Темные воды - [55]

– Мисс Гринграсс, вы любите играть в фанты?

София нахмурилась, догадываясь, что над ней в очередной раз потешаются.

– Рождественские фанты с Темным Лордом – воистину незабываемое развлечение! Хотите знать, каковы будут ставки?

– Пытки, Империус, принудительный секс. Вряд ли Сам-Знаешь-Кто потрудится изобрести что-то новенькое даже ради своей племянницы, – зло процедил Малфой.

– Вы всерьез полагаете, что он заставит меня в этом участвовать? – ужаснулась София.

Когда зельевар повернул к Софии желчное лицо, в черных глазах вспыхнула презрительная жалость:

– А вы всерьёз полагаете, что нет?

***

В Лондон Хогвартс-Экспресс отправлялся с платформы Хогсмеда в одиннадцать часов. После завтрака, погрузив вещи в карету, запряженную невидимыми для большинства тварями, часть студентов покинула школу.

Накануне шёл мокрый снег и деревья покрылись инеем. Ветки гнулись, изнемогая под тяжестью налипших льдинок, но выглядело это красиво.

К моменту, когда кареты дотащились до станции, у всех успели покраснеть носы. Руки от холода не спасали даже перчатки. Восхищаться пасторальными пейзажами никого не тянуло.

В поезде София поспешила занять место у окна.

День выдался пасмурным. Во второй половине снова повалил снег густыми мокрыми хлопьями. Превращаясь в дождь, некогда безупречные кристаллы каплями стекали по стеклу, чертя прозрачные дорожки и, точно лупа, преломляя и искажая мир.

Малфой в купе почти не показывался, на сей раз решив с рвением подойти к обязанностям префекта. Забини, Нотт и Краббэ с Гойлом играли в магический аналог маггловских карт. Пожалуй, за всё пребывания в Хогвартсе, время, проведённое в Экспрессе, оказалось для Софии самым спокойным.

Когда поезд прибыл на Кинг-Кросс, уже стемнело. Стрелки на часах показывали шесть.

Малфой, зайдя за багажом, повернулся к Софии:

– Гринграсс, не могла бы ты сделать одолжение?

– О чём речь, Малфой?

– Не демонстрируй, пожалуйста, моей матери, насколько плохо мы к друг другу относимся.

София, ничего не ответив, потянулась за сакфояжем.

Малфой перехватил её за руку:

– Гринграсс, пожалуйста, – с нажимом проговорил он. – Просто будь со мной поприветливее в её присутствии. И всё.

– В её присутствии я буду сама любезность. Доволен?

– Спасибо, – кивнул Драко, убирая руку.

– Не благодари. Я выполню твою просьбу с одним условием. Расскажи, чего ты хотел от Снейпа?

– Когда? – нахмурился Малфой.

– В ту ночь, когда надрался как последняя свинья и вёл себя соответствующе.

– Таких ночей было много.

– У ту ночь, когда Панси пыталась покончить с собой. Эту-то ночь ты помнишь, надеюсь?! Я слышала часть вашего разговора, слышала, как ты просил декана о каком-то одолжении? Так о чём шла речь?

– Это тебя не касается.

– А мне кажется, что касается. Малфой, для нормального парня ты слишком манерный и к девушкам излишне жёстко относишься… я бы даже сказала, жестоко. Скажи правду, ты гей?

– Я – кто?..

– Не прикидывайся! – топнула ногой София. – Ты прекрасно понимаешь, о чём я говорю.

– А если и так, то что? Тебя как-то задевает моя неправильная ориентация? Может быть, ты ревнуешь?

София набрала в лёгкие воздуха, чтобы разразиться ответной тирадой, но не успела.

– Я уже говорил тебе, что ты полная дура, Гринграсс. Даже если бы мне нравились мальчики, думаешь, я пошёл бы с этим к Снейпу?! Единственному другу моего отца и моему крёстному, которого знаю всю свою жизнь, который нам как родственик?

Малфой, схватив девушку за талию, подтащил её к себе, зашипев в лицо:

– Гринграсс! Я не…

Ярость, гнев, волнение слетело с белого лица, словно их ветром сдуло. Оно застыло в надменно–пренебрежительную маску так резко, что София не смогла удержаться и смерила странного юношу удивленным взглядом.

– Я не об этом его просил, – замораживающим тоном закончил Драко, отпуская её.

Он взял в одну руку свой саквояж, в другую – Софиин, пинком отодвинул дверь и шагнул в коридор.

***

Миссис Малфой, дожидающаяся их на перроне, воскрешала своим образом в памяти стихи Блока:

И каждый вечер, в час назначенный

(Иль это только снится мне?),

Девичий стан, шелками схваченный

В туманном движется окне.

И медленно, пройдя меж пьяными,

Всегда без спутников, одна

Дыша духами и туманами

Она садится у окна.

И веют древними поверьями

Её упругие шелка,

И шляпа с траурными перьями,

И в кольцах узкая рука…

Единственным светлым пятном в облике этой Незнакомки были волосы, во всем остальном преобладал черный цвет.

– Драко, дорогой! – шагнула Нарцисса навстречу сыну.

Лицо её, озарившись светом любви, из просто красивого стало прекрасным.

– Как поживаете, мисс Гринграсс? – обратилась она к Софии.

Миновав платформу 9 ¾, они подошли к значку 13 1\5. Шагнув за барьер, оказались в чистом поле, во власти свирепой метели. Экипаж, запряжённый чёрными, как смоль, лошадьми, воскрешал в памяти карету графа Дракулы – лакированная, с черными занавесками на окнах, покрытая серебристыми вензелями, изображающими ощерившихся рептилий она сразу выдавала в своих владельцах темных магов.

Драко помог подняться в экипаж сначала матери, потом Софии.

В карете, против ожиданий, было почти так же холодно, как и на улице, с той лишь разницей, что не задувало со всех сторон, да не кололо кожу ледяными иголками остроконечных снежинок.