Тень белого ворона - [79]

Я рухнула на бетонный пол, не успев сгруппироваться. Удар выбил воздух из легких. Не дав перевести дыхание, меня схватили за шкирку и подняли, с силой приложили щекой к стене. В нос ударил запах соли и мела.

– Попалась, – издевательски проговорил кто-то на ухо.

* * *

Прислонившись к подоконнику и держа в руке сигарету, Шан через окно смотрел на заснеженную территорию завода. В этот раз у него все должно получиться. Он так долго искал выход из мира и теперь, после стольких лет, ему наконец-то удалось приблизиться к мечте. Осталось совсем чуть-чуть. Пальцы в возбуждении смяли сигарету. Табак просыпался на пол. Шан потер переносицу. Тот пленник, которого он окрестил демоном, почти сломался. Выдержать боль невозможно. А Шан постарался, чтобы ее было как можно больше. Заставить подчиниться силой не так уж и плохо. Демон согласится на все, только чтобы боль, причиняемая раствором, прекратилась. В любом случае нет никакой разницы, как и, что самое главное, под действием чего заключен договор. Даже если демон потребует в обмен на выход душу Шана, он, не раздумывая, отдаст ее. Она все равно незначительна в этом мире. Особенно такая, как его. Он сам ощущает, как она разлагается. Скольких людей Шану пришлось «изменить» в попытках отыскать выход? После такого никто не останется чистым. А там, куда он придет, душа ему не понадобится, ведь…

…она станет его душой и разделит с ним его грехи. Он дал ей обещание, и он исполнит его во что бы то ни стало.

Шан достал новую сигарету. Вставил в рот, поджег, затянулся.

А если демон все же не захочет вывести Шана, то он надавит на него с помощью девчонки. Не зря же другой демон, пришедший к Шану в середине зимы, обещал доставить к нему ту, что сможет стать полезной в попытке выбраться из мира. И пусть планы немного поменялись, у Шана все равно все козыри на руках. Взяв с подоконника рацию, он большим пальцем нажал на кнопку и проговорил:

– Зачистить неудачные опыты.

Несколько секунд раздавалось шипение, затем голос произнес:

– Есть.

Глава 15 Прощение

Тесная комната пропиталась удушливым запахом гниющих яблок, что просачивался в каждую пору тела, и вместе с ним под кожей растекался едкий страх. Виниловая пластинка неспешно крутилась на проигрывателе, наполняя помещение тихой спокойной музыкой. Парень, что вытащил меня из вентиляционной шахты, молча стоял за моей спиной. Я чувствовала его взгляд на своем затылке и, помня о расплате за неповиновение, боялась сделать лишнее движение. Расцарапанная о стену щека вспухла и теперь неприятно ныла.

Дверь мягко открылась, и в комнату вошел мужчина. Стаскивая с себя халат, он небрежно бросил его на подлокотник старого потрепанного дивана, сквозь спинку которого проглядывала обивка с куском деревяшки. Усаживаясь, мужчина вытащил из пачки сигарету и неспешно прикурил.

– Как тебя зовут, девочка? – задал он вопрос, поднимая на меня взгляд.

Тусклый свет настольной лампы падал на его лицо, оттеняя и без того не слишком приятные черты. Не дождавшись ответа, мужчина выдохнул клубы дыма и вновь терпеливо повторил свой вопрос. Я получила предупреждение – толчок ладонью между лопатками – и от неожиданности покачнулась вперед. От меня ждали подчинения, и я не имела права на ошибку.

– Лис, – разомкнув губы, наконец произнесла я.

Казалось, кроме меня, в этой комнате никто не ощущал неприятного запаха. Мужчина, игнорируя пепельницу на столе, стряхнул пепел с сигареты себе под ноги и ненадолго задумался.

– Зачем ты привел ее сюда, Шан? – подал голос парень за моей спиной, но сразу же притих, стоило только мужчине кинуть на него предупреждающий взгляд.

– Она наш гость, – мягкое замечание разительно отличалось от властного выражения лица. – Прояви великодушие, Гай.

По моей коже пробежал озноб, а дыхание перехватило. Усилием воли мне удалось подавить в себе порыв повернуться, чтобы встретиться глазами с человеком, чье имя вбилось в мою память еще в первый день появления в этом мире. Я думала, нам с Реном удалось избежать участи печального знакомства с Гаем, но мы лишь отсрочили его. Увидев, как от моего лица отлила кровь, Шан мягко улыбнулся и добродушно продолжил:

– Будешь послушной, и тебя не обидят.

В ответ на его обещание мое сердце словно сжали ледяные пальцы. Стараясь заглушить приступ паники, я вдавила ногти в тонкую кожу ладоней. Боль не помогла, зато немного прояснила мысли.

– Ты ведь пришла за своим другом?

Теряя контроль над эмоциями, я вскинула голову на Шана и вместе с тем резко втянула носом тяжелый запах его сигареты. Горечь табака обожгла горло. Я могла бы сказать, что понятия не имею ни о каком друге, но Шан раскусит мою ложь, прежде чем я открою рот. Что-то подсказывало – он из тех людей, кто видит тебя насквозь и с легкостью чует фальшь. Сквозь забитое окно в комнату проник легкий сквозняк. Клубы дыма от сигареты лениво дернулись в сторону.

– Ты знаешь, кто он? – вкрадчиво поинтересовался Шан, прожигая меня своим взглядом.

Я тяжело сглотнула и еще крепче сжала пальцы. Кто такой Рен? Я знала о нем совсем немного. Он тот, кто помогает лагерю Псов, тот, кто мучается от приступов, и тот, кому осталось жить всего лишь год. Он поет песни людям, даря им веру в завтрашний день. И он привязан к этому миру, а мир к нему. Рен выбрал мне имя, нас связывает клятва. Но дело не только в ней, а в чем-то большем. Настолько большем, что оно поглощает без остатка, позволяя понять саму суть, уловимую только одними чувствами.