Темный город - [10]

– Не приближайся, Темный, я не собираюсь тебя задерживать.

Я удивленно остановился, а Великий продолжил:

– Вот твоя плата за то, что ты сделал сегодня.

С этими словами он кинул мне мешочек, в котором ощутимо звякнули монетки.

– Здесь триста рублей, не спорь, ты это заслужил. Твои мертвецы дали мне хорошую информацию для размышления, и мне необходимо все взвесить и посоветоваться со Старшими Инквизиторами. А пока можешь быть свободен, тебя найдут.

Я, так и не проронив ни слова, повернулся и уже взялся за дверную ручку, когда старик окликнул меня:

– Эй, Темный, послушай меня, старого человека. Ни одна девушка не стоит того, что ты задумал. И еще, будь осторожен в нашем Темном городе. Сейчас даже тебе может грозить опасность.

Я улыбнулся и, не оборачиваясь, молча вышел в коридор. Ну-ну. Я и сам могу быть опасен. А вообще за советы спасибо, к Великому Инквизитору стоит прислушаться.

Я посмотрел на часы. Половина первого. Вот и полдня прошло. А вечером ребята ждут меня в «Приюте». Все, что я на сегодня запланировал весело пошло коту под хвост, но с этим уже ничего не поделаешь, да и триста рублей серебром большие деньги. Валик, например в своих «Альпах» за месяц пять сотен получает.

И чем мне теперь заниматься? Идти домой и лечь спать? Но спать не особо хотелось, а таскаться по морозу не хотелось совсем. Вздохнув и прокляв себя за собственную лень, я направился в библиотеку. Там я наугад выбрал книгу и, забравшись в глубокое кресло, с наслаждением принялся за чтение.

Из библиотеки я вышел через четыре часа. Книга была интересной только в начале, но к концу третьего часа я оставил всякие попытки уловить основную суть романа. До встречи с друзьями было еще два с половиной часа, и я абсолютно не представлял, чем еще заняться. Убийство времени никогда не было моей сильной стороной.

Мимо прошла толпа взмыленных послушников. О, значит, зал уже освободился. Замечательно, пойду, скоротаю вечерок.

Два часа хорошей тренировки еще не кому не вредили. Особенно, когда над тобой с длинной железной палкой стоит Старший Инквизитор и при малейшей ошибке использует эту палку против тебя. Два часа при свете факелов я как проклятый бегал, прыгал, отрабатывал удары и махал булавой. Еле передвигая ноги, я наконец-то добрался до душа и включил горячую воду. Кран ответил мне утробным всхлипом и замолчал. Ругаясь сквозь зубы, я закрыл горячий кран и открыл кран с холодной водой. А-а-а-а! Ну, послушники, всю горячую воду растратили, убил бы собственными руками.

Выйдя из душа, я наскоро вытерся жестким полотенцем и стал одеваться. Жаль, придется идти с грязной головой, но тут ничего не поделаешь, фен себе не могла позволить даже Инквизиция, а идти с мокрой головой, пусть даже и в шапке себе дороже. Булаву я повесил на пояс. Не знаю, что на это скажут мои друзья, но я привык доверять своим предчувствиям.

Выйдя из раздевалки я направился к окошку дежурного. По-видимому, Костя сегодня был в ударе или его муза была в ударе, но он что-то писал в своей тетради не задумываясь и почти не отвлекаясь. Молча протянул мне журнал для записи, подождал, пока я поставлю свою закорючку, потом посмотрел на меня долгим внимательным взглядом и вернулся к своим письменам. Стражники на входе смотрели по сторонам, никто из них не обратил на меня внимание.

Немного в отдалении полыхал костер, на котором догорали два безглавых тела. Вокруг костра столпилась группа людей в коричневых балахонах и один человек в сером. Когда я проходил мимо, все старательно сделали вид, что не замечают меня и, только когда я отошел метров на пятьдесят, человек в сером балахоне догнал меня.

– Ну, ты даешь, Темный, – Егор пошел рядом со мной. – Все послушники на тебя теперь косо смотреть будут.

– Почему? – я удивленно посмотрел на рыжего.

– Потому что вся школа слышала, как визжала девушка в зале, – пустился в объяснение Егор, – а ты сам сказал, что она вроде бы как живая, вот они и думают теперь, каким нужно быть отморозком, чтобы доставлять такую боль живой девушке.

Я резко остановился, обернулся к Егору, схватил его за грудки и притянул к себе, глубоко заглядывая в глаза.

– Отморозком? Девушка? – прошипел я ему в лицо. – Ты хоть понимаешь, что она уже даже не человек. Я поднял ее с того света, я буду решать, что мне делать с мразью, которая решила поиграть со мной. Мне нужна была информация, и я должен был ее получить, а каким способом я это сделаю, вас абсолютно не касается. А если эти молокососы такие жалостливые, то пусть идут работать в питомник для животных или в детский сад.

Я отпустил ошарашенного парня и быстро пошел дальше. Нет, ну вы подумайте, какие все сентиментальные. И из этих людей должны получиться Инквизиторы. Можно закалить тело в сотнях часов тренировок, можно научиться владеть оружием, можно научиться колдовать, конечно, если у человека есть дар. Но нельзя научить человека чувствовать разницу между долгом и желанием. Я сам иногда делаю то, что хочу, но только не тогда, когда знаю, что должен поступить иначе. Инквизиция штука сложная, почти такая же, как и жизнь. А значит, что она такая же простая. Что слишком сложно? А жизнь штука сложная, я уже говорил.