаточно было того, что, несмотря на все свои различия, они не были безразличны друг другу.

Закончив разговор, Мак-Кленнон передал телефон адмиралу.

— Благодарю вас, сэр.

— Я твой должник, Томас, одно задание за другим. Я отправил вас в ад на целых четыре года. Извиняться не буду. Вы — лучшие. Там и требовались лучшие. Но теперь я могу попытаться загладить свою вину. Я могу попытаться доказать тебе, что не все у тебя отнял… — Казалось, адмирал не может подобрать нужные слова.

— Благодарю вас, сэр.

На этот раз растерянная и смирившаяся сестра сама распахнула дверь. На пороге стоял юноша в черной форме гардемарина.

— Дядя Том?

— Хорст-Иоганн! Боже, приятель, тебя не узнать. Ты вырос на полметра!

К собравшимся присоединился сын Юппа фон Драхова. С тех пор, как его родители расстались, мальчик был ближе к Мак-Кленнону, чем к собственному отцу. Хорст остался на попечении отца и никак не мог простить тому его постоянное отсутствие. Томас никак не мог объяснить себе привязанности парнишки. Мальчик видел отца гораздо чаще, чем его… Он вспомнил о своей матери и подумал, что дети по особой логике судят тот вид взрослых, который называется родителями.

Мак-Кленнон откинулся на подушках и окинул взглядом собравшихся. Кружок небольшой, подумалось ему, зато собрались настоящие друзья. На удивление хорошие друзья, если вспомнить о том, что ему пришлось пережить за последние годы… Друзья, которых, как ему часто казалось, он потерял.

Неужели он действительно так долго отсутствовал, заблудившись где-то в дебрях своего сознания?

Теперь вселенная казалась юной и свежей, созданной специально для него. Даже воспоминания, оставленные звездной рыбой, и надвигающийся из центра рок не могли ее омрачить.

Хорст-Иоганн простился первым, пообещав заглянуть в ближайшие выходные. За ним последовал Маус, которому пора было возвращаться к своим затянувшимся отчетам и рапортам, потом Танни, которая должна была заступить на свой пост на «Марафоне». Она исчезла, шепнув ему на ухо обещание, не оставившее у него сомнений, что его мужское достоинство не атрофировалось за недели в больнице.

Бэкхарт молча сидел на стуле и ждал с терпеливостью каменного изваяния Рамзеса.

— Пора уходить и нам, — объявила Макс через полчаса после ухода Танни. — Грете надо возвращаться к утренним занятиям. Будь умницей. И постарайся не подцепить еще одной блондиночки.

Мак-Кленнон самодовольно ухмыльнулся.

— Ты еще придешь?

— Конечно. Я глаз с тебя не спущу. Больше ты от меня не улизнешь… Да, много воды утекло, Уолтер.

Грета залилась румянцем.

— Спасибо, что пришла. И тебе, Грета. Спасибо. Иди сюда. — Он обнял ее и шепнул: — Если понадоблюсь, ты знаешь, где меня искать.

— Знаю.

— Очень важно знать, что ты кому-то нужен.

— Знаю. Я приду в субботу.

Когда женщины ушли, Бэкхарт еще несколько минут сидел молча.

— А вас не хватятся в конторе? — спросил наконец Мак-Кленнон.

— Я не такой незаменимый, как мне казалось, Томас. Я возвращаюсь после шестимесячной операции и обнаруживаю, что у них все схвачено и никаких проблем на горизонте.

— Что у вас на уме?

— На самом деле, я уже сказал это, лучше, наверное, не получится. Мне жаль, что пришлось так с тобой поступить.

— Вы сожалеете, но во второй раз сделали бы то же самое.

— Если придется. Но не думаю, что надо будет. Теперь, черт возьми, у нас затишье. Все внимание приковано к войне.