Темное Происхождение: рождение Пси-Корпуса - [32]

– Ну, это же развлечение, ребята, ведь верно? – сказал он. – Конечно же. Высокая драма. Но знаете, я один из тех парней, с которыми невозможно спокойно смотреть кино. Тот, кто будет каждые пять минут вмешиваться и говорить: "А что там произошло?" или "А кто он такой?". Потому что я предпочитаю ничего не усложнять. Так что вы не будете возражать, если я задам госпоже Александер несколько вопросов?

– Сенатор…

– Именно. Это слушания в Сенате, а я сенатор, или, по крайней мере, вы так считаете.

Молчание собравшихся нарушили редкие смешки, и Лей неохотно кивнул.

Ли сложил руки на груди.

– Госпожа Александер, будучи сотрудником Агентства по метасенсорному регулированию, вы, вероятно, знакомы с историей вашей организации лучше посторонних. Вы изучали ее устав?

– Да, сенатор, – мы обязаны ознакомиться с ним.

– И кто создал MRA?

– Земное Содружество, сенатор.

– А точнее?

– Сенат.

– Вы имеете в виду этот Сенат?

– Да, сенатор.

– Хм. Ну-ну. И кто осуществляет контроль за MRA?

– Сенат.

– Этот Сенат? Вы это утверждаете? Еще раз?

– Да, сенатор.

– Почему, как вам кажется, совершенно неожиданно этот Сенат делает вид, что он не имеет ни малейшего представления о том, чем занимается ваша организация?

Блад пожала плечами.

– Я запуталась, сенатор.

– Да уж, мы оба запутались. Давайте поговорим о вас, госпожа Александер. Вы давно работаете в MRA?

– Пятнадцать лет.

– И за это время вас часто обвиняли в вещах, о которых говорит сенатор Лей?

– Сенатор, из архивов видно, что ни разу.

– Но вас ведь и не хвалили за вашу работу, верн… О, подождите, госпожа Александер! То, что я вижу на вашей форме, – это медали?

– Да, сенатор. "Золотой щит" и "Скрещенные стрелы".

– Кажется, насколько я помню, ими награждают за выдающуюся службу Земному Содружеству, за смелость, честность и благородство.

– Да, сенатор.

– Кто наградил вас этими медалями, госпожа Александер?

– Сенат, сэр.

– Что? Этот Сенат?

– Да, сенатор.

Ли кивнул и взглянул на Лея.

– Сенатор Лей довольно молод. Как вы считаете, награждение происходило еще до него?

– Мне нравится думать, что я не настолько стара, сенатор, – ответила Блад, слегка улыбнувшись.

– Что ж, вы не выглядите старой – как, впрочем, и я. – Последняя фраза вызвала несколько смешков в зале. – Госпожа Александер, вам знакома процедура слушаний в Сенате?

– Да.

– Вам известно, что высказанные обвинения обычно сопровождаются доказательствами в момент оглашения обвинений?

– Да, сенатор, я всегда придерживалась представления, что такова стандартная процедура.

– Что вы ощущаете, когда встречаетесь с исключением из этого правила?

– Я думаю, что это блеф – игра на публику. Я думаю, что обвинитель пытается привлечь внимание средств массовой информации к его необоснованным заявлениям – чтобы создать ощущение вины взамен реальных доказательств.

Ли грустно кивнул.

– Я ощущаю нечто подобное. Сенатор Лей, вы настаиваете на своих заявлениях?

Лей поджал губы, а затем загадочно улыбнулся.

– Я просто расставлял акценты, сенатор. Просто убеждался, что некоторые вопросы полностью понятны. Благодарю вас за то, что прояснили их. – Он продолжил, обращаясь ко всем собравшимся. – Как я покажу в ближайшие дни, именно Сенат совершил здесь серьезные ошибки. И именно Сенат обязан их исправить. В ближайшие дни…

Блад перестала его слушать, потому что она снова почувствовала прикосновение, и на этот раз она узнала его. Она начала искать его глазами среди публики, пока…

Он перекрасил волосы в каштановый цвет, и хирургическое вмешательство изменило его черты сильнее, чем возраст, но, увидев его глаза, она узнала его. Даже через свой блок она услышала его беззвучный смех.

"Манки. Это ты. Как ты?"

"Hao. note 20 А ты?"

"Что ты задумал, Манки? Что общего ты имеешь с этим?"

"Боюсь, все. Это последний раз, Блад. Ты выбрала неверный путь. Я дам тебе еще один шанс сойти с него. Я могу помочь тебе исчезнуть. Но это конец".

* * *

– Госпожа Александер? – повторил Кевин в третий раз.

Наконец она посмотрела вверх, собираясь с мыслями, концентрируясь на мириадах ярких клочьев парусов и вымпелов, развевающихся над голубовато-серебристой поверхностью Женевского озера.

– Сенатор просил меня поговорить с вами, – повторил он.

– Где он?

– Он хотел быть здесь, но я настоял, чтобы он держался в стороне. Ему не нужно знать ответы на вопросы, которые я собираюсь вам задать.

– А… В целях правдоподобного отрицания в суде…

– Что-то вроде этого.

– Возможно, и ты не захочешь их знать, мальчик.

– Такова моя работа. Так что я воспользуюсь этой возможностью. Позвольте начать с Новой Зеландии…

– Он блефует, – резко ответила она. – Там все чисто, я знаю.

– Вы не можете ошибаться?

– Нет. Там чисто.

– Тогда как он узнал об этом?

Она пожала плечами.

– С ним тэпы. Они могли уловить эту историю в чьем-то разуме.

– Значит, это не совсем чисто.

Она искривила рот.

– Ты ведь юрист, верно? Разве неверно, что ты разбирался с делами, где использовались тэпы? Тогда ты знаешь, что подобные доказательства не принимаются судами без подтверждающих данных. А я говорю тебе, что их не существует. – Она сжала кулаки. – То же самое со всем остальным, что он говорил. С ним работает тэп, П12…