Тёмный Рассвет. Дорогой ненависти - [78]

Неделю назад Палпатин покинул свой крейсер и возвратился на Корусант, а «Око Императора» должно было доставить лорда Вейдера на «Палач», который как раз проходил очередной плановый ремонт на Куате. Вейдер уже давно хотел возвратиться на флагман. Ещё несколько дней… Размышления ситха были прерваны вызовом из столицы. Скрыв все недавние мысли под щитами, Вейдер вышел из сферы и направился в комнату связи.

— Владыка, вы хотели меня видеть? — спросил он, привычно опускаясь на колено перед синеватой проекцией.

— Да, лорд Вейдер. Меня интересует ход работ над новой Звездой Смерти.

— Владыка, работы начались согласно графику и ведутся в соответствии с планом. По некоторым пунктам мы даже идем на опережение заявленных сроков.

— Таркин тоже меня уверял, что у него все по плану, и что он все контролирует. А в результате его некомпетентности отбросы из Альянса смогли получить секретную информацию по проекту. Думаю, вам не надо напоминать, чем это закончилось.

— Уверяю вас, Учитель, такого больше не повторится. Конструкторы и инженеры учли все прежние ошибки и исправили те недочёты, которые намеренно допустил Гален Эрсо. Новая Звезда Смерти надежнее предшественницы, неожиданностей не будет.

— Хорошо. Мне отрадно это слышать, — на пару мгновений фигура Палпатина замерла, пристально глядя на коленопреклоненного ученика. — Вы навещали нашу старую знакомую?

— Да, — кивнул Вейдер. — Я заходил к ней задать несколько уточняющих вопросов.

Император довольно потёр руки и коротко хрипло рассмеялся.

— Лорд Вейдер, этот ресурс исчерпан. Она мне больше не нужна. Я хочу, чтобы вы избавились от неё. Нет, не убивайте. Оставьте ее умирать на какой-нибудь гостеприимной планете.

* * *

…Штель снова забавлялся. Подсоединив электроды к воткнутым в тело девушки металлическим иглам, он щелкал переключателем, то повышая, то понижая мощность разрядов, и наблюдая, как Сайлорен бьется в конвульсиях, заходясь хриплым криком. Внезапно он отключил напряжение и коснулся ее лица кончиками пальцев, поглаживая темные полосы рубцов на лбу и висках.

— Знаешь, моя дорогая, император Палпатин всегда получает то, что хочет. И он уже очень давно вытащил из твоей головы местонахождение базы повстанцев.

Сайлорен дернулась, переводя на него расфокусированный от страдания взгляд, и, едва шевеля искусанными окровавленными губами, прошептала:

— Этого не может быть! Я тебе не верю…

— Сама подумай, какой мне смысл лгать? Нет, моя сладкая, нет, Император всё знает. Твоё сопротивление с самого начала было лишено смысла. Хотя, не спорю, работая с тобой, я получил массу удовольствия, — его рука опускалась все ниже, вдоль покрытой ссадинами шеи, изрезанных ключиц… — А теперь будь хорошей девочкой, дай насладиться тобой в последний раз.

Сайлорен слышала его прерывистое дыхание, пока он раздевался, чувствовала грубые прикосновения к кровоточащим порезам… и когда он снова начал ее насиловать, сил кричать уже не осталось.

* * *

Девушка без сознания лежала на полу своей камеры, дыша тяжело и часто. Тело сотрясала сильная дрожь. Она не очнулась, когда в помещение вошёл человек в форме медицинской службы. Подойдя к Сайлорен, он привычно опустился на колени и, приподняв одно веко, убедился, что девушка в глубоком обмороке.

— Бедная девочка… Что же они с тобой сотворили. Зачем… — он знал, что она его не слышит. И только поэтому рискнул произнести это вслух. Руки доктора сжались в бессильной злобе, когда он пощупал лоб девушки.

— Ты вся горишь!

Быстро открыв принесенный с собой чемоданчик, он вытащил инъектор и, приставив его к шее девушки, ввёл лекарство. Помедлил долю секунды и, приняв какое-то решение, достал второй, точно такой же.

— Прости меня, если сможешь, — он говорил очень тихо, скорее, сам с собой. — Но лучше ты умрешь во сне от передозировки снотворного, чем от рук штурмовиков.

6 глава. Сломленная. Часть вторая

Очнулась Сайлорен снова в камере. Не в той, откуда сбежала, а в той, где находилась раньше. Тела своего она совершенно не ощущала. Знала только, что лежит прямо на холодном полу, и сквозь тонкую офицерскую форму озноб пробирается под кожу. Наклонив голову, она увидела свои скованные руки, почти сплошь покрытые бакта-пластырем. С трудом извернувшись и скосив глаза, она также сумела разглядеть металлические кольца на лодыжках и бакта-пластырь на раненой ноге. Её силовой ошейник был короткой цепью прикреплен к крюку на стене. И девушка почувствовала себя пойманным зверем. Она, происходящая из знатного, не уступающего королевскому рода, теперь собачонка на привязи… Боль унижения скрутилась в горле. Мысли снова обратились к смерти. Почему, почему ей не дано хотя бы умереть спокойно, раз жизнь стала таким невыносимым кошмаром…

Потом размышления сменили направление, и Сайлорен задумалась над давними словами Императора, постепенно соглашаясь с ним всё больше. Бэрилл не только не пришла к ней на помощь… она виновата во всем, от начала до конца… Если бы Сайлорен тогда не спасла её, нарушив приказ, все обернулось бы совсем по-другому. И не было бы этой бесконечной боли, этого ужаса и унижений. Она жила бы своей нормальной, привычной жизнью, не ведая, что такое ад. Но Бэрилл… именно проклятая хаттом Бэрилл все разрушила. Как же сейчас она её ненавидела… Всеми силами своей исстрадавшейся души. И в сознании все более четкую форму обретала мысль: лучше бы я оставила ее на растерзание Палпатину с Вейдером и улетела, когда была такая возможность… Ведь именно она, Сайлорен, посажена в камере на цепь, именно её насиловал и пытал Император, именно в ее теле, судя по ощущениям, не осталось ни одной целой кости… А Бэрилл затаилась в Альянсе, словно крыса, и рассуждает с безопасного расстояния о светлой стороне Силы, свободе, демократии и прочей подобной ерунде.