Тень Пса - [27]

Судя по всему, обвал пещеры внизу вызвал где-то ещё в Каменном Даре нехилые разрушения. И покосившиеся дома возле туннеля, из которого мы вылезли, это только отголоски.

— Твою же… — вырвалось у меня.

Вырвалось то ли от осознания, какой страшной смерти мы избежали, то ли от боли в ступнях, когда я попытался шагать самостоятельно. А мне всего лишь хотелось как можно быстрее приобрести былую форму.

— Молодой человек, я бы не советовал, — ворчал целитель за спиной, — Нужно сначала добраться до лазарета.

— Не глупи, ноги потеряешь, — выдохнул мне в самое ухо Сивый.

Я едва мог вставать на ноги и приходилось, повиснув на чужих плечах, только касаться мостовой носочками. При попытках перенести полный вес тела на ноги их простреливало от пяток и до самой задницы.

Ладно, хоть сознание не терял. Целитель влил мне в горло перед этим какую-то настойку, и в общем я чувствовал себя на уровне «какого хрена я ещё живой?»

— Сгинь твоя луна, да кто даст ему в лазарет отправиться?! — выругался Хомяк, — Ты нашего начальника строевой, что ли, не знаешь? Ему сначала документы, оформиться, чтоб всё по уставу, долболуню сраному!

— Точно, — весело выпалил Сивый, — Капитан Требуха у нас такой… Если казённая пуля в голове, сначала её сдай и распишись, а потом помирай.

— И за пробитую фуражку выговор получи, — вздохнули с другой стороны.

— Ты ноги и вправду береги пока, вылунь, — заботливо напомнил Сивый, — Наш усач-то тебя поправит, не сомневайся.

Целитель за спиной, страдая от одышки, крякнул что-то, похожее на подтверждение.

Я покосился на ногу Сивого. Помнится, ему её чуть не оттяпал «снежок», когда мы полезли к Вертуну «послушать», что с ним творится.

— Сохранили, теперь прыгаю как «снежок», — заметил мой взгляд Сивый и усмехнулся, — Правда, в дождик ноет так, что Вывертышем выть охота.

— Тебе всегда выть охота, ночуха безлунная, — бурчал впереди Хомяк.

— Только разве что от командира отделения… — огрызнулся Сивый.

— Ты про меня?!

— Никак нет!

— А мне прям, полюби Пробоина твою неуставную рожу, показалось, что про меня!

— Так точно! — Сивый едва сдержал смех, — Показалось!

В общем, в отряде царила обычная атмосфера, и я подумал, что уже и забыл весь этот солдатский уют. С его привычным распорядком, простым и понятным, как капитское двуличие.

Помнится, вот так же вытащили меня с одного задания — раненого, живого места не было. И, лёжа на скамейке в салоне эвакуационного планера, я слушал весёлые и похабные разговоры военных медиков, из которых можно было легко представить, в заботливые пальчики каких «зачётных» медсестричек я попаду.

Эх, вашу-то псину, как же мне не хватало родного корпуса псиоников… Даже на фронте, помнится, попадались часы скуки, и можно было вот так сцепиться языком с напарником, который тоже с удовольствием мог тебя обматерить.

Сивый, который всё так же любил поболтать, тихонько комментировал происходящее в городе, а заодно и в душе сержанта Хомяка.

— Мяч, он чего бесится-то… — шептал Сивый, — Угольки ночью появились, а тут ещё половина улицы возле канала обвалилась. И Белая Луна не вернулась, а Красная уже собралась на выход.

Я непроизвольно покосился на небо. Красной Луны видно не было, зато чёрная Пробоина, полная звёзд, безмятежно дрейфовала за розоватыми рассветными облаками. И не скажешь, что она такая кровожадная и охочая до всяких Лун.

— Ну, может, Белая потом вернётся? — наивно поинтересовался я.

Так-то, если честно, когда в ногах стреляют миллионы игл, ни о каких Лунах думать было неохота. Хоть я и понимал, что это важно.

— Ну, вылунь, испокон веков Луны друг за другом уходят и приходят, — прошептал Сивый, — Никогда такого не было.

Незнакомый солдат рядом свободной рукой осенил себя священным знамением, нарисовав круг перед лицом.

— Я тебе, Сивый, язык-то укорочу, — огрызнулся впереди Хомяк, — Накличешь Чёрную, первым в Пробоину отправлю!

Сивый кивнул и на автомате крикнул в ответ:

— Так точно! — а потом, как ни в чём не бывало, снова зашептал мне, — У нас солдаты-чернолунники говорят, что начались Последние Времена…

Эвелина впереди встрепенулась, кинула на нас обеспокоенный взгляд. Покосилась вверх, на Пробоину, и опять прикоснулась к груди, где был спрятан мешочек со «знамением».

Наверное, думает о своей Незримой…

— Последние времена наступят, когда сюда великолунцы притащатся, — зарычал Хомяк, обернувшись, — Вы со своими Чёрными Лунами совсем свихнулись. Если войну просрём, Святые Привратники вам уже не помогут!

Сивый замолчал, почуяв, что дальше Хомяка лучше не злить…

***

После кирпичных зданий Каменного Дара армейские шатры показались какими-то чужеродными, но здесь солдат было гораздо больше, чем в городе. Создатели этого военного лагеря наверняка хотели, чтобы рекруты сразу прочувствовали вкус настоящей солдатской жизни.

Да, тут были просто спартанские условия. И я бы даже похвалил эту армию, вот только мой намётанный глаз сразу подхватил не очень хорошие детали.

Обычно в слаженном армейском механизме каждый винтик, каждая шестерёнка заняты своим делом. Незамученный солдат, как говорится, опасен, и в первую очередь для самого себя.

Здесь же очень много вояк шлялись без дела, а некоторые вообще спали в тени палаток, просто скинув верхнюю куртку. И я бы ещё понял, будь это лагерь на самом фронте, когда в передышке между боями уже не до соблюдения устава.