Темный Плохой Порочный - [8]
Бекс права. Мне нужна надлежащая сцена. Необходимость доминировать пульсировала в висках, желание увидеть слезы, боль и такое податливое тело подо мной. Кара немного утолила мои потребности, но настоящий зверь во мне еще не был выпущен на волю.
Я направился в мужской туалет, смирившись с необходимостью утренней мастурбации. Прислонившись лбом к плитке и сжимая свой член, я плотно закрыл глаза и погрузился в воспоминания. Крепко связанные женщины, выгибающие спины от боли под ударами розги. Слезы беспомощности, освобождения сквозь боль и полнейшего поражения. Их дрожащие от адреналина ноги… Тихие слезы. Принятие. Абсолютное, полное подчинение. Все для меня.
Ну же.
Мои мысли перенеслись к Бекс. Я представил как она, сражающаяся, корчится, машет ногами и кричит, желая освобождения. Бросаясь проклятиями и борясь с цепями, пока не рассыпается на части и падает в пропасть под натиском приближающегося оргазма, крича сквозь слезы и умоляя о большем. Затем в моих мыслях она превратилась в моего котенка, мою Катрею. Со всех ног она бежит от меня, умоляя преследовать ее… моля о боли… в самых чувствительных местах ее тела.
Иисус чертов Христос, Джеймс, просто кончи, черт возьми.
В отчаянии, я позволяю себе заглянуть туда. Туда, где Лидия Марш связана у моих ног. Смотрит на меня сквозь слезы. Ее сиськи такие чертовски красивые, плотно связаны веревкой, а на ее бледной коже следы жесткого наказания. Ее рот открыт и готов, а глаза умоляют меня взять ее. Я быстро врываюсь в нее, и она толкается навстречу. Мне нравятся звуки, которые она издает.
Ебать, ебать, ебать.
Шумно выдохнув, я кончил на стену передо мной, бормоча ругательства и прогоняя Лидию из своих мыслей. Я не сделаю это с коллегой. Никогда в жизни.
У меня есть одно золотое правило, которое я больше никогда не нарушу.
Не трахай никого из знакомых и не будь знаком с теми, кого трахаешь.
Это намного безопаснее, но, черт возьми, я бы отдал все, чтобы снова увидеть, как она плачет.
Каждый понедельник мы с Фрэнком проводим один и тот же ритуал. Он стучится в мою дверь в 9:15, минута в минуту, негодуя о том, как быстро летит время, а затем спрашивает, как я провел выходные. Мой ответ неизменный:
— Не на что жаловаться, Фрэнк, что насчет твоих?
Затем следует его привычный монолог обо всем, что произошло. Гольф, шопинг, семейные обеды, какая-нибудь история о соседях, а я сижу и слушаю, периодически поддакивая.
Люди любят поговорить и если они говорят о себе, значит, не лезут ко мне. Это мне прекрасно подходит. Такой простой факт превратил меня в удивительного слушателя, что также играет мне на руку. Умение слушать вознаграждается. Понимание вознаграждается.
Фрэнк, наконец, заговорил о «Уайт Хастингс Маккарти», обращая внимание на то, что эта сделка может значить для Trial Run. Еще один из «больших мальчиков» в нашей клиентской базе. Я разделил его энтузиазм и на несколько минут мы стали коллегами с одной общей целью. Это один из тех редких моментов, когда здорово чувствовать себя частью команды.
— Слушай, Джеймс, я знаю, что ты не особый любитель дополнительных рабочих ночей. Я не давлю на тебя, но Тревор Уайт хочет провести пару дней вместе, в честь подписания бумаг. Офис в Брайтоне, ничего сумасшедшего. Что-то вроде тура, нескольких деловых встреч, все как обычно. Я подумал, что ты можешь попросить Сэма из отдела производств поехать вместо тебя и еще кого-то из проектного офиса. И я полагаю, что должны поехать Стив Джонс или Лидия Марш, но выбирать тебе. Лидия возглавляла проект «Андерсена» пару месяцев назад и, вообще-то, это было восхитительно. Она прекрасно подойдет.
В горле пересохло.
— Лидия Марш?
— Ты, должно быть, знаешь ее, красивая девушка… высокая… темные волосы… потрясающие зеленые глаза.
— Да, я как-то видел ее, — я взглянул на блокнот, который будто манил к себе. На первой странице я увидел витиеватый почерк Лидии: «Направляюсь в Ислингтон, в целости и сохранности. Спасибо».
— Прекрасно. Хочешь, чтобы я попросил Дженни разобраться со всем этим, или спросишь их сам?
— Я разберусь, — сказал я, прежде чем осознал это.
