Темнота в солнечный день - [125]

Митя с трудом выбрался из-под заглохшего мотоцикла, при этом натурально взвыв от боли. Джинсы на левой ноге зияли большой прорехой от трения. Присел на бордюр, чуть подрагивавшими пальцами сунул в рот сигарету. Чутьем старого мотоциклиста определил, что перелома нет, иначе нога отозвалась бы. Но приложило здорово…

Ногу ломило от бедра до колена. И, как водится, тут же собралась куча зевак, во весь голос комментируя «этих самоубийц», «которые хорошо бы друг друга давили, так ведь и людей подавят». Обматерить их как следует не было сил, и он сидел, понурясь.

Помощь пришла с неожиданной стороны: в первый ряд протолкалась бабушка с хозяйственной сумкой, смутно знакомая, и напустилась теперь уже на комментаторов:

– У парня несчастье, а вы языки чешете! Это же Митя-почтальон, по нашему району работает, сколько раз мне телеграммы привозил!

Действительно, бабуся, как и многие другие постоянные клиенты, была ему знакома – жила в соседнем доме, и телеграммы ей шли часто, главным образом поздравительные. Русские бабушки, что на доброту заточенные, что на злобу, характером голубиным не отличаются: вот и эта в два счета заставила зевак рассеяться и отступить, легонько причитая, поинтересовалась:

– Митя, может, «Скорую» вызвать?

Митя кое-как поднялся, цепляясь за бордюр. Нет, перелома, слава богу нет – но нога болела адски. Так и стоял, пошатываясь. Подбежал шофер от мебельного – тот самый, с контейнеровоза, что привозил Марине вещи, покачал головой, поохал, помог поставить мотоцикл на колеса. Митя включил мотор – движок исправно заработал.

– Да нет, бабушка, без «Скорой» обойдусь, – сказал Митя уверенно. – Тут до дому два километра, дотяну…

– Ты смотри, – сказал шофер. – Сначала не чувствуется, а потом как стукнет…

Митя наступил на больную ногу – отдалось от пятки до бедра, но ступать на нее можно было.

– Обойдусь, – повторил он. – Для мотоцикла руки нужнее всего, а ноги как-то и не особенно…

Как он доехал до дома, как поставил мотоцикл в гараж, как доплелся до подъезда, два раза присаживаясь на лавочки – отдельная песня. Везет, так уж везет – во дворе оказался Инженер с «Победой» и двое ребят из кодлы. Совместными усилиями и доставили в больницу. Рентген. Полное отсутствие переломов и трещин в костях – зато вся левая сторона ноги уже стала затекать багровым кровоподтеком. Не обошлось без ворчания врача касательно лихих рокеров, которые однажды непременно сломают себе шею, а то и две. Главное, признаков опьянения не усмотрели, а узнав, что перед ними почтарь, немного унялись и больничный выдали на неделю, а там видно будет.

Вот и провалялся четыре дня дома, едва-едва ковыляя по квартире (ну, потом стало чуточку получше, хромал, конечно, но не так отчаянно). Нельзя сказать, что оказался позабыт-позаброшен – мать приходила выгуливать Пирата, приносила еду. Заходил трезвехонький Рубенс с бидончиком пельменей из ближайшей пельменной, довольно долго посидели и поговорили за жизнь. Заходили Батуала с Сенькой, заходили ребята из кодлы. Сенька, прекрасно знавший, что нужно человеку в столь унылой ситуации, и принес две бутылки «Шипучего». Так что лечился Митя, можно сказать, с комфортом – пригублял вино по чуть-чуть, слушал магнитофон, нога болела все меньше, и жизнь уже давно не казалась печальной.

…На звонок и лай Пирата он уже поковылял довольно сноровисто – правда, левой рукой все же за стеночку чуть придерживался. Открыв дверь, почувствовал себя на седьмом небе – на площадке стояла Юлька, в том самом вишневом плащике, с хозяйственной сумкой в руке, с лицом озабоченным, пожалуй, даже горестным. Впрочем, тут же прояснившимся чуточку.

– Фу! – скомандовал Митя, и Пират мгновенно заткнулся.

На этот счет он был выучен отменно – при виде девушки моментально затыкаться и убираться на кухню. Он и из кодлы многих знал – а вот Карпуху облаивал с особым удовольствием, должно быть, чуял телепатически отношение к нему Мити.

Для надежности Митя еще прикрикнул:

– Место!

Пират послушно убрался на кухню.

– Вот это сюрприз! – сказал Митя. – Джульетта, как ты меня нашла?

– Сенька рассказал Женечке и дал адрес… – на ее лице радость мешалась с тоской. – Женя сказала, ты весь поломался, лежишь пластом.

– Ну, это уж она от себя преувеличила, – усмехнулся Митя. – Не стал бы Сенька ее так пугать, да и тебя заодно… Так, ногу ушиб маленько… Заходи.

– А он не укусит?

– Он уже на кухне, – сказал Митя. – Механизм отработан – дверь внутрь открывается, как вошел, так и сам заперся… Проходи смело.

Она вошла, все еще боязливо озираясь, – но Пират в кухне дисциплинированно молчал. Митя помог ей снять плащик, и на этот раз у него вышло ловчее, чем в первый раз.

На ней была красная мини-юбка колокольчиком и белая атласная блузка с пышными рукавами – этого наряда Митя на ней еще не видел, но ей чертовски шло.

– Вот сюда, – показал он на дверь в свою комнату.

Юлька вошла, прихватив сумку. Присела над ней на корточки:

– Я подумала, ты голодный лежишь… Пирога тебе принесла. У нас пекли… точнее, вот этот, для тебя, я сама пекла. Я умею, меня мать хорошо научила. И варенье, клубника своя, – она достала пол-литровую баночку, стояла с ней с большим пакетом, завернутым в бумагу, чуть растерянно озираясь. – А куда поставить? На кухне собака…