Темное обольщение - [81]

– Довольно, Эйдан! – раздраженно воскликнул он. – Ты подначивал Малкольма. И заслуживаешь подзатыльника, как проказливый десятилетний мальчишка. Ты ведешь себя недостойно своего возраста!

Эйдан посмотрел на Ройса без какой-либо враждебности и отошел в сторону. Встав возле камина, принялсяразглядывать огонь. Кажется, обошлось, подумала Клэр и, подойдя к Малкольму, взяла его за руку.

– Не обращай внимания! – шепнула она. Малкольм вопросительно посмотрел на нее.

Клэр тотчас осознала свою ошибку и поспешила отстраниться от него. В этом мире женщине лучше держать язык за зубами и не вмешиваться в дела мужчин. Позднее, когда они останутся вдвоем в спальне, она попытается все ему объяснить. Но как себя сдержать, если она точно знает, как ему следует поступить. Разве Малкольм не видит, что Эйдан искусно манипулирует им?

Эйдан вернулся к буфету и недрогнувшей рукой вновь налил вина в бокалы, не пролив ни капли. Один бокал он вручил Ройсу, и тот его принял. Эйдан вопросительно посмотрел на Железное Сердце. Граф Лахлан даже не шелохнулся, лишь отрицательно покачал головой.

– Ты знаком с Лахланом? – спросил Ройс.

– Формально – еще нет, – ответил Эйдан, не торопясь взять свой бокал. – Хотя его слава гремит далеко за пределами Альбы.

– Значит, пора познакомиться. Он станет тебе хорошим союзником. Главное, чтобы ты понял, что в твоем возрасте мальчишеские фокусы не пристали, а вместо этого прислушался к голосу Братства.

Эйдан посмотрел на Ройса без малейшей враждебности. Тот ответил ему спокойным взглядом. Из чего Клэр сделала вывод, что эти двое знают друг друга лучше, чем она предполагала, и что Эйдан примет упреки дяди Малкольма, хотя они с ним и не прямая родня. Она не сомневалась, что Ройс из любви к племяннику пытался поддерживать ровные отношения и с его братом. Напряжение, до этого царившее в помещении, слегка ослабло, и Клэр облегченно вздохнула.

– Вообще-то я не отказалась бы от бокала вина, – солгала она и, улыбнувшись Эйдану и Ройсу, в надежде, что это как-то поможет разрядить атмосферу, приблизилась к буфету, чтобы угоститься вином. Налив себе бокал, она обвела взглядом зал. – У вас прекрасный дом, – произнесла она, обращаясь к Эйдану, точно не зная, какой ему положен титул.

Улыбка Эйдана сделалась еще шире. Хозяин замка явно пребывал в прекрасном расположении духа.

– Ваше присутствие в нем делает его еще более прекрасным, – высокопарно отозвался Эйдан.

Клэр искоса посмотрела на Малкольма. Тот раздраженно качал головой. Клэр так и подмывало сказать Эйдану, что в ее мире женщины смеются над такими пышными фразами. Нет, пожалуй, не стоит этого делать. К тому же этот самодовольный павлин чертовски обольстителен, и никакая женщина не отказалась бы от такого кавалера. Малкольм, насупив брови, одарил ее укоризненным взглядом.

– Ты знаешь, зачем мы сюда прибыли, – заявил он своему сводному брату.

Эйдан тотчас обернулся к нему.

– Знаю. Как не знать, – ответил он. Поставив бокал, он извлек из складок плаща свернутый в трубку и перевязанный лентой лист пергамента.

– Неужели… это… то самое?! – ахнула Клэр. Эйдан протянул лист Малкольму:

– Я вижу, леди Клэр, что вы зачарованы этой вещицей. Но этот лист – бесполезный кусок пергамента.

Малкольм развязал ленту и развернул лист. Клэр поставила бокал и устремилась к нему. Ее взгляду предстала страница, испещренная вычурными письменами и украшенная причудливым орнаментом. Буквы были еще более неразборчивыми, чем на страницах «Катаха».

– Я не умею читать на латыни. Ты не поможешь мне, красавица?

Так книга написана на латыни, а не на гэльском?

– Помогу! – прошептала Клэр, забирая у него лист. Сердце так сильно стучало в ее груди, что она опасалась прямо тут же свалиться без чувств. – Спасибо!

Она быстро поцеловала его в щеку и, подбежав к камину, присела возле огня на маленькую, обтянутую бархатом скамеечку. Пробежав глазами написанное, она поняла: на латыни написана только одна фраза. Все остальное – на древнеирландском. Читать было трудно из-за стилизованного шрифта и отсутствия пробелов между словами.

А потом она все поняла. Это была молитва, правда не похожая на те, которые ей до этого приходилось слышать. Похоже, это было как-то связано с кельтской богиней врачевания по имени Сеанна.

– Интересно, почему в старинном кельтском манускрипте появилась вставка на латыни? – спросила Клэр, не отрывая глаз от текста. Это был риторический вопрос, и на него действительно никто не ответил. – В «Катахе» есть латинские вставки?

– Есть. Две, – ответил Малкольм. – Когда писцы наносили мудрость Древних на страницы, один из них предпочел сделать это на латинском языке. Говорят, что это был римлянин.

Римляне в свое время покорили Британию, но не Ирландию. С другой стороны, какой-нибудь римлянин мог легко пересечь Ирландское море.

– Это необыкновенная находка, она может иметь самые невероятные последствия, – воскликнула Клэр и посмотрела Малкольму в глаза. – Ты переведешь для меня остальной текст с гэльского?

Малкольм помедлил с ответом.

– Я не настолько учен, как монахи и священники. Попробую. Это будет нелегко.

– Попробуем вместе, – предложила Клэр и улыбнулась.