Темные ночи - [88]

О последующем временном отрезке Кобурн мало что помнил. Большую его часть он был без сознания, но иногда, полуочнувшись, понимал, что сеть с ним волокут по снегу Когда к нему вернулся дар речи, он попытался было запротестовать, но обнаружил, что рот обезьяньей маски намертво захлопнулся, и сказать что-либо членораздельно просто невозможно. Кобурн сдался и, откинувшись на спину, сосредоточил все усилия на том, чтобы уворачиваться от острых камней, в изобилии попадавшихся на дороге. Несколько минут спустя отряд остановился. Один из присутствующих откинул забрало своего лыжного шлема.

— Один есть! — крикнул он по-английски кому-то, кто был невидим Кобурну. — Мы поймали йети!

— Вот здорово! — отозвался женский голос.

Кобурн возмутился, что его считают животным и соответственно с ним обращаются, но при звуке этого голоса позабыл обо всем. Он сел и стал отчаянно дергать за язычок «молнии».

Женщина опустилась на колени перед ним.

— Мой йети, — выдохнула она. — Мой собственный йети!..

Кобурн, наконец-то справившись с «молнией», сорвал с головы свою обезьянью маску.

— Эрика, — произнес он. — Моя собственная Эрика!

— Бог ты мой, — пробормотала она изумленно. Потом ее лицо расплылось в лучезарной улыбке, над которой не был властен даже холод: — Ах ты мой глупыш, ах ты мое чудо! А я ведь вправду поверила, что ты удрал в космос и позабыл обо мне.

— Ничего подобного, — ответил он, потянувшись к ней.

— Подожди, здесь не место. — Она помогла Кобурну подняться на ноги. — Надо доставить тебя под крышу, а то еще замерзнешь. И ты нам объяснишь, как так вышло, что ты пустился догонять мою экспедицию в обезьяньем наряде. Не сомневаюсь, у тебя уже заготовлена какая-нибудь невероятная история.

Кобурн обнял ее за талию:

— Постараюсь что-нибудь придумать.

ШУТКА ДЖОКОНДЫ The Giaconda’s Caper

Перевод с англ. © В.А. Вебера, 2003.

В то январское утро в мою контору вошла пепельная блондинка.

— Вы Фил Декстер, частный телепат? — спросила она, положив передо мной плоскую коробку.

— А что написано на двери, крошка?

Она холодно улыбнулась.

— «Эластичные корсеты Глоссопа».

— Я прибью этого бумагомараку! — прорычал я. — Он обещал сменить вывеску еще на прошлой неделе. Я сижу в этой конуре уже два месяца…

— Мистер Декстер, — прервала меня блондинка, — вы не будете возражать, если мы отвлечемся от ваших проблем и займемся моими? — Она начала развязывать веревку.

— Отнюдь. — Я придал лицу серьезное выражение. — Чем я могу вам помочь, мисс…

— Кэрол Колвин. — Она нахмурилась. — Я полагала, телепаты и так знают, о чем пойдет речь.

— Телепатия — особый дар, недоступный простым смертным, — подтвердил я и пустился в долгие объяснения, но Кэрол, похоже, меня не слушала, продолжая заниматься коробкой.

Наконец она сняла крышку и достала из нее старинный, написанный маслом портрет.

— Что вы можете сказать об этой картине? — последовал вопрос.

— Хорошая копия «Моны Лизы», — ответил я. — Очень приличная имитация, но… — Я замолчал, прислушиваясь шестому чувству.

От картины веяло стариной, написали ее никак не меньше пятисот лет тому назад, и передо мной возникли странные образы: красивый мужчина с бородкой, в средневековом на ряде, заросшие густыми лесами холмы, бронзовые скульптуры, кривые улочки древних городов. А за всем этом угадывалось какое-то темное помещение и возведенное в нем круглое деревянное сооружение, по-видимому, часть большой машины.

Кэрол с интересом следила за выражением моего лица.

Неужели не копия? Я глубоко вздохнул.

— Мисс Колвин, я на девяносто процентов убежден, что картину написал сам Леонардо да Винчи.

— То есть это «Мона Лиза»?

— Ну… да.

— Но это невозможно, не так ли?

— Сейчас мы это проверим. — Я нажал клавишу компьютера. — «Мона Лиза» находится в парижском Лувре?

— Я не могу ответить на этот вопрос.

— Недостаточно информации?

— Недостаточно денег. Пока вы не внесете плату за последние три недели, база данных для вас закрыта.

— Да кому ты нужен, — фыркнул я. — О такой краже писали бы все газеты.

— Тем более глупо спрашивать об этом у меня, — отпарировал компьютер.

Я отпустил клавишу и кисло улыбнулся, понимая, что не стоило затевать подобную дискуссию в присутствии клиента.

— Если вы закончили, — холодный тон Кэрол стал арктически ледяным, — я расскажу, как попала ко мне эта картина. Или вас это не интересует?

— Разумеется, интересует, — торопливо ответил я, чувствуя, что она вот-вот откажется от моих услуг.

— Мой отец торговал картинами. В Сакраменто у него была маленькая галерея. — Она присела на краешек стула. — Он умер два месяца тому назад, оставив мне и картины, и галерею. Я не слишком хорошо разбираюсь в живописи и решила все продать. Проводя инвентаризацию, я нашла в сейфе этот портрет.

— Вам повезло.

— С этим еще надо разобраться. С одной стороны, картина может стоить несколько миллионов, с другой — я могу получить пять лет тюрьмы. Поэтому сначала хотелось бы выяснить, что меня ждет.

— Поэтому вы пришли ко мне. Очень мудрое решение, мисс Колвин.

— А вот в этом я начинаю сомневаться. Для человека, обладающего шестым чувством, вы на редкость неуверенно владеете остальными пятью.