Тёмный Рассвет. Дорогой ненависти - [67]

После этого разговора Император отпустил Сайлорен, не тронув. Охрана действительно отвела ее в новую камеру, очевидно, спешно переоборудованную из обычной жилой каюты. Она была больше и заметно удобнее той, в которой Сайлорен держали в тюремном блоке. Здесь имелся отдельный санузел, а не дыра в полу, как прежде. Также имелась мягкая постель и даже шкаф с тумбой. В шкафу нашлась нормальная одежда, белье, даже расческа. Сайлорен со вздохом оделась и легла на кровать. А что ещё ей оставалось делать? Только есть, спать и ждать, когда за ней снова придут…

* * *

Время тянулось невыносимо медленно. Его течение отмеряли штурмовики, приносившие ей обед и периодически отводившие к Императору. Иногда приходил кто-то из медицинского персонала и делала вкалывал девушке сыворотку излечивающую от наркотической зависимости. И препарат помогал, Сайлорен ощущала, что зависимость организма от дозы наркотика сходит на нет.

Сайлорен чувствовала, как с каждым днем все сильнее начинает ненавидеть своё тело, сыгравшее с ней такую злую шутку. Душу терзало горькое осознание того, что Император использует ее, словно падшую женщину, девку для утех постельных, годную только для удовлетворения его похоти.

«Впрочем, так оно сейчас и есть…» — безрадостно думала девушка, неподвижно лежа на кровати и глядя в потолок. На ум стали приходить мысли о самоубийстве — лучше смерть, чем такой позор. Но возможности покончить с собой не было — Палпатин бдительно охранял свою игрушку. Снедаемая этими горькими переживаниями, Сайлорен постепенно погрузилась в сон. А проснувшись, задумалась. В голове крутилась, упорно ускользая, новая мысль.

Пытаясь поймать ее во время одевания, девушка почти не обратила внимания, как открылась дверь и вошли ставшие привычными ей штурмовики с офицером и с ними доктор, который профилактически каждый день её осматривал, продолжая курс терапии, направленный на уничтожение зависимость от КХR-38, и колол что-то, что, по его словам, не даст ей впасть в интересное положение. После стандартных процедур и вопросов о самочувствие он ушел. А в голове у девушки наконец оформилась в слова та самая навязчивая верткая мысль. Бежать. Либо погибнуть, пытаясь это сделать. Потому что это — не жизнь. Это хуже пыток. Прикрыв глаза, Сайлорен задумалась над возможным планом побега. Прошлая попытка не увенчалась успехом, потому что была спонтанна и не подготовлена. На этот раз она будет умнее.

Мысли были прерваны приходом конвоя, приказавшего ей следовать за ним. Покорно заложив руки за спину, Сайлорен, опустив голову, шла по коридору, прислушиваясь к тяжелым шагам штурмовиков. Впереди ее снова ждала ночь бессильного отчаянного унижения. Как она сейчас ненавидела старого извращенца, упивавшегося ее слабостью и стыдом, насиловавшего ее душу так же, как и тело…

В этот раз девушку отвели в комнату, где слуги долго и тщательно приводили ее в подобающей для Императора вид. Потом конвой повел ее к Палпатину, а по дороге Сайлорен из-под опущенных ресниц внимательно рассматривала коридоры и переходы, отмечая все, что может пригодиться впоследствии…

* * *

…Оставшись, наконец, одна, девушка со стоном опустилась на кровать. Все тело ныло, она была противна себе как никогда. Из складок на нижней юбке платья выпали два ножа, которые она смогла стащить со стола и спрятать уже на обратном пути, когда Палпатин ушел из комнаты, а за ней явилась стража. Но разве это оружие… Вспомнив, что недавно произошло, она, прикусив губу и едва найдя в себе силы встать, направилась в ванную комнату, где согнулась в рвотном спазме, силясь очистить желудок от императорского семени. Она больше не осмеливалась спорить с ним и выказывать неповиновение, слишком живо помня ужас первого раза. Ей оставалось только подчиняться.

Пошатываясь, девушка забралась в душ и принялась ожесточенно растирать тело мочалкой. Хватит… Сегодня последний раз, когда Палпатин насиловал её, словно обычную проститутку. Она боец. Она не будет больше безропотно выносить это издевательство. Лучше сдохнуть, чем жить так, — Сайлорен прошипела это почти вслух, больно ударив кулаком в стену освежителя. Да, она осталась одна, после разговора с Императором это воспринималось как данность. Никто не придет к ней на помощь. Но ждала ли она эту помощь на самом деле? Или боялась, что если Бэрилл все-таки прилетит, то Палпатин просто снова получит в руки аргумент, которым сможет ее бесконечно шантажировать? Это уже не имело значения. Бэрилл не явится. В одном Император прав. Она может рассчитывать только на себя… И теперь главный вопрос в том, как подобраться к конвою на расстояние удара, потому что это единственная возможность получить оружие и маскировку.

Следующие несколько дней девушка провела одна. Судя по всему, Палпатин снова куда-то улетел. Когда подошел очередной час обеда, Сайлорен разворошила постель и легла поверх смятого одеял в одной ночной рубашке, вытянувшись, повернув голову к стене, растрепав волосы. С первого взгляда на эту картину любой должен был понять — девушке плохо, ее одолевает слабость, сознание на грани обморока… Она чутко вслушивалась в любые звуки за дверью. Чувство времени ее не обмануло — вскоре дверь с приглушенным шипением скользнула в сторону, пропуская привычную группу охраны. Обострившийся слух четко различал тяжелую поступь штурмовиков, чуть более легкий шаг дежурного офицера и механический стук металлических подошв дроида. Дышать… дышать прерывисто и часто… не двигаться. Поднос с едой негромко стукнул по поверхности стола. Через два удара сердца Сайлорен чуть шевельнулась и глухо застонала. Взгляд из-под опущенных ресниц по-прежнему упирается в стену, а слух — слух подсказывает, что офицер делает шаг ближе.