Тень и солнце - [37]
Теневой маг убрал костлявые пальцы мертвого наставника с горла и медленно выпрямился. Он прошептал еще заклинание и с резким жестом послал тела и конечности предшественников за черту.
— Найдите кольцо, — сказал он, потирая горло.
Галина уставилась на него.
— Какое кольцо? Из черных камней? — она указала на круг чар вдоль мавзолея.
Он покачал головой и стал искать в примятом снегу.
— Кольцо, упавшее с пальца Шемела.
— Ох, — Галина присоединилась к поискам. Снег летел вокруг них, порой Гетен посылал заклинание к барьеру, когда павшие призраки обретали форму и шагали вперед. Пальцы Галины в перчатке находили ледяные камни и пучки травы, немели от холода, но она не могла найти кольцо.
Она выпрямилась и огляделась. Где оно упало? Она повернулась по кругу и вспомнила, что Шемел склонялся над линией чар. Она поползла к черным камням, стала рыться в снегу у края, ругаясь от боли в ладонях. Наконец, ее пальцы нашли что-то гладкое. Она смахнула снег и взяла его с замерзшей земли.
— Вот!
С воплем триумфа Гетен схватил его из ее руки и бросил в открытую дверь мавзолея. При этом он произнес последнее заклинание, и три его предшественника пропали в черной бреши. Стук железных дверей перекрыл их воющие вопли.
Галина осталась на коленях, все болело и дрожало после усилий боя. Она зачерпнула чистый снег в рот, прополоскала его и сплюнула. Там была кровь, и от холода снега ныли зубы.
Тень Гетена упала на нее, и она посмотрела на его протянутую руку. Она замешкалась на миг и обхватила ладонь. Она сжала ее с желанием, опалившим ее от ладони к сердцу. Хватка Гетена стала крепче, он поднял ее и притянул в свои руки.
— Благодарю за помощь, ваша светлость, — он посмотрел в ее глаза.
Его дыхание согревало ее щеку, и его тело ощущалось плотным и приятным рядом с ней. Рот Галины приоткрылся, она ощущала его запах, почти ощущала вкус пряностей и пота. Он распалял ее желание.
— Рада помочь, мастер-волшебник, — она облизнула губы, холодный воздух жалил их, когда она вдохнула.
«Осторожно. Он может быть капканом».
Галина отдернула руку от его и оттолкнула его. Она промерзла без его жара и дрожала. Злясь из-за желания, она прорычала:
— Я думала, вы говорили, что магия крови на моем мече и броне защитит меня.
Гетен выругался под нос и ответил:
— Вы же живы?
Она показала ему недружелюбный жест.
Он провел ладонями по волосам, повернулся и пошел по снегу к их лошадям.
Галина оглянулась на тихий мавзолей и пошла за ним. Они поехали в холоде к цитадели под опускающейся серебряной луной, она подняла капюшон и смотрела на мужчину из глубины капюшона.
Если сражение с мертвыми магами было ловушкой, она легко вырвется. Но напряжение между ней и Гетеном было куда опаснее. Тот огонь становился горячее. Она думала, что свяжет его своим желанием, но, если честно, раз он манил ее чарами, она с готовностью пойдет в клетку.
«Не давай ему отвлечь тебя. Склони его. Или сломай».
Двенадцать
— Злой холод охватил холм, — пробормотал Магод, входя на кухню, дуя на ладони в перчатках и топая, чтобы убрать иней с сапог.
Снег стал падать до того, как Гетен и Галина добрались до ворот Ранита, и не останавливался.
Гетен спал как убитый, пришел сонным и затекшим на обед на кухню. Галина еще не появилась. Он был рад, что не видел ее, поход в мавзолей оставил в нем горечь. И ее жаркий отказ от его объятий ранил. Они хорошо сражались вместе, но, видимо, на этом все заканчивалось. Она могла порезать и его.
— Вам нужен капсикумэль, господин, — сказала Нони, ставя перед ним чашку медовухи.
Гетен выпил огненный напиток залпом.
— Еще, — он протянул чашку и хмуро посмотрел на поджатые губы Нони. Она еще не закупорила бутылку. Гетен ударил кулаком по столу. — Ты его мать, — он указал на Магода, — но не моя. Наливай. Мне. Еще.
