Темнота в солнечный день - [78]
– Ладно, принимается возражение с места, – сказал Акимыч уже на полтона ниже. – Может, я и насчет «сопляка» погорячился. Но все равно, поколение ваше…
– Ага! – прямо-таки радостно сказал Митя. – Ага! Вот этого тоже вдоволь наслушались, как же. Не то сейчас поколение, то бишь мы. Не такие мы. Неправильные. И музыка у нас не такая, и девки у нас лядистые, и не так мы летаем, и не так свистим. Примерно так, а? Ну а остальное – детали… Акимыч, а может, все дело в том, что мы на вас, какими вы в молодости были, просто-напросто не похожи?
– Похожи там или нет, а войну мы вытянули, – сказал Акимыч уже не зло, а скорее угрюмо. – И страну потом мы подняли.
– А вот, кстати, про войну, – сказал Митя мнимо нейтральным тоном. – Акимыч, кто был на Даманском? Никак не вы. Нет, конечно, много было воевавших офицеров, кто спорит… Но я-то про солдат. Солдаты были кто? А такие же, как мы, только поколение чуток постарше. А на гражданке, до армии, они были кто? Ясноглазые идеалисты, живущие исключительно по Уставу ВЛКСМ? А хера с дна! И патлы битловские носили, и морду друг другу били на танцах, и портвешок хлебали не из мелкой посуды, и юбки девкам задирали при каждом удобном случае. Ты их лучше меня знать должен, ты их поколение в зрелом возрасте застал. И наверняка ведь точно так же им вслед шипели: не то поколение нынче, не та молодежь пошла… Брючки им узкие дружиннички ножницами резали, прически неправильные уродовали… Я сам не видел, но слышал и читал много. К чему это я? А к тому, что, когда им пришлось под пули идти, они и пошли. Ни один назад не побежал. Мне вот всегда интересно было, да так и не докопался: потом, когда они вернулись с орденами, неужели так никто и не засветил в торец тем дружинничкам, что брюки резали? Или тем, кто за неправильные танцы из комсомола исключал? Ты не знаешь, случайно? Что вообще скажешь, Акимыч?
– Это ты хитрую демагогию подводишь или как?
– Или как, – сказал Митя. – При чем тут, на хер, демагогия? Я очень простую мысль высказываю: если дойдет до серьезного дела, еще неизвестно, как себя покажут те ребята, которым вы сегодня вслед шипите и черт-те кем считаете… Уловил мою мысль?
– Уловил… Вот что, давай-ка пройдемся, покурим…
Он глянул через Митино плечо. Митя его прекрасно понял: они стояли всего-то метрах в пяти от домика, аккурат напротив окон Марины, и окно ее комнаты было наполовину открыто. А говорили они не шепотом.
И они медленно направились к самой кромке асфальта, за которой начинался дикий пустырь. Вот тут и специально захочешь – не подслушаешь…
– Эту травку сам тяни, – отмахнулся Акимыч от протянутой Митей пачки «Опала» и вытащил «Нашу марку». – Ну, какой будет разговор… Я давно живу, жизнь повидал, так что уверен: свои ошибки всегда признавать надо. Так что будь доволен: признаю свою ошибочку. Ошибся я в тебе немного, поторопился, что для старого учителя непростительно. Ну да с каждым может случиться… Точка зрения у меня на тебя изменилась, и довольно серьезно. Признаю уж: ты парень поумнее и посложнее, чем мне в первый раз показался. Читаешь много, эрудированный, даже стихи, Маринка говорила, пишешь. И, похоже, не врешь, что отношение у тебя к Маринке посерьезнее, чем к твоим обычным телкам. – Он усмехнулся. – Я про твоих телок, конечно, ничего не знаю, зато ваше поколение изучил отлично, так что хорошо представляю, какие у вас в этом возрасте телки и какие развлечения. Да и Маринка – девушка умная, не стала бы она связываться с кем попало, с первым встречным лоботрясом только потому, что больше года без мужичка. Я ее хорошо знаю, я…
– С ее дядей вместе воевал, – прервал его Митя для экономии времени. – С пеленок знаешь, свой человек у них в Миусске, и вообще…
– Все правильно, – кивнул Акимыч. – Маринка рассказала, конечно…
Митя промолчал с многозначительным видом – пусть так и думает, к чему закладывать Каскадера?
– И вообще, она мне почти что как дочка, – продолжал Акимыч. – Моя в шестьдесят восьмом разбилась, а больше детей не было. – Он помолчал и обронил, глядя в сторону: – Альпинистка, скалолазка… Вот и долазилась. Не только вас, но и девушек иногда тянет черт знает куда: Маринку – на мотоцикл, мою Нину – в горы… В общем, сам понимаешь: меня всерьез заботит, как у Маринки протекает жизнь и что с ней происходит. Теперь еще и ты нарисовался… Лишняя головная боль.
– Я…
– Да ладно, ладно. Я же сказал: верю, что у тебя с ней… есть некоторое отношение. – Он скупо усмехнулся. – Когда ты на меня словесно попер, было впечатление, что ты не себя защищаешь, а как раз Маринку… Теперь вот что. Есть точка зрения, а есть отношение. Это разные вещи. Точка зрения моя на тебя изрядно поменялась, а вот отношение к тебе – не особенно. Почти что прежнее.
– И какое отношение?
– Как к головной боли. И вполне возможной причине будущих неприятностей – для Маринки в первую очередь…
– А какие могут быть неприятности? – пожал плечами Митя. – Тем более врачи обещали, что могут вылечить…
– Если обещают, что могут, еще не значит, что смогут, – сказал Акимыч. – Медицина – дело путаное, я в госпиталях всякого насмотрелся. Так что еще не факт. Давай малость поизучаем возможное будущее. Предположим, не вылечат, так слепой и останется.
