Темнота в солнечный день - [61]
Какое-то время просто шипело – он снял магнитофон с паузы чуточку раньше. Потом загремела музыка над прибрежными вечерними песками, грустно и могуче, и беспризорники один за другим потянулись по серым невысоким дюнам к своему жалкому жилищу, и голос пел непонятное:
В какое-то время Митя прижал к себе Марину – нисколько не нахально, с той чуточкой вольности, которую медляк дозволял. Марина не противилась, сдвинула ладони от его плеч к шее, что тоже было вполне позволительной вольностью для девушки.
А там и обняла за шею, чуточку придвинулась – опять-таки в традициях приличного медляка, так, чтобы не коснуться грудью. Они танцевали под «Жангаду», под «Две звезды», под «Есть только миг в этом мире бушующем». Митя не был настолько самонадеянным, чтоб вслед за некоторыми считать себя знатоком женской души (а иные любили похвастать этим взрослым мастерством), но чувствовал, что их куда-то несет, что-то было в движениях Марины, в ее расслабленной покорности. Бывают такие моменты, которые чувствуешь очень остро. Даже голова чуточку закружилась.
– Митя, – тихонько сказала Марина. – А одиннадцать уже есть?
Он снял левую руку с ее талии, глянул на свои японские со светящимися стрелками:
– Без двадцати. А что?
– У меня тут за стеной кто-то вредный живет. Вчера включала не так уж и громко после одиннадцати, так он по трубе стучать начал.
– Это не вредный, а вредная, – усмехнулся Митя. – Вредная такая тетка. Я ж и ей телеграммы возил. Она видит примерно как твоя Тоня, и все три раза заставляла удостоверение показывать, хотя могла бы запомнить. Для порядка, говорит. Такая может… – Он прислушался к заключительным аккордам «Снег кружится». – Ну, еще одну успеем. Моя коронка, между прочим. Личное танго.
– Это как?
– Сейчас… Называется «Параллельные миры».
– Это ведь ты поешь?
– Ага, – сказал Митя.
– Нравится?
– Хорошая песня.
– А почему твое личное танго?
Митя сказал с некоторой гордостью, но и чуточку настороженно:
– А потому что я ее написал.
– Ух ты! Здорово! Ты еще и поэт?
– Да какой из меня поэт, – сказал Митя. – Так, балуюсь…
– Все равно здорово. Ты у меня будешь первый знакомый поэт. А мне что-нибудь напишешь?
– Обязательно постараюсь.
– Ой… Выключай, а то эта ведьма опять начнет, точно тебе говорю. И стены вроде толстые, а все равно кажется, что у нее четыре уха…
– Ну, в таком случае два и оторвать не грех, лишние останутся, – усмехнулся Митя. – Да нет, ушей у нее только два, я видел…
Выключил магнитофон и вернулся к Марине, стоявшей на том же месте, сказал бодро:
– А танцевать и без музыки можно, правда?
– Правда, – тихо отозвалась Марина.
И вновь обняла его за шею. Митя негромко напевал ей на ухо:
Что вполне сходило и за мелодию, и за медляк. Правда, танцевали недолго: Марина вдруг остановилась и, не убирая рук с его шеи, сказала совсем тихо:
– Митя, ты ведь за мной ухаживаешь…
Вопросом это ничуть не прозвучало.
– Думаешь? – ответил он.
Она засмеялась:
– Да это каждая девушка поймет… Я с тобой уже неделю общаюсь, ясно же… Деликатно очень, бережно – за что спасибо, – но ведь ухаживаешь?
Он решился. И сказал, не отводя взгляда от ее загадочного и очаровательного в полумраке лица:
– А если да, то что? Неужели за тобой ухаживать нельзя? Или ты против? Тогда только скажи.
– А если скажу?
Мите почудились в ее голосе легкие дразнящие нотки.
– Как ты скажешь, так и будет. Скажешь – уйду сразу. Скажешь – насовсем…
– Насовсем не надо… Сейчас уходи… а то я глупостей наделаю.
