Тенета - [31]
Татьяна согласно кивнула.
— Я жду вас на станции, Уиффуи!
Через положенное время гость переступил порог первой шлюзовой. Радующийся посетителю Бим дружелюбно обнюхал протянутый к нему нос с чёрным пятнышком, сделал попытку лизнуть, и первым поспешил на кухню — знал, хитрец, что с прибывшими вначале пьют чай и ведут неспешные разговоры, во время которых псу перепадают вкусные кусочки.
Татьяна уже не удивилась, когда такай одним прыжком перескочил разделявшее их пространство, обхватил её руки хвостом и потряс в приветственном жесте.
— Я — штатный механик Института Лазаретов на перекрёстках миров, доктор. Прибыл по указанию руководства, чтобы установить на станции новый режим защиты. Когда я могу приступить?
Немного ошарашенная энергичностью такая, Татьяна пожала плечами.
— Вы можете приступать немедленно, но, по традиции станции — гостей и пациентов, если позволяет состояние последних, угощают чаем!
Такай распустил петлю хвоста, заинтересованно оглядел Татьяну с ног до головы.
— Какая ленивая традиция! — весело заявил он. — Но я подчинюсь ей с удовольствием. Если только чи-ай не означает игру в ннанэк — её я не ощущаю!
— Ох, нет! — рассмеялась Татьяна. — Мне ннанэк не по силам — у меня пространственный кретинизм! Мне до сих пор не понятно, как можно равномерно разместить на трёх плоскостях четыре вида ракушек…
— Используя пятое измерение, полагаю! — улыбнулся такай. — Ведите меня, доктор, к этому чи-аю!
Однако чая такаю выпить так и не довелось. Едва Уиффуи вошёл на кухню — отчаянно завертел носом и одним прыжком очутился у контейнера, где Татьяна хранила заветный пакетик с кофе.
Засунув нос в мгновенно вскрытый пакет, направив туда же взгляд и уши, Уиффуи оживлённо забил себя по бокам розовым хвостом.
— Что за семена? — воскликнул он, со свистом втягивая воздух. — Какой функциональный аромат! Он заставляет мои моторы реветь в холостом режиме!
— О, господи! — искренне сказала Татьяна и отобрала у такая упаковку. — Это надо не нюхать, а пить! Дайте, я сделаю.
Гость с сожалением отцепился от пакета, сел за стол, сложив ручки на животе, и принялся следить за действиями Татьяны Викторовны, умильно сверкая бусинками глаз.
Прежде чем засыпать зерна в измельчитель синтезака, Татьяна запросила у Э данные по физиологии такаев. Её интересовало — не будет ли инопланетный напиток вреден их метаболизму? Управляющий Разум подумал и выдал благосклонный ответ — кофе такаю не возбранялось.
— В моём корабле лежит ваш заказ с М-63, - неожиданно сообщил тот. — Поскольку я следовал через их врата, комплектовщики подсунули мне контейнер с медикаментами для Лазарета и оборудование для отслеживания сигналов дальней связи.
— Спасибо! — улыбнулась Татьяна, следя за кофе, поднимающемся в кривобокой турке.
Иногда ей казалось, что Э специально не соблюдает параметры предметов земного обихода при воспроизведении в синтезаке. Вопрос — для чего он это делал?
Из коридора влетел, растопырив ниточки-щупальца, Шуня. Чирикая, метнулся к Татьяне на шею, обвился, словно шарфик и затих — соскучился!
— У вас есть псевдотамп? — такай повертел носом. — Они забавные! У меня когда-то был. Потом сломался. Я пытался починить, но…
Подняв брови, Татьяна посмотрела на Уиффуи.
— А я считала, что такаи — урождённые механики — могут починить всё, что угодно!
Урождённый механик погрустнел.
— Я тоже так считал, доктор! Я могу с закрытыми глазами перебрать по блоку лифт-реактор станции или гипердвигатель среднего крейсера. А вот такое мелкое недоразумение — никак!
Шуня возмущённо задвигался и так обвился вокруг шеи Татьяны Викторовны, что чуть не задушил. Она осторожно сняла его и сунула в карман комбинезона. Ограничение пространства тут же подействовало благотворно — тамп задремал.
Татьяна поставила перед гостем чашку с дымящимся напитком, и села напротив на любимый стул. Такай шумно втянул своей «сыроежкой» дым и улыбнулся так широко, что казалось — он сейчас вывернется наизнанку.
— Этот напиток пахнет свежей смазкой! — заявил Уиффуи и выпил залпом всю чашку. Кажется, изо рта его вырвалось облачко пара. — Нет ничего лучше запаха правильного функционирования!
Миг — и низенький механик уже стоял на ногах. Татьяна только успела поднести свою чашку ко рту и испугаться за гостя, который, не моргнув глазом, упился кипятком.
— Ведите меня в Центр Управления, доктор Лу-Танни. Мне потребуется допуск в два основных и один дополнительный энергетические узлы станции, чтобы перенастроить систему защиты. Но вначале я должен протестировать ваш Управляющий Разум на уровни адекватного реагирования. Насколько я изучал ситуацию — ваш Лазарет не подвергался переоборудованию несколько сотен круговых циклов по метрике Ассоциации.
— При Лу-Тане? — на всякий случай уточнила Татьяна.
— И даже ранее! — энергично кивнул такай.
Прихватив свою чашку с недопитым кофе, Татьяна Викторовна повела гостя в Центр Управления. Едва переступив порог помещения, такай двумя прыжками переместился за консоль и активировал несколько тач-панелей. Свет в комнате погас. Двери мягко толкнули Татьяну, побуждая либо войти, либо вернуться в коридор.
Задумалась в процессе написания — что может преодолеть человек? Он слаб, у него мягкая кожа, нежные ткани, нет когтей и зубов, нет панциря или крыльев. Он легко поддается чужому влиянию и сбивается с истинного пути. Ему не преодолеть высокие горы — без кислородной маски и альпенштока, океаны — без кораблей, космос — без звездолётов. Получается, человек не может преодолеть ничего. Кроме одного. Он может преодолеть себя самого. А человек — это целая Вселенная…
Где бы человек ни оказался, как бы ни прятался, ни пытался забыться — рано или поздно прошлое настигнет его. И может поглотить, навсегда укутав в слепом пробуждении давно истекшего времени. Из мутного ужаса последних лет она бежала в стерильный покой коридоров станции, здесь обрела смысл жизни и твердую уверенность в том, что нашла свое место в этом мире. А теперь тоскующее сердце пыталось разбить эту тишину плачем о новой боли. О новой, яркой и острой боли, которая приносит лишь потери и разочарования…
Эта история слишком детская для фэнтези и слишком взрослая для сказки. Она была написана очень давно и заканчивалась плохо. Позже я решила, что в мире и так много боли, и изменила финал. Для любителей сказок про принцесс и чудесные превращения, благородных королей и человеческую подлость. Для любителей хэппи-эндов.
Книга первая цикла "Волчица". Задумывалась как стандартный женский роман, с обязательным присутствием соответствующих штампов, как, помните, Юрковский говорил: "Он длинно обнял ее всю!":) А вышло вот что…
Аннотация:Смена декораций. Мужчина, такая же декорация для женщины, как и все остальное, не находите?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.