Весной 1945 года, когда до Берлина оставалось уже не так далеко, майор Федор Седых привез в расположение своего батальона девятнадцатилетнюю немку-беженку Линду, поселил ее рядом со своей комнатой и назначил ее своей помощницей. Вопиющий по своей дерзости поступок не остался незамеченным для офицеров СМЕРШа. Однако майор не обращал внимания ни на косые взгляды солдат, ни на строгий приказ Главнокомандующего. Потому что Линда обладала совершенно фантастическими способностями: глядя на человека, она могла точно сказать: будет он жить в ближайшее время или погибнет…
Каких только пасьянсов не раскладывала жизнь перед адмиралом Мазуром. И не последний ли набор карт тасует судьба где-то в Южной Америке? Не на флоте уже, а в ЧВК. Но снова не храбрым - победа, не мудрым - хлеб, не разумным - богатство… Любовь - да, но кому-то еще и девять граммов в придачу.
В бестселлере А. Бушкова «Охота на Пиранью» (более 2 млн читателей) действия разворачиваются в дебрях глухой тайги, где кончаются законы человеческой морали и начинаются экзотические забавы воспаленного воображения некого нового русского, устраивающего для иностранцев тотальную охоту на людей. Однако события складываются так, что в эту паутину попадает не просто случайный турист, а проводивший в тех местах семейный отпуск капитан первого ранга из военно-морского спецназа Кирилл Мазур.
В пышных церемониальных встречах идет парадная жизнь Сварога, поочередно выступавшего в роли аж семи королей и одного великого герцога. Венценосные особы безмятежно съезжаются в резиденцию Виглафского Ковенанта — величественный замок, сейчас самое безопасное место на всем Таларе.Все вульгарные пикантности и пороки — измены, ревность, насилие и обман… — скрыты за ставнями королевских покоев. Где-то там зреет заговор, а в ответ ему — праведная месть!Пусть легкий ветерок лениво колышет многочисленные флаги, гордо реющие над королевскими резиденциями.
Под рокот надвигающегося Шторма, предшествовавшего уходу ларов в небеса и упадку на земле, Сварогу предстоит решить участь коварных веральфов. На волоске от гибели он ищет следы вероломной Дали Шалуатской. Но почему на это раз все кажется настолько простым, будто кто-то забавляется с королем королей детской игрой в догонялки?.. А теперь этот кто-то предлагает бросить кости - и... Выпадает пустышка: многогранный кубик поворачивается к Сварогу идеально чистой, как вечные льды Снежного острова, гранью.
Пока молодая правительница Империи Четырех Миров Яна-Алентевита готовится пойти под венец, лорд Сварог граф Гэйр продолжает биться над загадкой Токеранга и Горрота. Как сорвать «шапку-невидимку» с Горрота и проникнуть в логово токеретов?..Воскресшие покойники, токереты во плоти, секретные истории, извлеченные из тайных архивов, разгадка силы апейрона, обретение наследника. Вся эта повседневная королевская жизнь в светском бризе любви, который стремительно набирает силу и поднимает, поднимает Сварога… над Таларом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Своими предшественниками Евгений Никитин считает Довлатова, Чапека, Аверченко. По его словам, он не претендует на великую прозу, а хочет радовать людей. «Русский Гулливер» обозначил его текст как «антироман», поскольку, на наш взгляд, общность интонации, героев, последовательная смена экспозиций, ироничских и трагических сцен, превращает книгу из сборника рассказов в нечто большее. Книга читается легко, но заставляет читателя улыбнуться и задуматься, что по нынешним временам уже немало. Книга оформлена рисунками московского поэта и художника Александра Рытова. В книге присутствует нецензурная брань!
Велько Петрович (1884—1967) — крупный сербский писатель-реалист, много и плодотворно работавший в жанре рассказа. За более чем 60-летнюю работу в литературе он создал богатую панораму жизни своего народа на разных этапах его истории, начиная с первой мировой войны и кончая строительством социалистической Югославии.
Роман современного румынского писателя посвящен событиям, связанным с установлением народной власти в одном из причерноморских городов Румынии. Автор убедительно показывает интернациональный характер освободительной миссии Советской Армии, раскрывает огромное влияние, которое оказали победы советских войск на развертывание борьбы румынского народа за свержение монархо-фашистского режима. Книга привлечет внимание массового читателя.
Повесть «Река Лажа» вошла в длинный список премии «Дебют» в номинации «Крупная проза» (2015).
Автор, офицер запаса, в иронической форме, рассказывает, как главный герой, возможно, известный читателям по рассказам «Твокер», после всевозможных перипетий, вызванных распадом Союза, становится офицером внутренних войск РФ и, в должности командира батальона в 1995-96-х годах, попадает в командировку на Северный Кавказ. Действие романа происходит в 90-х годах прошлого века. Роман рассчитан на военную аудиторию. Эта книга для тех, кто служил в армии, служит в ней или только собирается.
Откройте для себя другого Бушкова! Александр Бушков – признанный мастер российской литературы. Он умеет говорить о любви так, как о ней говорят только по-настоящему сильные и волевые мужчины. Когда искренность чувств – предельная. Слова признания – пронзительны. А поступки – красивы и благородны. Ольга поначалу не хотела садиться в его машину. Смотрела на симпатичного улыбающегося водителя с подозрением. Жизнь такая пошла, верить никому нельзя. Потом много раз вспоминала это мгновение. Ее судьба сложилась бы совсем иначе, останься она стоять на тротуаре и ждать такси… Невообразимая круговерть событий и эмоций! Его робкие, осторожные прикосновения.