Темный Кристалл - [13]

Поднимаясь по склону к куполу, он увидел птицу — или летучую мышь? — которая кружила над ним. Он не заметил, того, что она сжимала в когтях кристалл фиолетового цвета, на котором было его крошечное отражение.

Наконец Джен достиг выступа на утесе, достаточно широком, чтобы там можно было отдохнуть. Усевшись, он посмотрел вниз, чтобы сравнить расстояние, которое ему осталось пройти, и то, что он прошел. Восхождение было тяжелым и опасным. Хотя руки его кровоточили и ноги гудели от усталости, он грустно вздохнул, увидев, что ему осталось пройти столько же. Несомненно, на вершину есть более легкий путь, однако урЗах внушил ему, что нельзя терять время, поэтому он не мог бродить у подножия холмов в поисках менее сложного пути.

Он сидел, расслабившись и наслаждаясь раскинувшейся перед ним панорамой. Ему хотелось бы обозреть все пространство, распростершееся под ним, долину урРу, но сделать это было невозможно. Дальняя сторона равнины была сжата огромным вулканическим массивом с долинами, кратерами и ущельями.

Странная птица — летучая мышь продолжала парить над утесом. Возможно, здесь находилось ее гнездо. Других птиц не было. Должно быть, эта птица — летучая мыть спугнула их. Единственными живыми существами были скалистые пауки. Он был заинтригован и тем, что утес был усыпан кристаллами всех цветов. Некоторые из них были такие крупные, что он мог опереться на них при подъеме.

Джен сделал несколько глубоких вздохов и приготовился к последнему рывку. Он почувствовал голод. Здесь были лужицы и ручейки, откуда он мог напиться, но он не видел здесь ничего съедобного. Может быть, Агра окажется доброй и накормит его.

Он снова начал подъем. Выступ для ноги — проверь его, выступ для пальцев — проверь его. Не волнуйся, двигайся потихоньку, не надо торопиться. Рассчитывай движения наперед, когда можешь. Держи голову выше. Выступ для ноги — проверь его, выступ для руки — проверь его, и вверх. У него уже был опыт лазанья по скалам у водопадов в долине. Там он знал, что если сорвется — полетит в воду. А здесь…

Зацепившись за выступ, он так выгнул спину, что мог видеть вершину утеса. Расстояние было обманчивым, но он знал, что осталось уже немного.

Последние десять футов были почти вертикальными. Он выкинул из головы мысли о поражении и сконцентрировался только на подъеме. Небольшой пучок травы подсказал ему, где находится вершина. Он подвинулся ближе, вцепился пальцами в выступ и, сделав последнее усилие, подтянулся на руках и поднялся, тяжело дыша.

Придя в себя, он встал и начал искать купол. Он не мог его найти, потому что вершина утеса не была вершиной горы. Перед ним находилось нагромождение скал с прорастающими из них кустиками и травой. Он стоял на тропинке, огибающей скалу — наверное, она вела к вершине. Он пошел по ней, следуя ее мягким изгибам.

Он подошел к месту, где тропинка расширялась, образуя пространство, на котором росли деревья и растения, похожие на виноград. По дороге он надеялся найти какие-нибудь фрукты или орехи, но не увидел их. Чтобы подбодрить себя, он играл на флейте.

Гигантские висячие щупальца преградили ему дорогу. Попытавшись отодвинуть их он почувствовал, как они обхватили его. Не успев посмотреть, кто это схватил его, как почувствовал, что стянут тугими ремнями и совершенно беспомощен. Ноги его оторвались от земли, какая-то сила понесла его вверх, в ветви деревьев, где он и завис. Он тщетно дергался и брыкался — связали его крепко.

Вытянув вперед голову, он попытался рассмотреть, что схватило его. Это были какие-то щупальца. Он должен стать их добычей? Были ли они плотоядными?

Затем он услышал шаги какого-то животного под деревом. Под его ногами захрустели сухие ветки на земле. Оно дышало шумно, прерывисто, с хрипом. Он не мог рассмотреть и понять, что это за зверь. Он перестал дергаться и замер. Дышать стало трудно.

Сердце его чуть не остановилось, когда сквозь листву на него уставился чей-то немигающий глаз. Он тоже уставился в этот глаз. Бледно-голубого цвета, глаз пульсировал, как переломленный листок.

Когда прошел первый испуг, Джен заметил, что глаз был в скрюченной руке. Рука наконец убрала глаз, и внизу он услышал чавкающий звук. Постепенно, осторожно щупальца опустили его вниз, но не до конца. Он повис в воздухе, связанный, смотря на ведьму, вставляющую глаз обратно.

Когда она заговорила, голос ее прерывался.

— Ты Гельфлинг? — спросила она на его языке.

— Да, — ответил Джен.

Она покачала головой, покрытой растрепанной седой шевелюрой, и с сомнением оскалила зубы.

— Не может быть. Все мертвы. Все уничтожены. Очень давно.

— Меня зовут Джен, — он умолк, чтобы собраться с мыслями. — Джен Гельфлинг. Меня не уничтожили.

— Ха, — ответила она. — Может быть, а может быть, и нет.

— Ты Агра? — спросил Джен. — Ты та, которая наблюдает за небесами?

— Откуда ты знаешь обо мне?

— Меня послал мой повелитель, урСу, наимудрейший из урРу.

Она беспокойно оглянулась.

— Где он? Он с тобой?

— Он умер, — ответил Джен.

Она фыркнула.

— Все может быть.

Хотя ее глаз был уже на месте, она выглядела не менее устрашающе. Она была толстой, одетой в драную, покрытую пятнами тунику красного цвета, от которой воняло лекарствами. Ее руки были похожи на ветви орешника; он не мог видеть ее ног. Трудно было представить более безобразное лицо: широкий нос с волосами, торчащими из ноздрей; единственный раскосый глаз; ни над глазом, ни над пустой глазницей нет бровей; два ряда разрушенных черных пеньков от зубов. Была ли она женщиной? Джен сомневался. С того самого далекого дня, когда умерла его мать, он ни разу не разговаривал с женщиной и не был уверен, что разбирается в полах. УрСу никогда не отвечал ему, когда он задавал вопросы на эту тему. Он говорил только о том, что урРу — бесполые существа, и потому на этот счет у него нет никаких объяснений. Джен не знал, что побуждало его обращаться к Агре, как к существу женского пола. УрЗах, говоря об Агре, сказал: «… которая наблюдает за небесами и хранит свои секреты». И наконец, ее голос, резкий, надломленный, прерывистый — был ли это голос, который мог принадлежать женщине? Хорошо, размышлял Джен, хотя голос ее был резок, однако она колебалась. Его утешило то, что здесь, куда он пришел со своей миссией, могли знать его язык.