Никакого приказного тона, а вот некая беспомощность присутствовала… Словно она боялась не его, а себя.
– Ну какие же это глупости? – спросил он как можно ласковее. – И вовсе это не глупости, а жизнь на грешной земле…
– Про любовь с первого взгляда говорить не будешь? Столько раз слышала, надоело.
– Не буду, – сказал Митя, осторожненько притянул ее к себе, чуть ближе, чем требовали традиции медляка, и Марина не отодвинулась. Теперь Митя чувствовал ее так, что кровь в висках стучала.
– Просто… Просто я тебя увидел и остолбенел. Ты одна такая… Русалка…
– Ох, Митька…
– Что, Мариночка?
– Может, я скверная, но я хочу глупостей… Может, потому, что ты – это ты…
Первый поцелуй получился неловкий, почти пионерский – они одновременно потянулись друг к другу, и вышло чуточку конфузно. А вот следующие были уже настоящими, долгими, медленными, перехватывавшими дыхание у обоих. Пуговицы на ее платьице и его рубашке расстегивались как-то сами собой. Митя неторопливо, но неуклонно заходил все дальше и дальше, не встречая ни малейшего сопротивления, да и Марина себя вела отнюдь не как благонравная девочка. И сказала в конце концов:
Весной 1945 года, когда до Берлина оставалось уже не так далеко, майор Федор Седых привез в расположение своего батальона девятнадцатилетнюю немку-беженку Линду, поселил ее рядом со своей комнатой и назначил ее своей помощницей. Вопиющий по своей дерзости поступок не остался незамеченным для офицеров СМЕРШа. Однако майор не обращал внимания ни на косые взгляды солдат, ни на строгий приказ Главнокомандующего. Потому что Линда обладала совершенно фантастическими способностями: глядя на человека, она могла точно сказать: будет он жить в ближайшее время или погибнет…
Каких только пасьянсов не раскладывала жизнь перед адмиралом Мазуром. И не последний ли набор карт тасует судьба где-то в Южной Америке? Не на флоте уже, а в ЧВК. Но снова не храбрым - победа, не мудрым - хлеб, не разумным - богатство… Любовь - да, но кому-то еще и девять граммов в придачу.
В бестселлере А. Бушкова «Охота на Пиранью» (более 2 млн читателей) действия разворачиваются в дебрях глухой тайги, где кончаются законы человеческой морали и начинаются экзотические забавы воспаленного воображения некого нового русского, устраивающего для иностранцев тотальную охоту на людей. Однако события складываются так, что в эту паутину попадает не просто случайный турист, а проводивший в тех местах семейный отпуск капитан первого ранга из военно-морского спецназа Кирилл Мазур.
В пышных церемониальных встречах идет парадная жизнь Сварога, поочередно выступавшего в роли аж семи королей и одного великого герцога. Венценосные особы безмятежно съезжаются в резиденцию Виглафского Ковенанта — величественный замок, сейчас самое безопасное место на всем Таларе.Все вульгарные пикантности и пороки — измены, ревность, насилие и обман… — скрыты за ставнями королевских покоев. Где-то там зреет заговор, а в ответ ему — праведная месть!Пусть легкий ветерок лениво колышет многочисленные флаги, гордо реющие над королевскими резиденциями.
Под рокот надвигающегося Шторма, предшествовавшего уходу ларов в небеса и упадку на земле, Сварогу предстоит решить участь коварных веральфов. На волоске от гибели он ищет следы вероломной Дали Шалуатской. Но почему на это раз все кажется настолько простым, будто кто-то забавляется с королем королей детской игрой в догонялки?.. А теперь этот кто-то предлагает бросить кости - и... Выпадает пустышка: многогранный кубик поворачивается к Сварогу идеально чистой, как вечные льды Снежного острова, гранью.