Магод стоял спиной к закрытой двери и смотрел на Гетена так, словно раньше его не видел.
Нони вскинула голову, а потом опустила бутылку и пробку возле руки Гетена.
— Уже отупел. Не вините меня, когда напьетесь, и вас стошнит. Хотите наказать себя за ошибки прошлой ночи? — она указала на него пальцем. — Делайте это сами. Я не буду.
Гетен оскалился на беловолосую женщину и налил кружку медовухи.
— Тогда выйди из комнаты, — прорычал он. Нони ушла, фыркнув, и он мрачно посмотрел на Магода. — Ну? Ты с ней?
Садовник снял тяжелый плащ и повесил на крючок у двери. Он снял перчатки и тяжелые зимние сапоги. А потом взял еще кружку из шкафчика и сел напротив Гетена. Он налил себе и ответил:
— Нет. Тоже согреюсь.
Гетен выпил капсикумэль и смотрел, как снег лениво падал во дворе.
— Как звери?
— Хорошо, — Магод сделал большой глоток медовухи, скривился и вдохнул холодный воздух сквозь зубы. — Переживаю за зерно и запасы сена. Мы не сможем их пополнить, если так продлится еще две недели.
— А ульи?
— Не хочу открывать их. Должны быть в порядке, оставил им много меда и сиропа.
Гетен кивнул. Голова болела. Капсикумэль вряд ли поможет с этим.
Оба мужчины пили и смотрели на снег. После пары тихих мгновений Гетен сказал:
— Мои чары ужасно слабы.
Магод пополнил чашки.
Еще глоток, и тело Гетена согрелось, напряжение на плечах, давящее с прошлого вечера, ослабело. Он указал на бутылку.
Язвительная фейри, сексуальный король и запретное желание, глубокое как сам океан… Когда-то я была принцессой фейри, и в моём распоряжении имелась вся морская магия. Теперь? Я гонимое сверхъестественное существо в убогом магазинчике, и я лишена своей силы. Утешением мне служат лишь чёрствые печеньки, пластинки Элвиса и хула-хуп. Но тут прибывает смертоносный и сексуальный король фейри, который отбирает у меня и это. После того, как брутальный король швыряет меня в тюрьму, я заключаю с ним сделку: моя свобода в обмен на помощь ему в поисках магического клинка.
Пять ритуалов для управления Хаосом. Это все, что нужно. Теперь, когда Харли знает великий план своего врага — стать богоподобным ребенком Хаоса и наказать тех, кого считают «недостойными». Теперь она должна понять, что, черт возьми, с этим делать. Многие из пропавших магов все еще вне досягаемости, и Кэтрин поклялась убить всех, о ком заботится Харли, и заставить ее смотреть. Так что это весело. Как раз тогда, когда кажется, что все не может стать хуже, один из самых драгоценных монстров Бестиария убегает, и Харли уверена, что Кэтрин приложила к этому свои грязные руки.
Мелина Розенталь поклоняется моде. Она мечтает работать в элитном модном журнале Eclipse, и ради этого готова пойти на все. Даже подкорректировать имидж великолепного, сексуального общественного мецената и плейбоя по совместительству. И плевать, что он парень, разбивший ее сердце год назад… Вот только Эйден Дин — оборотень. После смерти отца, Эйден наследует стаю Сан-Франциско и приступает к своим обязанностям. Также Эйден не собирается отказываться от своего ночного образа жизни, но есть одно «но»: он уверен, что нашел свою суженую, и тот факт, что она не оборотень — плохая новость.
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.
Возвращаясь из опасного путешествия, мог ли Андэр Каларон, маркиз и авантюрист, представить, что дома его ждет засада в виде маменьки и… дюжины невест. И уж точно он не знал, что внезапно стал опекуном двух проказливых близнецов — семнадцатилетних Луки и Виолы. Появление брата и сестры выглядит слишком подозрительно, к тому же молодые люди многое скрывают. Домочадцы и законные невесты ополчились против близнецов. В поместье разгорается такая война, что даже идущие по следу Андэра шпионы вражеского государства его уже не впечатляют — ему бы матушку одолеть да с собственным сердцем разобраться.
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.