Темперамент. Характер. Личность - [61]
Мы приходим к выводу о том, что наша формула, действительно, воспроизводит сложную внутреннюю структуру эмоций, взаимозависимость эмоции, потребности и прогнозирования вероятности ее удовлетворения, которое осуществляется как на осознаваемом, так и на неосознаваемом уровне высшей нервной (психической) деятельности. Эксперимент и наблюдения убедительно показывают, что порождаемая потребностью эмоция оказывает обратное влияние на потребность и прогноз ее удовлетворения. Кстати, и прогноз способен существенно повлиять на силу потребности, свидетельством чему могут служить многочисленные эксперименты с так называемой «выученной беспомощностью». Разумеется, когда мы говорим о влиянии эмоций на потребность, а потребности — на прогнозирование вероятности достижения цели, мы отнюдь не думаем, что эмоция и потребность могут расти беспредельно. Эти пределы не оговорены и не отражены в формуле эмоций, поскольку, повторим еще раз, формула представляет структурно-качественную модель и только в определенных, сравнительно простых случаях ее символы могут быть заменены эмпирически измеримыми величинами.
Поскольку в основе любой эмоции лежит соответствующая потребность, поскольку в одно и то же время могут оказаться актуализированы несколько потребностей с разной вероятностью их удовлетворения («Мне грустно и легко, печаль моя светла...»), сколько-нибудь полная классификация эмоций представляется делом хотя и увлекательным, но безнадежным. Вот почему многие авторы пытаются выделить лишь ограниченное число «базальных» эмоций.
Информационная теория эмоций побуждает разделить их прежде всего на две традиционные группы: на положительные и отрицательные. Первые возникают в ситуации избытка прагматической информации по сравнению с ранее существовавшим прогнозом (при «мгновенном срезе») или в ситуации возрастания вероятности достижения цели (если генез эмоции рассматривается в его динамике), Вторые представляют реакцию на дефицит информации или на падение вероятности достижения цели. Наиболее надежным критерием для различения положительных и отрицательных эмоций, равно применимым к человеку и к животным, следует признать отношение живого существа к своему состоянию, т. е. принцип максимизации-минимизации. Мы обратились к гедонистическому принципу только в целях объективной диагностики положительных и отрицательных эмоций, с целью уточнения их роли в организации поведения, отнюдь не усматривая в этом принципе «смысла существования человека». Более того, именно опасность переориентации поведения на легко достижимые цели, сулящие немедленное удовольствие, потребовала от эволюции создания специального мозгового аппарата, призванного купировать это свойство эмоций. На уровне человека функционирование такого аппарата принято называть волей.
Поскольку вероятность достижения цели в огромной мере зависит от эффективности действий субъекта, вторым принципом классификации эмоций оказывается характер взаимодействия живых существ с объектами, способными удовлетворить имеющуюся потребность. Взаимодействие может быть контактным, уже происходящим, или дистанционным, в виде овладения, защиты и преодоления (борьбы). В подобной системе координат мы получаем всего четыре пары «базисных» эмоций: удовольствие — отвращение, радость — горе, уверенность — страх, торжество — ярость. Именно такую классификацию эмоций мы впервые опубликовали в 1966 г. Позднее к ней присоединился и В. Д. Небылицын. Что касается качественной специфики эмоций наслаждения, радости, страха, гнева и т. д., то она целиком определяется потребностью, в связи с удовлетворением которой возникает данное эмоциональное состояние. Мы отнюдь не считаем предлагаемую классификацию эмоций наилучшей или исключающей другие возможные классификации. Нам важно лишь подчеркнуть, что она с непреложностью вытекает из развиваемой нами теории.
Переключающая функция. Регуляторные функции эмоций, их участие в организации целенаправленного поведения определяются отражательно-оценочной функцией. Поскольку положительная эмоция свидетельствует о приближении удовлетворения потребности, а отрицательная эмоция — об удалении от нее, субъект стремится максимизировать (усилить, продлить, повторить) первое состояние и минимизировать (ослабить, прервать, предотвратить) второе.
Однако все дело в том, что, будучи мерой ценности, эмоции не являются ценностью сами по себе. Человек не может стремиться к удовольствию как таковому, потому что существуют разные удовольствия. Если мы имеем дело не с мазохистом или религиозным фанатиком, а с нормальным, психически здоровым субъектом, он, разумеется, не стремится максимизировать свои отрицательные эмоции. Вопрос стоит совершенно в иной плоскости: какие именно потребности, какие мотивы вступают в конкурентную борьбу «в доспехах» положительных и отрицательных эмоций?
Значение эмоций отнюдь не исчерпывается банальной истиной, что все полезное приятно, а все вредное и опасное для организма имеет отрицательную эмоциональную окраску. Прежде чем продолжить разговор о так называемой ценности эмоций, вспомним, откуда и как вообще появляется категория «цены». Цена представляет функцию минимум
