Тень гоблина - [31]
— Знаешь, столько всего произошло, что сразу и не расскажешь. Конечно, никто никакие перевороты не готовил, хотя, может, и надо было. Там, — Малюта ткнул пальцем вверх, — суеты не терпят, новаций не признают, а к романтикам относятся, как душевнобольным. Слава Богу, все быстро кончилось…
— В каком смысле кончилось? — повел Амирян могучими плечами.
— Да в прямом. После отставки шефа вымели весь его призыв из Совета поганой метлой. Так что, солнечный Геворк Мовсесович, перед тобой сидит обычный военный пенсионер с денежным содержанием три с половиной тысячи рублей в месяц, не брезгующий никаким заработком, в чем ты только что имел честь убедиться. Но на жизнь свою босяцкую я не жалуюсь. Вот разве что обедов, сытных да дешевых, жаль немного, а главное, ежемесячных книжных каталогов. Красота — отметил нужную литературу, и ее тебе доставили! — Малюта с сожалением вздохнул. — Ну да ничего, обойдемся, впредь будем личную библиотеку пополнять в общем порядке, как и все читающие россияне, а на вкусную еду зарабатывать горьким потом, а не сладким протиранием штанов в овеянных легендами кабинетах. Вот такие пироги, интересного мало. — Слушай, вдруг встрепенулся Скураш, хлопнув себя по лбу. — Вот башка садовая! Что же мы здесь с тобой торчим, как командировочные какие-то! Поехали ко мне. Катька рада будет, она с твоей Ларой почти каждую неделю на телефоне зависает. Вот молодцы бабы, то варенье варят, то шмотки обсуждают…
— Нет, дружище, гости-шмости — это в следующий раз. Я ведь в Москве буквально на день. Готовим высочайший визит, сегодня вечером в Ашхабад лететь. Так что извини, у нас с дисциплиной строго. Слушай, у меня тут одна мысль возникла, — Амирян поднялся со стула, потом снова сел и придвинулся ближе к Скурашу. — Короче, есть у меня к тебе одно предложение — поезжай-ка ты со мной. — Да-да, не удивляйся, — тряхнул он головой, заметив поползшие вверх брови Малюты. — К вечеру я все решу. Оргач ты классный, да и имиджмейкер не последний, а у нас с имиджем, особенно международным, сам понимаешь? Поехали, а? И денег заработаешь, и Кара-Кумы свои любимые увидишь. Они ж тебе нравились когда-то. Помнишь сероводородные пещеры? А наш тренировочный лагерь в горах? — Геворк похлопал по карманам висящей на спинке стула куртки в поисках сигарет.
Скураш отодвинул чашку и нахмурился.
— Да уж. Разве такое забудешь? Не только пещеры и пустыню вспоминаю, я и Гулю помню, царство ей небесное…
— Ладно, договорились вроде, что о грустном сегодня не будем, — щелкнув зажигалкой, сказал Геворк. — Ну так что, решился? Тогда давай-ка мне свой паспорт, да я побегу. Катьку беру на себя, ты же знаешь, кого-кого, а женщин армяне уговаривать умеют.
Скураш поскреб рукой слегка заросшую щетиной щеку.
— А знаешь, может, правда? Где только авантюристы не пропадали! В конце концов, Туркмен-баши так Туркмен-баши! Почему бы не слетать?
— Вот это друг, я понимаю! — сверкнул белозубой улыбкой Амирян.
Сборы были недолгие. Катерина, привыкшая к частым отлучкам мужа, особенно и не протестовала, а, принимая во внимание не лучшее состояние семейного бюджета и зная от Лары, что последнее время Геворк зарабатывает неплохие деньги, даже обрадовалась. В теперешние волчьи времена жить без заначки страшновато стало. Да и Малюте надо было на время вырваться из Москвы, сменить обстановку и отвлечься от своих тяжелых мыслей.
Спецрейсы отправляются всегда без задержек. Крепко пить начали еще в ВИП-зале. Но это были только цветочки, Домодедово — земля чужая, а люди Азии на чужбине сдержанны. Мало ли что? Однако стоило только шасси оторваться от земли, высокие гости почувствовали себя дома и расслабились окончательно.
Стараясь не терять нить разговора, Скураш исподтишка с интересом осматривал необычное внутреннее убранство лайнера. Он был богато украшен настоящими туркменскими коврами, явно ручной работы, и портретами Сапармурада Ниязова. Священный лик был всюду: в кабине пилотов, на двери помещения для стюардесс, во всех салонах самолета, на обложках журналов и рекламных проспектов, разложенных в креслах. Создавалось впечатление незримого присутствия этого великого человека. Магия наглядной агитации, что в церкви, что в былые времена во дворцах культуры, что в этом буравившем пространство летательном аппарате, делала свое вечное дело: Вождь, как и Бог, был всюду, даже внутри тебя, особенно на нетрезвую голову, создавалось впечатление, что он все видит, слышит и за все с тебя взыщет.
