Тёмная сторона Планеты Икс - [27]

Будем осторожны, товарищи. Возвращаемся к основной линии.

Шепард, значит. Вы спросите, зачем нам колонизатор. Какой ни есть, но он нами завербован.

— Сюда скоро придёт Александр Шепард, барин и джентльмен. Не беспокойтесь, в Москве, дореволюционной, он бывал. Ценит Пушкина и Гоголя. Наш друг посетил на Тверском бульваре кафе и кондитерскую «Пушкинъ». Памятник он видел, удивился, почему переставили. У конца бульвара стоит фонтан с Пушкиным и Натали, наш друг к нему тоже сходил. Молодец. Вы помните нашего товарища? Лен… Елена Павловна, вы помните?

— Это который полетел в космос за семьдесят лет до Гагарина? Ой, в смысле у них полетел, а не у нас.

Разумеется. Поди разберись, что у альтернативных будет с Гагариным. У нас к тому времени наступит 2081 год (если точнее, хронологическая разница к тому времени составит не 118, а 120 лет).

Шеф тоже о том подумал.

— Их двое. Второго зовут Гленским, но нам он не помогает. Что-то не помню, как зовут остальных ихних космонавтов. Шепард сочиняет куплеты и частушки на нужные темы.

— А в нашей истории у него были частушки?

— Вряд ли.

— Куда подевался-то? — заметил Попов с некоторой обидой.

— Он опаздывает.

— Начнём без него? — предложила Шишкина.

— Не очень удобно, — рассудил Сергиус.

— А что с его коллегой?

Шеф припомнил недавние сведения.

— В своём времени он работает телеведущим. Однажды подрабатывал космонавтом на наших современников. Не слышали? Гленский упорно хотел слетать на МКС. Ему предлагали вместе с китайцами.

— Он не захотел?

— Отказался. Потому что туда хотели взять Лю Ян, первую женщину-тайконавта. Гленский не знал, стоит ли ему, человеку позапрошлого века, работать вместе с женщиной-космонавтом. Которая вдобавок китаянка без забинтованных ног. Сейчас ему тоже некогда. И министру колоний, надо полагать, тоже.

— Вы его не приглашали?

— Конечно, нет. Его приглашали в телепередачу. В нашу, вроде бы.[6]

Эраст знал, что за передача, но не сказал. Хотя стоп! Откуда информация, что Эраст знал? Мы же не умеем читать мысли.

— У Шепарда слуга всё хотел сыграть не то в футбол, не то в крикет. В начале двадцатого века ему это вроде бы удалось, пока господин сидел в тюрьме. Вроде бы. Наведу справки, когда найдётся время. Я знаю второго барина, московского, он тоже мой агент. У него со слугой всё по-другому.[7]

Почесал лоб нестриженым ногтём. И припомнил:

— Не только, не только. Слуга Шепарда и без того замкнутый тип, так он, помимо всего прочего, испугался окружающего мира. Помните, викторианцев познакомили с «Матрицей»? Слугу эта реалия очень даже впечатлила. Поверил на все сто. Он работал за ЭВМ, а у них ЭВМ с матричными принтерами. Впечатлило его совпадение.

Не зная, что дальше сказать, кандидат наук помял в руках газету, в которой писали, как в «Крокус Сити Холл» выступил Фёдор Иванович Шаляпин с песней «Рюмка водки на столе». А также с песнями «Обернитесь», «Шарманка», и «Как молоды мы были». Причём некие едкие критики заявили, будто Шаляпин не умеет петь!

Это не самое страшное. Шаляпин послушал «Вдоль по Питерской» и сказал, что Муслим Магомаев, Борис Штоколов, Сергей Захаров и Фрося Бурлакова не умеют петь. Когда Шаляпин послушал арию Мефистофеля, выяснилось, что петь не умеют Магомаев и Борис Христов. Когда он послушал «Очи чёрные», той же оценки удостоились Хворостовский, Сличенко, «Кватро», Луи Армстронг, Кобзон и Басков с Кабалье.

А уж когда дело дошло до Прохора Шаляпина… В результате фанаты поп-музыки и рэпа закидали Фёдора Шаляпина гневными отзывами, тухлыми яйцами и гнилыми помидорами. Чтобы помнил, в каком веке мы живём.

Понравилось? Зря. Ничего из перечисленного на самом деле не было. Реально не было. Фёдор Шаляпин просто спел в «Крокус Сити Холл» некоторые современные песни. И всё. (Однако Прохор ему и вправду не понравился.)

С другой стороны, культурное взаимодействие двух эпох наткнулось на проекты по созданию более совершенной альтернативной истории. На эту тему была заметка в еженедельной «Комсомольской правде». Писал её, кстати, отец самой Елены, так что вполне можно прочесть.[8]

— Вы видели, что сейчас пишут в «Комсомолке»? Какой-то журналюга… — начал было шеф, но опомнился, когда увидел Елену. — Простите, это был ваш батенька. Точно он писал? Али нет?

— Это где про памятник?

— Верно. Один журналист предложил поставить в Киеве памятник Нострадамусу.

— Нострадамусу? Что он предсказал? — захлопал глазами Роберт.

— В смысле, памятник «неизвестному предсказамусу». Этот предсказамус придумал скороговорку «Пётр Петрович по прозвищу Перович». Теперь появился Пётр Порошенко по прозвищу Потрошенко.

— А Перович причём? Он же Потрошенко.

— Ну как же! Что, по-вашему, уголовники делают пером?

Родион живо представил неприглядную картину и дёрнул головой. Противно стало.

Раздался осторожный стук в дверь. Видимо, гость из позапрошлого века? Родион немедленно поправил галстук, чтобы гость не заметил пятно. В свою очередь Елена поскорее скрыла крамолу, надев макси поверх брюк.

— Войдите!

Вошёл не Шепард, каким его представляли наши современники, а довольно крепкий молодой мужчина в ливрее и с самым серьёзным выражением лица. Ливрея смотрелась инородным телом, но не скрывала спортивный вид. Инородным? Родион проштудировал книгу Татьяны Диттрич о быте викторианской Англии и прочёл, что ливрею английские камердинеры не носили. Разберёмся, когда закончим.