— Ну знаете ли… — откинулся он на спинку кресла. — Если речь идёт и о Мири, то одной больницы будет мало.
— Я понимаю, — кивнул я. — Но надо с чего-то начать. Остальное будет делаться уже с помощью самих малайцев.
— Это будет сложно, — покачал он головой. — И долго. Я не против работы, но всё же хотелось бы вернуться домой через несколько месяцев, а не пару лет.
— Пару лет? — удивился я. — А что так долго?
— Построить здание недолго, но вы ведь понимаете, что главное, это люди, — ответил он. — И вот где мне их брать? Только если искать местных и обучать. Вы ведь не хотите, надеюсь, — чуть усмехнулся он. — Чтобы я и другие Целители остались здесь навсегда?
И правда. Кто-то же должен будет сменить их.
— Кто-то, вполне возможно, и решит сюда переехать, всё это уже фактически мои Родовые земли, — произнёс я медленно. — Но в целом я понял, о чём вы.
Но ведь нужна же больница.
— Давайте так, — вздохнул Тойчиро. — Я останусь тут на полгода и займусь созданием клиники. Что-то в любом случае уже будет, там и будем решать, что делать. Устраивать командировки из Токио, искать местных, или тех, кто будет готов здесь поселиться. Договорились? Только я в любом случае хочу в конечном счёте вернуться домой.
— Так и сделаем, — согласился я. — Заодно посматривайте на местных, в таком многолюдном городе должны быть нужные нам специалисты. Я поговорю с Махатхиром, он точно поможет. Нормальная больница, а то и несколько, городу очень нужны.
* * *
В Танджунгселор Атарашики прибыла на родовом самолёте. Чочо-250, он же Бабочка-250 — бизнес-джет компании «Крылья Окинавы», которая принадлежит Роду О. Дорогущий самолёт стоимостью восемьсот миллионов йен. Ну или примерно восемьдесят миллионов рублей. Примерно, я точно не помню, какой сейчас курс валют. На самом деле я хотел взять девятьсот пятидесятую модель, раза в два дороже, но её надо было делать на заказ. И я как бы сделал заказ, но Атарашики решила, что здесь и сейчас Роду тоже что-то нужно. Спорить я не стал, пусть её, будет у нас два самолёта. В общем, прилетела она на Чочо-250 в Танджунгселор, где я смиренно и ожидал старейшину Рода. А когда самолёт сел, подъехал на броневике прямо к трапу, наблюдать, как гордая старушенция, источая во все стороны величие, спускалась на бренную землю.
Правда, кое-кто посмел её опередить.
— Ну вы даёте, — присел я на корточки, чтобы обнять мельтешившего и повизгивающего Бранда и погладить Идзивару, который уселся чуть в стороне. Но так, чтобы я до него достал.
— Мелкие пакостники, — приблизилась Атарашики. — Такой выход испоганили.
— Здравствуй, о Великая, — произнёс я с улыбкой, поднимаясь с корточек. — И как эта парочка уломала тебя взять их с собой?
— Хех, — усмехнулась она криво. — Ты когда-нибудь видел, чтобы Идзивару кого-нибудь просил? — понятно, похоже, её поставили перед фактом. Хоть и странно, Атарашики не та личность, чтобы… — А я видела.
Что? Как это…
— Вот демоны… — пробормотал я.
— Завидуешь? — вздёрнула она подбородок.
— Завидую, — признал я со вздохом. — Бранда за компанию взяли?
Такое представление пропустил, блин. Ну Идзивару, ну засранец, оказывается, он хитрее, чем я думал. И умнее.
— Он тоже просил, не отказывать же было? — пожала она плечами.
— Хитрющие вы животные, — посмотрел я на них, после чего погладил до сих пор возбуждённого Бранда.
— Ну, я так и буду здесь стоять? — прервала мои мысли Атарашики. — Когда мы уже поедем?
— Прошу, о Великая, — указал я на машину. — Бронекарета ждёт только вас.
Уже будучи в машине, в которой на этот раз был только Сейджун в качестве водителя, Атарашики спросила:
— Всё готово? Как скоро отплытие?
— Только тебя и ждали, — ответил я. — Завтра с утра выплываем.
— Знаю, что ты ответишь, и всё-таки — тебе обязательно зачищать береговую оборону? Да ещё и в одиночку. Мне вполне хватит видеть остров.
— Обязательно, — ответил я. — Мы должны подойти как можно ближе, и уничтожить как можно больше. Если хоть одно орудие останется целым, корабль окажется в опасности.
— Твоя жажда к риску неистребима, — нахмурилась она.
— Я устал говорить, что это не так, — вздохнул я. — И теперь это начинает раздражать.
— Просто у нас с тобой разное понятие о риске, — произнесла она.
— Может, и так, — дёрнул я плечом. — Но ваша женская доля поддерживать, а не нудеть. Поверь, я и в первый раз, отвечая на этот вопрос, знал, что говорю.
— Ну вот, — отвернула она голову, — теперь мне запрещают нудеть. Что дальше? Заставят убираться?
Этакий лёгкий посыл куда подальше. Намёк на её неряшливость и то, что никто так и не смог отучить её захламлять окружающее пространство. А значит и прекратить нудеть никто не заставит.
— Кстати, — вспомнил я. — Надо бы заскочить завтра в одно место.
— В смысле? — удивилась она.
— Надо глянуть, как обстоят дела на одном из наших островов.
— У нас есть остро…? А, ну да, — думаешь, там ещё кто-то жив? — спросила она, поправив складку на длинном платье.
— Вот и узнаем, — пожал я плечами. — Но и забыть и бросить сидящих там мы тоже не можем. Не по-людски это.
На самом деле я именно что забыл о Сугихаре, но меня можно понять — слишком многое отвлекало. Теперь же у меня было и время, и возможность, и повод.