— Запомните, уважаемый Малюта Максимович, отхлебывая из пиалы ароматный «Хенесси», поучал секретарь Национального Совета безопасности Бектмен Бишиев, — современная Туркмения — это страна девственной нравственности и абсолютной трезвости. Гением Туркмен-баши мы в ближайшее время по основным показателям превзойдем Россию, а затем и Америку. И это не пустые слова, это абсолютно взвешенное заявление государственного человека. Дайте нам время, и арабы со своими эмиратами будут отдыхать. Для этого у нас есть все возможности. Я рад, что вы с нами. Тихо, товарищи! Предоставим слово новому члену нашей команды, и вообще, я бы посоветовал всем, каждому по своей линии, присмотреться к этому достойному человеку. Прошу вас, господин Скураш.
В Сибруссии, одном из трех оставшихся в мире государств, правит Президент-Император, Преемник Шестой. В этом государстве нравы царят узнаваемые, порядки – крепостнические: прошло уже немало лет с тех пор, как народ прикрепили к земле. В лесах свирепствуют лихие люди, в городах – не менее лихие чиновники...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В произведениях Валерия Казакова перед читателем предстает жесткий и жестокий мир современного мужчины. Это мир геройства и предательства, мир одиночества и молитвы, мир чиновных интриг и безудержных страстей. Особое внимание автора привлекает скрытная и циничная жизнь современной «номенклатуры», психология людей, попавших во власть.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
У безупречной супруги восходящего американского политического деятеля есть опасные тайны, которыми она готова поделиться с его избирателями.
Тайная политическая сделка под кодовым названием «Гильгамеш» идет не так в начале войны в Ираке. Один за другим люди, которые знают об этом, уничтожаются, за исключением двух: Али Хамсина, переводчика иракского правительства, который скрывается в Гуантанамо, и Джерри Тейт, агента британской разведки. Она находится в тюрьме за убийство. Спустя годы Али Хамсин говорит, что раскроет свои секреты, но только Джерри Тейт. Идеи дизайна обложки предложены в англоязычной версииПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ:книга не вычитана!
Робота-судью невозможно подкупить, для него не играет роли человеческий фактор, жалость, сопереживание. Он знает лишь закон и действует в соответствии с ним. Как и робот-адвокат. Система исключает возможность ошибки. Залы судебных заседаний становятся полем боя искусственных интеллектов. Профессия юриста близится к исчезновению. Последние люди-адвокаты бесповоротно проигрывают конкуренции со стороны машин. Наиболее успешный из юристов, Лэндон Донован, понимает, что его жизни угрожает опасность. Он начинает опасную игру в надежде узнать истину: кто стоит за роботами…
Яну Лаврецкую преследует компания из девяти школьниц. Первая неприметная встреча в кафе закончилась зверским расчленением убитой девушки. На месте преступления убийца оставил окровавленный пистолет без отпечатков пальцев. Яна уговаривает своего напарника взять это дело, однако здесь все не так просто, как кажется. Яну одолевают воспоминания о прошлой жизни, проведенной в рабстве. Она думает, что убийца – это ее надзиратель, которому отец продал девушку на три года в период с 14 до 17 лет. Но так ли юная журналистка близка к разгадке тайны? Или все-таки убийца находится намного ближе, чем думает Лаврецкая?
Иногда для осознания надвигающейся беды достаточно открыть глаза и назвать вещи своими именами. Горькие слова – лекарство, сладкие слова – отрава, – гласит китайская пословица. Действие происходит в непростом настоящем и в зловещем будущем, которое вполне себе возможно. Если сидеть, сложа руки. Надеюсь, что эти горькие отчаянные рассказы станут своего рода прививкой для тех, кто способен думать. Или антидотом. И отравленных известными ядами в нашем стремительно наступающем будущем станет меньше. В оформлении обложки использованы личные фотографии.
В жизни автора, как и в любой остросюжетной книге, имеются незабываемые периоды, когда приходилось на себе испытать скачки адреналина и риска. Это и подтолкнуло его к написанию книг о таком чувстве, как инстинкт самосохранения. Данная книга не является первой в творчестве, и не является последней. По жанру её можно отнести к драме, где прослеживается трагическое переплетение человеческих судеб. К психологическому роману с раскрытием характеров героев, их трансформации и движений души. И несомненно к политическому детективу, ведь война — это всегда политика.