Тень Александра - [76]

Подобные уточнения нередко навлекали на меня гнев скудоумных университетских деятелей вроде Эдварда Тула. Я никогда не мог понять, почему эти люди упорствуют, поддерживая самые жестокие версии, в то время как реальность часто скорее забавна. Если, к примеру, придерживаться версии Сократа…

Мои размышления были прерваны каким-то щелчком, я вздрогнул и прижался к стене. Кошка? Их было много в руинах. С бьющимся сердцем я сжался в углу, через трещину вглядываясь в темноту. Маленькая красная точка танцевала между деревьями метрах в двадцати от меня. Сигарета. То, что я услышал до этого, было звуком чиркнувшей спички. Затаив дыхание и держа руку на пистолете, с которым теперь не расставался, я ждал. Крракк… Крракк… Крракк… Размеренные и решительные шаги. Кто мог ходить здесь посреди ночи? Сторож? Полицейский? Городище было закрыто для посторонних. И я, как и все прочие посторонние лица, не должен был здесь находиться.

Небо было чистое, и в свете луны я увидел между двумя соснами силуэт. Мужчина лет тридцати, худощавый, элегантно одетый. Он прислонился к стволу, чтобы покурить, и когда затянулся, огонек сигареты осветил его лицо с неправильными чертами. Я уже где-то видел этого человека, но где?

Я с подозрением вглядывался в него, боясь быть замеченным, но он сделал шаг в сторону, и угол стены скрыл его из виду. Через одну-две минуты я снова услышал звук шагов. Он шел в мою сторону.

Чертыхнувшись, я спрятал свои светлые волосы, натянув на голову черную майку, и затаил дыхание. Мужчина сел на край стены прямо над моей головой. К счастью, ему не пришло в голову обернуться…

Моя рука сжала рукоятку пистолета, кровь стучала в висках. Что этот тип делает здесь? Я немного приподнял голову и взглянул на него через вырез ворота своей майки, но увидел только спину. Немного вытянув шею, я мог бы коснуться его ягодиц.

«Не хватало только, чтобы зазвонил мой телефон…» — подумал я и мрачно усмехнулся.

Незнакомец в последний раз затянулся сигаретой и, даже не притушив ее, отбросил за спину. Она упала в нескольких сантиметрах от моей правой ноги, в сухую траву. Я сжал зубы и устоял перед искушением отодвинуться.

«Убирайся же…» — беззвучно молил я.

Я не осмеливался шевельнуть рукой, а травинки краснели одна за другой. Скоро они вспыхнут, и я неминуемо буду обнаружен.

Фортуна сжалилась надо мной. Я услышал, как мужчина удаляется. Через несколько секунд, которые показались мне часами, я с яростью затушил разгорающийся огонек каблуком.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, я высвободил голову и взглянул поверх стены. Незнакомец углублялся в сосновую рощу. Но ведь там не было ничего, город находился в противоположной стороне.

Какое-то время я колебался. Разум подсказывал мне, что надо уходить, но любопытство толкало вперед, и я тоже тихонько скользнул между деревьями.

Почва местами была каменистой, поэтому человек, по следам которого я шел, нисколько не беспокоился и не слышал моих шагов.

Он ни разу не обернулся, ему и в голову не приходила мысль, что кто-то может идти за ним. Но куда он направлялся? Он шел прямо на ограду, окружающую городище, за которой был только Эврот.

Не без удивления я увидел, что он пробрался под решетчатым ограждением, свернул к плантациям олив и исчез в небольшом строении из цементных блоков станции очистных сооружений. Я прождал довольно долгое время, спрятавшись за оливой, которая явно насчитывала не одну сотню лет, но так и не увидел, как он вышел. Устав ждать, я приблизился к строению и заглянул внутрь через единственное зарешеченное оконце. Я различил два больших трубопровода и огромный металлический корпус, из которого тянулись электрические провода и трубы и где, возможно, находился пульт управления станции, и… больше ничего. Куда же он делся? Я попытался тихонько открыть металлическую дверь, но она не подалась.

— Только этого не хватало… — пробормотал я.

Я прождал еще добрый час, прислонясь к стволу дерева и не спуская глаз с домика, но никто в него не вошел и никто не вышел. Я взглянул на часы. Полночь. Наверное, самым разумным было бы вернуться, пока не рассвело.

И я направился к гостинице, терзаемый подозрениями и вопросами. Когда я остановился около питьевого фонтанчика, святой, изображение которого было укреплено над каменным сводом, улыбнулся мне, как улыбаются святые со всех образов.

Религия, древняя и любая другая, начала надоедать мне. Конечно, я не забывал тех, кто пожертвовал своей жизнью ради нас, и без боли в сердце не мог думать о падре Иларио или о мулле…

«Ватикан!» — вдруг осенило меня, и я рывком выпрямился, едва не стукнувшись головой о свод фонтанчика.

Вот где видел я этого человека и вот почему не сразу узнал его. Он сменил сутану на светский костюм. Эта заячья губа, это высокомерное выражение лица и эти худые плечи, которые тогда заставили меня подумать, что жизнь молодого священника совсем не легка. Без сомнения, это был личный секретарь падре Иларио…

«Падре Иларио нас покинул, мсье. Сегодня ночью, мсье, пусть простит его Господь. Это я его обнаружил. Он повесился в библиотеке».

Негодяй…

Я ускорил шаги, торопясь в гостиницу, чтобы разбудить Ганса и Амину. Дело слишком серьезное, чтобы ждать до утра. Возможно, я наконец опознал одного из тех безумцев, что преследовали нас…