Тень Уробороса. Эпоха лицедеев - [15]

Удачно разыграв скандал, Вайтфилд сбежала домой. И вдруг с удивлением обнаружила, что за полтора года совместной жизни успела привыкнуть к Калиостро. Не то чтобы у нее изменились ориентиры или она влюбилась. Но ей, к примеру, очень нравились его прекрасные глаза. Ни у одной женщины Аврора еще не встречала таких глаз, не говоря уж о мужчинах. А в глаза Дика она могла бы смотреть часами, ничего не делая и ни о чем не думая. Или его голос. Все-таки, независимо от пола, как человек Риккардо Калиостро весьма недурен. И делает всё всегда сердечно, без лживых уверток, свойственных подавляющему большинству управленцев. Хотя с его интеллектом и при желании, мог бы. Да что тут удивляться? В отличие от многих, со своими связями он может позволить себе роскошь быть честным, и при этом — не утонуть. Не у всех тетка — генерал, а отец — «черный эльф»…

Аврора поймала себя на том, что, задумавшись, бесцельно бродит по своему дому и жует дольки синтетического цитруса. Ну уж нет, прочь эти мысли! Ее жизнь с капитаном — сродни вот этому искусственному плоду. Подмена той, настоящей, которой она жила прежде.

Три дня тянулись бесконечно. Вайтфилд ловила себя на том, что с каждым часом все чаще вспоминает Дика. И вот наконец сигнал от Соколика: ваш… друг приехал в Нью-Йорк, вам нужно ненадолго вернуться к нему. Аврора не раздражилась на его обычный преднамеренный «спотык» перед упоминанием о друге. Она даже не стала расспрашивать посредника, что и как прошло.

А знать это ей не мешало бы.

Сотрудник-осведомитель передал Тимерлану новую информацию: Калиостро отправляется в Детройт из-за аварии в Инкубаторе. Соколик переслал полученные сведения выше, тому, кому положено было сообщать малейшие факты, появляющиеся в связи с делом капитана Калиостро. Загадочный Хозяин своими путями узнал о том, кто из представителей прессы находится в данный момент в Детройте. Подошел бы любой, но все же удача была на стороне Хозяина. В Детройте оказался Люк Вейнфлетт, корреспондент известнейшей газеты «Сенсации». Голограмма была запущена к нему в последний день пребывания Дика в том городе. И уже на следующий день скандальное интервью было опубликовано в передовице издания.

Но накануне вечером Аврора Вайтфилд ринулась на встречу с Калиостро.

Дик выглядел уставшим, как никогда. Устраиваясь возле него в постели, девушка внезапно ощутила вспышку сильного желания. Прежде она и помыслить не могла о таком в отношении парня! Авроре стало не по себе, и в то же время чувство запретного лишь подогревало ее инстинкт. Она была готова на все, лишь бы он сейчас хотя бы притронулся к ней.

Однако теперь уже Дик, проученный бесконечными распрями с холодной и раздражительной подругой, предпочел сон. Она ведь сама перед этим отправила его спать, не ожидая, что все в ней изменится уже спустя несколько минут.

Калиостро продрых всю ночь как убитый, а Вайтфилд раздумывала над тем, как завтра они окончательно разорвут отношения по чьему-то паскудному сценарию. И ей было столь же мерзко, сколь мерзко было полтора года назад, когда скользкий Тимерлан Соколик предлагал ей сделку. Она тихо плакала, комкая и терзая простыню.

Утром же, едва она заснула, Дик поднялся и умчался в Управление, а робот-рассыльный впервые посетил его жилище, чтобы передать Авроре свежий экземпляр «Сенсаций».

— Твари! — отшвырнув проклятую газету, что есть духу закричала она — просто так, в небо, стоя у закрытого окна.

«А ты разве не сама этого хотела?» — удивился в ее голове голос прежней Авроры.

Она вздрогнула и взглянула на свое отражение в полированной поверхности кухонных панелей.

6. Версии, версии…

Нью-Йорк, квартира Дика, 6 августа 1001 года.

— Ч-черт! Карма какая-то! — сказал я, приняв версию жены как вполне правдоподобную. — Не иначе как в какой-нибудь из прошлых жизней я натворил такое, что теперь буду получать по башке бесконечно…

Вообще-то я пошутил. Не верю я на самом деле во всякие «переселения душ». Но ведь надо было как-то разбавить ситуацию.

— Хе-хе. Ну, может быть, сейчас ты как никогда был близок к истине, — усмехнулась Фанни.

— Подожди, ты мне лучше объясни, от кого Аврора могла получить это… гм… задание? Кому она передала программу с моей «фикшеной»?

— Ты ждешь, что я назову тебе имена? Откуда же я могу знать? Я лишь фантазировала на тему того, зачем фригидной тетке было связываться с типом вроде тебя!

Не могу и передать, сколько язвительности было в тоне ее последней реплики.

— Ревность — огромная движущая сила, не находишь? — я попытался поцеловать Фанни, однако гречанка отбрыкалась от меня и гордо вздернула подбородок.

— Знаешь, однажды моя мама была приглашена в театральную комиссию. Мне было, кажется, восемь или девять, — жена потянулась и с надеждой покосилась на кровать, а затем с намеком — на часы. — Не помню уж, зачем она взяла меня с собой на тот кастинг. Отбирали актеров для какой-то музыкально-романтической «фильмы». Она сказала: «Будешь сидеть тихо, как деактивированный робот-полотер!». Ну, я и сидела. Пригласили двух претендентов на роли главных героев — парня и девушку. Парню тихонько шепнули, чтобы он сразу же при входе в студию обнял партнершу. А девушку не предупредили ни о чем. Прослушивание началось. Ворвавшись к нам, актер кинулся к актрисе, придушил ее в объятиях, чуть ли не расцеловал, затем по команде главного «жюрителя» отпустил. Обескураженная актриса стояла с приоткрытым ртом и большими круглыми глазами. Кто-то из комиссии спросил вначале парня: «Что вы почувствовали?» И тот начал распинаться: «Словно свежий морской бриз коснулся меня своим нежным дыханием…» В таком духе. Пока смеющиеся члены комиссии его не остановили и не попросили покинуть студию. Тот же вопрос задали актрисе. И она промямлила что-то невразумительное, вроде: «Н-ничего!» Отпустили и ее. И в итоге для съемок отобрали эту девушку. Спустя несколько лет я вспомнила тот случай и спросила маму, почему так, ведь актер говорил красиво и прочувствованно, а актриса явно растерялась и даже не смогла сыграть эмоцию. Знаешь, что мне ответила мама? «Главное, Фи, это отсутствие фальши. И не только у лицедеев»…