Tempus - [12]

- Правда?

- Да. - Драко вытащил из кармана мантии палочку и быстро взмахнул ею. Дверь, которая, как думал Гарри, вела в чулан, распахнулась. - Забыл тебе сказать. За этой дверью находится, безусловно, лучшее, что есть в этой спальне. Личная ванная комната. Хочешь пойти первым? Мыло и остальные принадлежности там есть. Иди.

- Э… хорошо. - Гарри вошел в небольшую, но богато обставленную комнатку с глубокой ванной, которая опиралась на ножки в форме когтистых лап, и запер за собой дверь. Подойдя к умывальнику, он плеснул воды в лицо и посмотрел в зеркало. Что за сумасшедший день! Гарри слегка прикоснулся к губам, вновь переживая тот «недопоцелуй» с Малфоем. Он зажмурился. Определенно, сумасшедший день.

Когда он вышел из ванной, туда отправился Малфой. Гарри порылся в сундуке с одеждой, которую принесли домовые эльфы, в поисках чего-нибудь подходящего. Никакого халата он не нашел. О, ну что ж. Гарри залез в кровать в одних боксерах, - ему не хотелось спать в рубашке. В комнате было достаточно тепло для подземелий. По правде говоря, здесь было даже теплее, чем в башне, которая вечно продувалась всеми ветрами. Гарри как раз начал задергивать полог над кроватью, когда из ванной послышался голос Малфоя:

- Кстати, еще кое-что. Я уже наложил на полог твоей кровати заглушающие чары. - Гарри ничего не ответил, и блондин продолжил: - Специально на тот случай, если ты предпочитаешь каждое утро встречать подобно этому.

- Гм, спасибо, - с улыбкой ответил Гарри, чуть покраснев. - Спокойной ночи.

- Спокойной.

На этом Гарри полностью задернул полог. Его губы все еще покалывало, и парень прикоснулся к засосу, который оставила Хизер. Но плеск воды из ванной комнаты (Драко все еще был там) действовал умиротворяюще, и вскоре Гарри забылся глубоким сном.

Глава 3.

К началу следующей недели жизнь Гарри закрутилась в водовороте повседневных дел: занятия, домашние задания, завтраки, обеды и ужины в Большом зале… В общем, все то же самое, чем он мог бы заниматься в 1997 году, если бы не постоянная угроза в лице Волдеморта. Время от времени он ловил себя на мысли, что думает о том, как там поживали Рон с Гермионой. Скучали ли они по нему? Что сейчас происходило с Орденом и Пожирателями Смерти? Но затем Гарри вспоминал, что находится в прошлом. Значит, если получится вернуть его обратно примерно в тот момент, когда он исчез, то никто даже и не обратит внимания, что он куда-то пропадал. С другой стороны, нельзя было исключать и той возможности, что его не смогут отправить назад. В таком случае его исчезновение заметят. А это означает, что данным вопросом займется кто-то вроде Гермионы и найдет способ вернуть его… если не считать того, что он и так вернулся… в прошлое… От одних только мыслей обо всем этом у Гарри начинала болеть голова. В конце концов, он решил, что гораздо проще будет думать о происходящем, как о неком невероятно реалистичном сне.

Сне, в котором он ходил на занятия со слизеринцами и был одним из них. Гарри не удивился, оказавшись лучшим на занятиях по защитной магии (которая еще не была переименована в защиту от темных искусств), а, также узнав, что школьная программа по трансфигурации почти полностью совпадала с учебным планом в его времени. История магии даже здесь была все такой же скучной, а на занятиях профессора Галлвинг продолжалось изучение всевозможных афродизиаков. У нее был абсолютно иной подход к зельям, нежели тот, к которому привык Гарри. И он понял, что знания, которые она дает, и, вправду, усваиваются гораздо лучше, чем он мог бы ожидать.

А еще были вечера, которые он проводил со слизеринцами в общей гостиной. Малфой больше не предлагал сыграть в «Правду или Вызов», но, по-видимому, представители змеиного факультета были прямо-таки ненасытны до действ, в которых можно было бы пощекотать нервы, унизить друг друга или выиграть деньги. После того, первого вечера Гарри, похоже, перестал быть всеобщей целью, но юноша все равно предпочитал наблюдать за событиями со стороны. На первых порах он недоумевал, ради чего затеваются подобные игры, но вскоре понял, что это не лишено смысла. Компания была довольно сплоченной, все друг друга хорошо знали, и оскорбления в рамках допустимого только укрепляли чувство принадлежности к факультету.

Единственным, кто казался обособленный от окружающих, был Малфой. Принц, как подумалось брюнету. Отдельно от всех. Как и сам Гарри по ассоциации. Интересно, что случилось бы, общайся он с остальными больше? Означало ли бы это отдаление от Драко?

На самом деле, не об этом Гарри размышлял вечером в гостиной, когда Крэбб уговаривал его попробовать свои силы в новой игре.

- Давай, Поттер, - подначивал парень. - Ты неплох на чарах, значит, должен быть хорош и в этом.

В центре гостиной, находящимся в углублении, располагался круглый столик. На нем стоял золотой кубок, вокруг которого была разбросана примерно дюжина галеонов.

- Ну же, - продолжал давить Крэбб. - Положи на стол галеон - и можешь играть. Ты же знаешь, мы не можем начать без тринадцатого игрока.

По правде говоря, Гарри понятия не имел, почему игроков должно быть именно столько, но у него в карманах действительно обнаружилось несколько галеонов. Хотя брюнет тут же сообразил, что здесь, в 1926 году, он не располагал особо большими средствами - ведь теперь между ним и его банковской ячейкой в Гринготтсе пролегло семь десятилетий. Но юноша уже согласился принять участие в игре, поэтому положил на стол монету. Малфой занял свое обычное место; в его взгляде вспыхнул интерес.