Тень белого ворона - [28]

Взгляд Рена холодный, губы крепко сомкнуты, лицо жесткое. Нервно сглатываю, пытаясь прогнать ощущение ледяных игл, что ввинчиваются в горло. Сердце глухо бьется в районе живота. Проходит несколько долгих минут, прежде чем в глазах Рена появляется осмысленность. Узнав меня, он расслабленно откидывается обратно на подушку и обводит рассеянным взглядом комнату. Солнечные зайчики вновь замирают на потолке. Рен трет глаза и тяжело вздыхает.

– Мелкая, обязательно было меня будить? – произносит, не отпуская мое предплечье. – Мне снился замечательный сон, – ирония в его голосе говорит об обратном.

Запоздало осознаю, что давлю на его раненое плечо. Поспешно отдергиваю ладонь и давлюсь воздухом, не в силах вымолвить ни слова.

– Доброе утро, – Рен убирает руку от лица и слегка щурится от яркого света.

Я же с ужасом ожидаю, когда сквозь ткань серой футболки проступит пятно.

– Хотя, знаешь, твое утро не обещает быть добрым, – продолжает Рен.

Невольно пропускаю его слова мимо ушей, судорожно думая о том, чем зажать рану.

– В чем дело? – недовольно интересуется он. – Неужели ты не станешь меня ни о чем расспрашивать?

– Плечо, – хрипло выталкиваю из себя и испуганно замираю, ожидая реакции.

Рен сразу улавливает ход моих мыслей. Усмехаясь, он непринужденно оттягивает горловину футболки, оголяя плечо и показывая гладкую кожу.

– Видишь, – произносит лениво.

Наблюдая за моей реакцией, слегка улыбается. Удивленно открываю рот и сразу же закрываю. Ни швов, ни самой раны. Ни одного намека на то, что пару дней назад Рен поймал пулю. В комнате становится слишком душно.

– В этом мире медицина на высоком уровне? – спрашиваю пораженно.

Рен, опровергая единственное логическое объяснение увиденному, рассмеялся. Его пресс ощутимо напрягся подо мной. Ожидая ответа, я нахмурилась и перевела взгляд с плеча Рена на его лицо.

– Если бы это было так, люди бы не умирали каждую зиму в таком количестве, как сейчас, – произнес он, прервав свое веселье.

– Не вижу в этом ничего смешного.

– Верно, – согласился он. – Смешного тут, и правда, мало.

– Тогда почему ты смеешься?

– Потому что мне весело, – признался Рен. – Ты ведь уже видела город, но все равно пришла к странному для этого места заключению. Разве это не забавно?

– У тебя нет следа от пули, – начала было я, но Рен меня перебил:

– Второе правило, – равнодушно напомнил он. – И встань с меня, – добавил, меняя тему.

Краснея, я быстро перекинула вторую ногу через Рена и, поднявшись, попыталась отскочить от него в сторону, но он, не позволяя вырваться, продолжал крепко держать меня. Его пальцы обжигали кисть. Казалось, в месте касания кожа истончается до пергамента и вскоре вспыхнет, рассыпаясь по комнате серым пеплом. Стараясь заглушить внутри себя непонятную панику, я ударила Рена ладонью в грудь, и только тогда он ослабил хватку. Моя спина встретилась со стеллажом, и несколько книг, которые до недавнего времени, казалось, были с усилием втиснуты на полки, упали к моим ногам, открывая содержимое страниц.

Во время борьбы футболка на мне сползла с одного плеча чуть сильнее. Восстанавливая дыхание, я недовольно покосилась на Рена. Он лениво сел на кровати и потянулся.

– Тебя что-то беспокоит? – расслабленно поинтересовался Рен, стаскивая с запястья черную тонкую резинку.

– С чего ты взял? – вместо ответа я принялась поднимать книги, улавливая исходящий от них запах старой бумаги.

Чтобы вернуть их на полки, пришлось повернуться к Рену спиной.

– У тебя на лице все написано, – произнес он.

Пол скрипнул. Значит, Рен встал с кровати. Я обернулась через плечо, желая подтвердить свою догадку.

– Ну? Второй раз интересоваться не буду, – Рен действительно стоял недалеко от меня, собирая волосы в низкий хвост. – Давай, мелкая, пока я добрый, задавай вопросы. Отвечу на все, не касающиеся регенерации.

– Это называется «отвечу почти на все, если сочту нужным», – совсем тихо отозвалась я.

– Не дерзи, – вяло предупредил Рен, подходя к шкафу и принимаясь рыться в вещах.

Я ненадолго задумалась. Игнорировать возможность получить как можно больше информации не входило в мои планы. А если учитывать то, что Рен обычно скуп по части просвещения других, то можно сказать – сегодня мне повезло.

– Плакат, – я пожала плечами.

– Плакат? – удивленно переспросил Рен, временно прекращая поиски. – А что с ним не так? Я же говорил, закрывает дыру в стене.

– Перед тем, как проснуться в плену, я видела сон о черном вороне, парящем в небе. Под ним раскинулся огромный город.

Спина Рена ощутимо напряглась. Он слушал внимательно, не перебивая.

– В тот момент, когда птица пролетала над подвесным мостом, раздался… – я внезапно замолчала, вспомнив о властном голосе и произнесенной фразе, похожей на отданный приказ.

«Разрушь».

Рен бросил чистую одежду на край кровати.

– Дальше, – потребовал он, поворачиваясь ко мне.

Второй раз за утро меня испугал его взгляд. Воздух в комнате стал тяжелым и плотным комом застрял в горле.

«Я могу быть первым, кто без лишних сомнений прикончит тебя», – пронеслись в голове недавние слова Рена.

– Не помню точно, – соврала я.

И на всякий случай отрицательно покачала головой, настороженно смотря на Рена. Он внимательно изучал мое лицо, скрывая эмоции.