Тень скарабея - [18]

В этом доме звуков было много, казалось, с наступлением ночи здесь оживает каждый предмет, каждая маленькая статуэтка или шкатулочка, оружие и полотна известных мастеров на стенах. Сначала Кейтлин эти звуки пугали, но постепенно она начала к ним привыкать и иногда переставала слышать. Но не сегодня.

После странного, пугающего видения сон не шел. Камин почти остыл, и ноги закоченели. Можно позвать Лиз и попросить растопить его заново или самой подкинуть в затухающее пламя пару поленьев, но и для первого, и для второго нужно было встать, а Кейтлин замерзла и не хотела вылезать из-под одеяла. Дождь усилился. Но даже сквозь стук капель по подоконнику и стеклу пробивалось тихое пересвистывание из сада. Соскочив с кровати, девушка подкралась к окну. Разглядеть ничего не получилось, только слабый отсвет то ли факела, то ли газового фонаря. Кейтлин наспех натянула капот и, выдвинув ящик тумбочки, достала револьвер, подаренный отцом в прошлом году.

Девушка еще какое-то время надеялась на то, что ей почудилось и на самом деле в саду никого нет. Но слух, обострившийся от предчувствия опасности, уловил новые звуки, подтверждающие нехорошие подозрения. С тихим звоном разбилось оконное стекло на первом этаже, и Кейтлин, плотнее запахнув капот, выскочила из своей комнаты и кинулась вниз. Она знала: откуда бы ни пришла опасность, с чем бы она ни была связана, лучшая защита — нападение, именно этому учил ее отец. Так случилось, что, кроме нее, встать на охрану дома могла лишь Лиз, но Лиз никогда не пользовалась оружием. Мэлори стар, а Меган — тихий цветок, который не перенесет еще одного потрясения. Конюх и кухарка вообще живут в отдельном домике для прислуги, в саду, и даже если услышат шум, вряд ли кинутся, рискуя жизнью, спасать хозяев, которых знают без году неделя.

По коридору девушка кралась, стараясь не задеть ни один из экспонатов дядиной коллекции. Ступала осторожно и тихо — она даже обуваться не стала, чтобы не производить лишнего шума. Услышав неясный звук в коридоре за поворотом, Кейтлин предусмотрительно опустила руку с револьвером вниз, так, чтобы длинный рукав халата скрыл оружие, и, прижавшись к стене, на подгибающихся ногах двинулась вперед, в полной мере ощущая всю нелогичность своего поведения. Гораздо правильнее было бы запереться у себя в комнате и надеяться, что опасность минует. Но поступить так Кейтлин не могла: все же она находилась в доме не одна, и судьба остальных обитателей была ей небезразлична. Она с детства усвоила, что хозяйка — это не только привилегии, но и обязанности, главнейшая из которых — защищать.

Их было четверо, в темных удобных костюмах и кепках, натянутых на глаза. Один из них тащил не смеющую даже пикнуть Лиз. Тяжелая чугунная сковородка валялась на полу. Служанка, многое повидавшая на своем веку, судя по всему, пыталась защититься.

Кейтлин замерла, не зная, что предпринять. Грабители были вооружены, стрелять, не опасаясь, что Лиз причинят вред, нельзя, а бросать оружие глупо. Так и не составив плана действий, девушка осторожно двинулась вперед. Она слышала, что с нападающими лучше говорить — это отвлекает, но не могла выдавить из себя ни слова. Зато Лиз быстро опомнилась и запричитала:

— Ой, да что же это такое! Отпустите! Что вам могут сделать слабые женщины? Зачем же вы сюда явились, да еще ночью! Ох, господи боже мой, что творится? Люди добрые, помогите! — Последнюю фразу она прокричала на весь дом и тут же заработала суровое одергивание и тычок под ребра. Кейтлин, увидев это, едва сдержала вопль. Но угомонить Лиз оказалось не так-то просто. Голос служанки разносился по коридорам и иногда срывался на рыдания, но глаза при этом были настороженными и сухими. «Стреляй, что ты медлишь?» — читалось в ее взгляде.

— Кто к нам пожаловал? — медленно произнес один из грабителей — видимо, главный в шайке — и двинулся в сторону Кейтлин, подав знак своим людям.

Двое отправились по коридору в глубь дома, а один, который удерживал Лиз, прижал к ее горлу нож. Главарь, опрометчиво засунув пистолет за пояс, подошел к дрожащей Кейтлин и взял ее за подбородок. Девушке не нужно было изображать страх. От ужаса у нее дрожали колени и губы, а на глазах выступили слезы. Мужчина был высок, он пах дешевым спиртным и потом — запах опасности. Хотелось кричать и бежать со всех ног, но некуда. Кейтлин панически боялась. Боялась этих людей, боялась стрелять, боялась за жизнь Лиз. И никак не могла решить, чего же страшится больше.

— Маленькая мисс, думаю, уже изучила этот дом наизусть и подскажет, что здесь хранится ценного? — Низкий пропитой голос пугал еще сильнее, заставлял поддаться смятению, и девушка готова была разрыдаться. — Барон оказался несговорчивым, и его теперь нет в живых. Вы же не хотите повторить его судьбу?

— Я ничего не знаю, — против воли всхлипнула Кейтлин, до боли в костяшках пальцев сжав револьвер. — Это вы убили дядю? За что?

— Нет, не мы, но они тоже искали одну маленькую и очень ценную безделушку, которая нужна нашему хозяину гораздо больше, чем выжившему из ума коллекционеру или глупой американской леди.