— Прекрасно, Джеймс. Замечательно. Давай встретимся во второй половине дня, соберем всю команду. Я отправлю им приглашения.
Фрэнк собрался уходить, удовлетворенный нашим планом, но я окликнул его.
— Я поеду в Брайтон, Фрэнк.
Он озадаченно взглянул на меня.
— Нет необходимости, Джеймс. Не чувствуй себя обязанным, я не давлю на тебя.
— Дело в том, что все пройдет намного лучше, если я поеду, и ты это знаешь. Так что, я в деле.
Фрэнк засиял, как кот, только что приземлившийся в горшок сметаны. Он вернулся, чтобы пожать мне руку в знак благодарности.
— Я ценю это, Джеймс, и Тревор Уайт оценит. Я попрошу Дженни забронировать для тебя номер в гостинице.
— Забронируйте номер и для Лидии Марш, — сказал я. — Она поедет со мной.
— Прекрасный выбор, Джеймс. Я попрошу Дженни заняться этим прямо сейчас.
Как только дверь за ним закрылась, я схватился за голову и начал проклинать себя, осознавая абсурдность своих же действий.
Что за хрень?!
В гневе, я вырвал записку Лидии из блокнота и бросил ее в измельчитель.
Рон Морис был для меня целым миром, который он из раза в раз переворачивал с ног на голову. Он никогда не давал мне надежды, ничего не обещал и не позволял думать о том, что между нами может быть что-то большее. Но разве сердцу нужно позволение? Разве оно нуждается в обещаниях? Достаточно взгляда. Слова. Жеста. Тогда оно воспаряет и несётся навстречу любимому с утроенной скоростью. Содержит нецензурную брань.
Хотите знать, кто самый раздражающий мужчина на свете? Николас Донован. Самодовольный подонок, который считает, что все в этом мире крутится вокруг него. И даже я. Что ж, придется преподать урок этому болвану, чтобы он понимал, что не только мужчины умеют грязно вести бизнес. Не влюбиться бы по дороге… Содержит нецензурную брань.
Что делать, когда твоя родственная душа женат на твоей лучшей подруге? Если ты Кейт Эванс, то ты сохранишь дружбу со своей подругой Рейчел, привяжешься к ее детям и похоронишь свои чувства к ее мужу. Тот факт, что Шейн — военный, и часто находится вдалеке? — помогает, но когда случается трагедия, все меняется. После того как Рейчел, беременная в четвертый раз, погибает в автомобильной аварии, а ребенок чудом выживает, Кейт меняет всю свою жизнь, чтобы разделить родительские обязанности. Затем на первой годовщине смерти Рейчел, Кейт и Шейн находят утешение друг в друге на одну ночь, о которой оба сожалеют. Шейн зол на протяжении года, а сейчас к этому добавляется и чувство вины за то, что он переспал с лучшей подругой своей жены и ему понравилось это… ему понравилась она.
Всем, кого это касается,Было легко назвать нас запретными и тяжелее — родственными душами. Тем не менее, я верила, что мы были и тем и другим. Запретные родственные души.Когда я приехала в Эджвуд, Висконсин, я не планировала найти его. Я не планировала появиться в баре «У Джо» и почувствовать, что музыка Дэниела взбудоражит мои эмоции. Я понятия не имела, что его голос заставит мою боль забыть свою собственную печаль. Я понятия не имела, что мое счастье запомнит свое собственное блаженство.Когда я начала последний год в своей новой школе, я не была готова звать его мистер Дэниелс, но иногда в жизни правильные события приходятся на совершенно неправильное время.Наша история любви не только о физической связи.Она о семье.
Миранда выросла среди полок книжного магазина своего эксцентричного дяди Билли, решая загадки, которые он для нее придумывал. Но когда девочке исполнилось двенадцать, дядя поссорился с ее мамой и навсегда исчез из их жизни. В следующий раз она слышит о нем уже шестнадцать лет спустя: Билли умер и оставил ей «Книги Просперо», находящиеся на грани банкротства. После того как Миранда возвращается в Лос-Анджелес и входит в магазинчик уже как его владелица, она начинает находить подсказки: между страниц романов, в запертых ящиках квартиры дяди и даже в самом названии магазина.
История девушки с большим и тяжелым грузом за плечами. Ни в коем случае не из робкого десятка. Переезжает во Францию. Новая школа давалась нелегко. Но все же, она ищет свое счастье, но ее тянет на дно прошлое, которое она не может забыть. У ее маленького и когда-то открытого сердечка еще не зажили раны от предательств и издевок… Она старается выживать и возможно побеждает в этой неопределенной войне.