Темнота - [3]

Утром проснулся от криков. Думал сон продолжается, но светло вокруг. Тогда что за крики и почему дверь на полу лежит. Сообразить ничего не успел, как влетели в комнату вооруженные люди и стали дубинками меня молотить. Потерял сознание. Очнулся уже в камере. Очнулся от холодной воды. Это следователь меня в сознание приводил. С ходу потребовал чистосердечного признания. Я спросил в чем, он дал мне по зубам. Я ему. Вбежали двое и снова стали бить. Следователь сказал, чтобы я не валял дурака. Хочу я или не хочу, а признаваться мне придется. Я был и рад, но не знал в чем. Они что-то знали. Или о досках или о краске. И то и другое дело подсудное, но нужно признаваться, а то убьют здесь. Признался насчет краски, там сумма меньше. Он снова стал меня бить. Я уже не мог отвечать, сжался и лежал. Терял сознание, очухивался от воды, стонал от новых ударов. Раз, когда очнулся, то увидел в камере двоих штатских. Они сильно материли следователя, а тот и пикнуть не смел. Врачи пришли, стали мне рану обрабатывать, перевязку делали, гипс наложили на сломанные пальцы. Это сапогами кованными. Суки. Врачи ушли, а меня отнесли в просторный кабинет. Там гражданские стали меня расспрашивать, давали нюхать нашатырь, чтобы я сознания не терял. Требовали рассказать, что случилось ночью.

-Ничего не случилось, спал себе спокойно. Проснулся от криков. Залетели молодцы с дубинками и вышибли из меня временно дух. Очнулся в камере.

-А кто же убил?

-Кого убил?

-Четырех твоих родственников.

-Каких это?

-Тещу, тестя, сестру жены и ее мужа.

-Что вы такое мелете. Живы они и никто их не убивал?

-У тебя были плохие отношения с тещей?

-Плохие. Стерва она.

-Ненавидел?

-Очень.

-Понятно. Слушай, а куда ты мясо дел?

-Какое мясо?

Он дал мне по лицу. Не кулаком, а ладонью. Интеллигент.

-Вопросы задаем мы. Ты отвечаешь. Понятно?

-Понятно.

-От убитых осталось лишь кровь и кости. Где мясо?

-Я не знаю ни о каком мясе. Я шофер, третья автоколонна.

-Мы знаем кто ты.

-Тогда ошибка, что вы у меня о мясе спрашиваете.

-Ты думаешь, что мы дураки?

-Мужик не морочь нам голову. Или мы позовем костоломов.

-Не надо костоломов, во мне уже ломать нечего. Но я не знаю про мясо. Честное слово.

-Что ж придется тебя бить.

Я не хотел этого. Но я ничего не знал про мясо. Был конечно сон, но это же чепуха. Делать было нечего. Будут бить. Я скрючился на стуле, прикрыл голову руками.

-Тебя ведь убьют. Напишем, что сердечный приступ и годится.

-Знаю.

-Так говори, придурок!

-Не знаю я про мясо!

-Что у тебя с ногой?

Я посмотрел на свою рваную голень и испугался. Еще когда врачи обрабатывали ее, я удивился, но забыл. А теперь из-под бинта выглядывал рваный шрам. Жук терзал именно эту ногу и именно там. Но глупость. Дали по щеке.

-Отвечать нужно!

-Не знаю.

-Что ты знаешь?

-Я же говорил. Лег спать, проснулся от криков, ввалились, били, потерял сознание.

-Зови дознавателей, будем из этого дурака по-плохому сведения получать, если по-хорошему не хочет.

-Но я не знаю!

-Слушай, придурок, тебя нашли в доме, где были остатки четырех тел. Ты один почему-то остался живой, твои отпечатки всюду и твоя кровь везде. Вчера вечером ты сильно поругался с тещей. И после этого ты будешь пиздеть, что ничего не знаешь!

-Пойми дурак, что на тебе будет все, не отвертится. Если есть подельники говори, и об остальном говори. Иначе будем бить. Если забьем тебя, тоже не беда, сами сочиним. Так что выбирай.

А меня заклинило. Я ведь уверенный был, что сон. И на минуту сомнений не возникало. Жучище то оказался не бред Бред, а не бред. Били. Расклинили. Я им все рассказал. Они не верили, снова били, но мне больше рассказывать нечего. Терпел. Они бить сильно перестали. Часто вы ходили, разговаривали за дверью. Потом отвезли меня в психушку. Там проверили меня и определили, что нормальный. Когда обратно привезли то меня уже целая толпа допрашивала. Сообразили, что не мог я стены взрезать и мясо есть. Приказали еще и еще рассказывать. Хотели меня на лжи поймать, но я только что видел рассказываю, ни на йоту не привираю. Все детали, какие помнил, изложил. Как жук стены резал, как людей ел, как меня пробовал. Гляжу на них – перепугались. Не знают, что и думать. Они проверили, что ночью машины от двора не отъезжали, следов крови на улице нет, на горбу столько не унесешь. И в доме как объяснить. Зачем мне было стены резать, мог бы просто зайти и убить. Чем резать, никто передавленных кирпичей не видел. И за чем мне было мясо обдирать. Много вопросов, а ответ один, что не я это. Осмотрели мою ногу, ранение нанесено было тем же орудием, что оставило следы на костях. И в погребе нашли вход в туннель. Чем не долбали, и ломом и отбойным молотком, а не смогли пробить. Рядом с дырой бывшей копаются. Обкопали, но туннеля не нашли. Вход заделан и есть, пробить его не могут, а туннеля нет. Обо мне только хорошо говорили и соседи и по работе и жена. Все мою смирность знали, что я даже матерился редко. Только одно против меня было, что жук меня не съел. Пожевал и бросил. За это подозревали меня в содействии жуку, но доказательств то никаких. Я и сам не знал, чего он меня обминул. В рубашке я родился или невкусным оказался. Попробовал и бросил. А может почувствовал мою облученность, я ведь на Чернобыле был. Смешно конечно звучит, но как по другому объяснить? Бились они со мной бились, хотели еще чего вытянуть, но я что знал рассказал, выдумывать не хотел. Стал их просить, чтоб отпустили меня, знают ведь, что не виноват я. За побои я не в обиде, понимаю, что сгоряча и жаловаться не буду. К семье хочу.