Пока молодая правительница Империи Четырех Миров Яна-Алентевита готовится пойти под венец, лорд Сварог граф Гэйр продолжает биться над загадкой Токеранга и Горрота. Как сорвать «шапку-невидимку» с Горрота и проникнуть в логово токеретов?..Воскресшие покойники, токереты во плоти, секретные истории, извлеченные из тайных архивов, разгадка силы апейрона, обретение наследника. Вся эта повседневная королевская жизнь в светском бризе любви, который стремительно набирает силу и поднимает, поднимает Сварога… над Таларом.
Александр Телищев-Ферье – молодой французский археолог – посвящает свою жизнь поиску древнего шумерского города Меде, разрушенного наводнением примерно в IV тысячелетии до н. э. Одновременно с раскопками герой пишет книгу по мотивам расшифрованной им рукописи. Два действия разворачиваются параллельно: в Багдаде 2002–2003 гг., незадолго до вторжения войск НАТО, и во времена Шумерской цивилизации. Два мира существуют как будто в зеркальном отражении, в каждом – своя история, в которой переплетаются любовь, дружба, преданность и жажда наживы, ложь, отчаяние.
Книгу, которую вы держите в руках, вполне можно отнести ко многим жанрам. Это и мемуары, причем достаточно редкая их разновидность – с окраины советской страны 70-х годов XX столетия, из столицы Таджикской ССР. С другой стороны, это пронзительные и изящные рассказы о животных – обитателях душанбинского зоопарка, их нравах и судьбах. С третьей – раздумья русского интеллигента, полные трепетного отношения к окружающему нас миру. И наконец – это просто очень интересное и увлекательное чтение, от которого не смогут оторваться ни взрослые, ни дети.
Нить, соединяющая прошлое и будущее, жизнь и смерть, настоящее и вымышленное истончилась. Неожиданно стали выдавать свое присутствие призраки, до этого прятавшиеся по углам, обретали лица сущности, позволил увидеть себя крысиный король. Доступно ли подобное живым? Наш герой задумался об этом слишком поздно. Тьма призвала его к себе, и он не смел отказать ей. Мрачная и затягивающая история Ширин Шафиевой, лауреата «Русской премии», автора романа «Сальса, Веретено и ноль по Гринвичу».Говорят, что того, кто уснет под инжиром, утащат черти.
Повесть «Река Лажа» вошла в длинный список премии «Дебют» в номинации «Крупная проза» (2015).
Написанная под впечатлением от событий на юго-востоке Украины, повесть «Мальчики» — это попытка представить «народную республику», где к власти пришла гуманитарная молодежь: блоггеры, экологические активисты и рекламщики создают свой «новый мир» и своего «нового человека», оглядываясь как на опыт Великой французской революции, так и на русскую религиозную философию. Повесть вошла в Длинный список премии «Национальный бестселлер» 2019 года.
Автор, офицер запаса, в иронической форме, рассказывает, как главный герой, возможно, известный читателям по рассказам «Твокер», после всевозможных перипетий, вызванных распадом Союза, становится офицером внутренних войск РФ и, в должности командира батальона в 1995-96-х годах, попадает в командировку на Северный Кавказ. Действие романа происходит в 90-х годах прошлого века. Роман рассчитан на военную аудиторию. Эта книга для тех, кто служил в армии, служит в ней или только собирается.
Откройте для себя другого Бушкова! Александр Бушков – признанный мастер российской литературы. Он умеет говорить о любви так, как о ней говорят только по-настоящему сильные и волевые мужчины. Когда искренность чувств – предельная. Слова признания – пронзительны. А поступки – красивы и благородны. Ольга поначалу не хотела садиться в его машину. Смотрела на симпатичного улыбающегося водителя с подозрением. Жизнь такая пошла, верить никому нельзя. Потом много раз вспоминала это мгновение. Ее судьба сложилась бы совсем иначе, останься она стоять на тротуаре и ждать такси… Невообразимая круговерть событий и эмоций! Его робкие, осторожные прикосновения.