Темная война - [28]

Они двигались все так же не спеша, и прежняя усталость Марики прошла. Ей хотелось немного отстать и приободрить Кублина, но она не посмела. Сейчас ее место было среди охотниц.

День уже клонился к закату, когда они начали спускаться к долине Плентцо. Разведчицы сообщили, что в долину уже пришли другие стаи. Главная часть стада все еще оставалась на много миль севернее, но несомненно находилась в долине. Близилась ночь, и ни о какой охоте до завтра не могло быть и речи.

К краю долины они подошли с последними лучами солнца. Марика удивилась, увидев столь большую открытую равнину, и задумалась, почему в столь удобной местности никто не поставил стойбище.

До объяснений снизошла лишь Побуда:

— Да, удобное место. Как хорошо поставленная ловушка. В трех милях ниже по течению река впадает в узкий пролив с гранитными берегами. Когда тают снега и вода устремляется вниз, неся бревна и прочий мусор, пролив перекрывается. Вода поднимается, и равнина превращается в бурлящий коричневый поток у подножия холмов. Любое построенное здесь стойбище затопит первой же весной.

Марика представила себе бушующую воду, и мысленный образ вдруг сменился разъяренным кропеком. Она начала понимать, почему так нервничают некоторые охотницы.

Спала она плохо, как и большинство охотниц, включая мать. Многие бродили между стаями, договариваясь и строя планы. Реку пересекали гонцы, хотя меты крайне не любили плавать. На другом берегу тоже расположились стаи, поскольку никто не знал, каким путем последуют кропеки, а никаких предубеждений по поводу воды у этих зверей не водилось.

Рассвет наступил неожиданно быстро. Следуя указаниям Скилджан, Марика положила спальный мешок под деревом и запомнила его местоположение.

— Мы погоним стадо, — сказала мать. Марика озадаченно взглянула на нее. — Вожаки стада должны двигаться. Если мы позволим им остановиться, остановится и стадо. Тогда не удастся отрезать от него отдельных животных или подобраться к тем, кого можно свалить стрелами. Они нас не подпустят.

Шедшие вместе с ними стаи уже ушли. С первыми лучами солнца десятки охотниц и самцов трудились в некотором отдалении, возводя сооружение из прибитых к берегу бревен, валежника и даже срубленных деревьев. Марика спросила мать, для чего это.

— Чтобы рассеять стадо. Тогда охотницы смогут ворваться в него с краев, вонзая копья в спины зверей или подрезая сухожилия.

Необходимость давать объяснения раздражала Скилджан. Ей хотелось слушать, как и остальным. Но мать, в числе прочего, обязана передавать знания щенкам.

— Идут, — сказала Побуда.

Мгновение спустя Марика тоже услышала — и, более того, почувствовала. Земля под лапами задрожала.

Шум усиливался, земля дрожала все сильнее. Радостное возбуждение Марики улетучилось, сменившись растущей тревогой. Шум все нарастал и нарастал, словно нескончаемый гром…

А потом она заметила стадо — темное пятно, заполнявшее бо́льшую часть равнины.

— По обеим сторонам реки, — заметила Побуда. — Пока не бегут.

— Ветер в нашу сторону, — ответила Скилджан. — Спасибо Всеединому.

Побуда заметила, как нервничает Марика, несмотря на все попытки это скрыть.

— Ничего особенного, щена, — усмехнулась она. — Просто бросаешься к какому-нибудь самцу, прыгаешь на спину, приподнимаешь ухо и вонзаешь позади него нож. Глубоко, до самого мозга. А потом спрыгиваешь, прежде чем он свалится.

— Побуда! — рявкнула Скилджан.

— Гр-р-рм?

— Как-нибудь без этого. И уж точно я не позволю такого никому из моего логова. Нам нечего и некому доказывать. Мне нужен каждый, способный донести домой мясо. А не друг друга.

Побуда нахмурилась, но возражать не стала.

— Что, так правда делают? — спросила у матери Марика.

— Иногда, — призналась Скилджан. — Чтобы показать отвагу. Хотя за ухом — хорошее место. Для стрелы. — Наклонив голову, Скилджан принюхалась. Ветер донес резкий запах, предвещавший появление кропеков. — Единственное место, попав в которое стрела может его убить. Не считая выстрела снизу вверх в глаз.

— Зачем тогда пользоваться луками?

— Если в стадо попадет достаточно стрел, оно замедлится. Мы добываем в основном отбившихся — старых, хромых, глупых, молодых, которые замешкались, чересчур осмелели или же оказались слишком дурными. — Она многозначительно посмотрела на Марику. — Держись возле меня. Подальше от стада. Если хочешь — стреляй из лука, хотя на бегу это будет нелегко. Главное — побольше шуметь. Отвлекай их. Наша задача — сделать так, чтобы они продолжали бежать. — Немного подумав, она добавила: — У охоты в лесу есть свое преимущество. Деревья не дают им сбиться в кучу.

Скилджан приходилось напрягать голос, чтобы перекричать кропеков. Марика старалась не смотреть на коричневую полосу. До чего же их много!

Тембр шума несколько изменился. Стадо побежало быстрее. Сквозь грохот Марика едва расслышала вой охотящихся мет.

— Приготовься, — сказала Скилджан. — Сразу, как только вожаки поравняются с нами. И делай то, что я тебе велела. Домой я тебя не потащу.

— Да, мам.

От всех отважных мыслей, что возникали у нее в стойбище, не осталось и следа. Сейчас ей хотелось только одного — улизнуть подальше вместе с Кублином, Замби и самцами.