Темная война - [25]

Марика начала подниматься на вышку. Наверху виднелась морда часового, в тусклом свете узнать его было сложно. Она не обращала на него внимания, устремленная мыслями в небо, которое этой ночью тоже было ясным. Почему погода в последнее время к ним столь добра? Одна ледяная буря и несколько снегопадов. Вероятно, это означало, что следующая буря окажется особо жестокой, накопив всю не использованную за хорошие дни энергию.

Часовым оказался Солфранк. Они уставились друг на друга, оскалив зубы, а затем Солфранк попятился от края лестницы, поняв, что Марику ему не запугать. Она забралась в непрочную плетеную корзину. Внизу двигались на север охотницы — темные молчаливые пятнышки на фоне утоптанного снега.

— Вон там, — показал Солфранк.

В голосе его чувствовалась гордость. Похоже, именно он стал причиной всей последовавшей бурной деятельности.

В лесу, в стороне пещеры Мачен, виднелось сияние — огромное, словно от гигантского костра. В небо взлетело облако искр и медленно осело. Увиденное ошеломило Марику.

Наверняка это был какой-то обряд кочевников. Никто не стал бы разводить костер, заметный на многие мили, в том числе врагам, лишь для того, чтобы согреться.

— Давно уже так?

— Недавно. Я заметил его сразу, как заступил на пост. Тогда огонь едва светился. А теперь, похоже, они жгут половину леса.

«Зачем Скилджан так рискует, взяв с собой стольких охотниц?» — подумала Марика. Чтобы устроить такой пожар, требовались сотни кочевников. Вряд ли дикари настолько глупы, чтобы счесть, будто их костер никто не увидит.

Марика всерьез встревожилась, уверенная, что мать допустила тактическую ошибку. Наверняка это ловушка. Приманка, чтобы заманить Дегнанов в засаду. Ей отчаянно хотелось мысленно потянуться туда, но она не осмеливалась, пока за ней наблюдал Солфранк.

— Сколько тебе осталось?

— Всего несколько минут.

— Хочешь, я тебя сменю?

— Ладно. — Он перебрался через край корзины, пока она не передумала.

Марика подумала, что Солфранка мало что интересует, кроме собственной персоны. Ему наплевать на костер — это лишь повод для небольшого личного триумфа. Ему важно было привлечь к себе внимание. Любопытством он совершенно не страдал.

Ну и прекрасно.

Вышка перестала содрогаться под его лапами. Марика увидела, как он спешит в тепло логова Геррьен. Едва он оказался внутри, она снова повернулась на север, пытаясь ощутить мать.

Контакт оказался сильнее, чем когда-либо прежде. Казалось, она видит мир глазами Скилджан, хотя не могла уловить мыслей матери. Однако они становились достаточно очевидны, когда та давала указания охотницам, поскольку Марика могла видеть, что они делают, а иногда даже слышать разговоры.

Охотницы сразу же рассеялись в поисках разведчиков кочевников, которые могли наблюдать за стойбищем, но никого не обнаружили. Затем они направились через лес к пещере Мачен, двигаясь крайне осторожно, чтобы не вспугнуть часовых.

Часовые тоже не появились. Марика чувствовала, как у матери растет презрение к умственным способностям северян.

Несмотря на презрение, Скилджан не теряла бдительности. Она осторожно продвигалась вперед, стараясь не угодить в ловушку.

Но ловушек не оказалось. Кочевникам в голову не пришло, что их костер увидят из стойбища Дегнанов.

Разложенный на южном берегу ручья костер был огромен. Размеры его потрясли Марику. Скилджан и ее спутницы присели в кустах, наблюдая, как кочевники подкладывают в огонь новые поленья. Со стороны противоположного склона доносился стук топоров.

Они расчищали холм вокруг пещеры.

У костра грелись сотни кочевников.

Скилджан и Геррьен начали перешептываться. Марика подслушивала.

— Что они делают? — спросила Скилджан.

На склонах трудились десятки метов. Среди них расхаживал кочевник, отдавая неслышимые распоряжения. С такого расстояния о нем мало что можно было сказать, кроме того, что кочевники считали его кем-то важным.

Послышались крики. Вниз с грохотом покатились булыжники, от которых едва уворачивались кочевники.

— Пещера, — ответила Геррьен. — Они расчищают вход в пещеру. Но никак не пойму зачем.

На фоне всеобщего шума слышались звуки деревянного барабана, бубна, пение. Мудрые кочевников совершали некий обряд.

— Что, если они пытаются вызвать духа? — спросила Скилджан.

— Возможно. Верлен… Вполне могут. Нужно им помешать.

— Их слишком много.

— Они не знают про нас. Может, удастся их напугать.

— Попробуем.

Меты разделились. Последующие несколько минут Скилджан что-то шептала на ухо охотницам по ее сторону холма, затем вернулась в центр. Несколько секунд спустя появилась Геррьен.

Скилджан и ее спутницы взяли на изготовку луки.

— Когда будешь готова — подай голос, — сказала мать Марики.

Геррьен на полминуты зажмурилась и глубоко вздохнула, затем открыла глаза, кивнула, положила стрелу на тетиву. Скилджан встала рядом.

Из горла Геррьен вырвался протяжный вой, мгновение спустя повторившийся по всему склону. Вниз полетел град стрел. Кочевники выли, визжали, скулили. Десятки их упали замертво.

Марика заметила, что все стрелы Скилджан летели в сторону тамошних Мудрых. И многие нашли свою цель.

Геррьен выпускала стрелы по дуге в сторону вожака метов на дальнем склоне. В слабом свете прицелиться было сложно, к тому же вожака окружили другие меты с щитами. Ни одна стрела Геррьен в цель не попала.